Волчье племя - Константин Викторович Еланцев

видишь? – спросила Наташка, кивком указывая на дорогу.

– Вижу, язви его! – раздражённо откликнулся Тимин, но газ сбросил.

– Принесла его нелёгкая с утра! – поёрзал на сиденье и посмотрел на Андрюху, – Перегар-то есть!

– Знаю! – Тимин старался быть спокойным, но это удавалось ему с трудом, и он злился ещё больше, становясь нервознее и бледнее.

На обочине стояла новенькая гаишная  «копейка». Вот инспектор вышел из машины. Внимательно посмотрел на приближавшуюся  «Тойота Камри», в которой ехали ребята.

«Ну, вот и всё! – мелькнуло у Тимина, – Приехали!»

Уже было поднятая рука инспектора, с таким ненавистным для водителей жезлом, внезапно опустилась, и гаишник, открыв дверку машины, снова уселся на своё место.

Почти не дыша, компания проехала мимо.

– Ура, гаврики, пронесло! – радостно потёр руки Тёмка и достал из-под ног банку «Охоты».

«Тойота» следовала своим маршрутом. Мимо мелькали лесные заросли. По асфальту шумели колёса, почти бесшумно работал двигатель. Поднималось в конец было испорченное настроение. В открытые окна одна за одной вылетали пустые баночки из-под крепкого пива.

– Мальчишки, а вы рассмотрели этого гаишника? – внезапно прервала всех Лузгина.

– А что такое? – продолжая посасывать  пиво, поинтересовался Андрюха. Он повернулся назад, но его одёрнул Савин:

– На дорогу смотри!

Девчонки сзади продвинулись к ребятам.

– А то, – продолжала Светка, – что не такой он! На форму обратили внимание? Она же ретро, тридцатилетней давности!

– Точно, мальчишки! – поддакнула Наташка, – Машину видели? Это ж «копейка», а, как новенькая!

Разгорячённые алкоголем, они обсуждали это событие. Мягко ложился под колёса асфальт. До города оставалось километров пятнадцать. Благо, ребята жили на окраине, и в таком состоянии не надо было стоять в пробках на городских улицах.

Они ещё бы долго говорили, но на этот раз охнул Тёмка:

– Гаи!

Все разом примолкли. Впереди, на обочине, из машины выходил инспектор с явным намерением их остановить.

– Да это ж… – не поверили своим глазам ребята.

Тот же гаишник стоял у дороги и поднимал жезл.

– Гони! – вдруг заревел Тёмка и ткнул Тимина в плечо, – Гони, Андрюха!

Тот с испуга вжал в пол акселератор, и «Тойота» на огромной скорости с визгом пронеслась мимо, едва не задев инспектора.

– А-а-а! – закричала Наташка и откинулась на заднюю спинку. Слёзы лились по её лицу, – Как же он?! Как мог?! Мы ж давно проехали!

Не выдержала Светка:

– В чём дело, ребята?

– А хрен его знает! – в сердцах  отмахнулся Тимин, всматриваясь в лобовое стекло.

– Тише все! – рявкнул Тёмка. И негромко  добавил:

– Спокойно!

С минуту все молчали. Андрюха Тимин уже сбавил скорость. Машина медленно прокатилась в тишине и, свернув на бровку, остановилась.

– Так… – рассуждал Савин, – Так! От первого до второго гаишника мы проехали километров десять. Правильно? Правильно! Меня вот что интересует: как мог «этот из прошлого» нас опередить? Он не обгонял. Дорог, чтобы путь срезать, здесь нет. Тогда что, по воздуху, что ли?!

– Ребята, а у него глаз нету… – сквозь слёзы прошептала Наташка.

– Как это нет?

– Нету… – Наташку трясло, и она, вытирая лицо от слёз, прильнула к Лузгиной, – То есть они есть, а зрачков нету… Серые они.

– Ты что, пива перепилась? – удивился Андрюха, – Ну, ты, мать, даёшь!

– Правда. И форма на нём ещё советская, и машина его советская, и сам он из тех времён! Призрак!

Ребята задумались. Светка гладила Морозову по голове, и та постепенно успокоилась. Иногда подрагивали её плечи, но Наташка, уже пришедшая в себя, развивала мысль:

– Честно, ребята, нечисто всё это! Вспомните, как он выглядел?!

Все начали вспоминать и удивляться Наташкиной наблюдательности. Всё говорило о правильности её умозаключения.

– Ну, ты, мать, даёшь! – ещё раз повторил Тимин.

 В салон постепенно проникала тревога.

– Ладно, ехать надо! – с неуверенностью сказал кто-то из ребят.

– Надо!

«Тойота» снова тронулась с места. Мальчишки уже со страхом посматривали по сторонам.

– А ведь ни одной машины ещё не прошло! Только мы… – Тимин хлопнул руками по рулю, – Ладно, разберёмся!

Никто не удивился, когда через пару километров  замаячила знакомая «копейка», и уже знакомый  инспектор поднял свой жезл.

– Да пошёл ты! – вспыхнул Тимин, снова нажимая  на газ…

Потом ребята ещё не раз  вспоминали эту историю, но никаких  упоминаний о призраке на дороге в милицейской форме не было.

СПРАВКА. Капитан Арефьев Владимир Петрович погиб при выполнении служебного долга 2 июня 1975 года. Автомобиль, сбивший инспектора ГАИ, до настоящего времени не обнаружен.

Маршрут

Отряд геологов шёл по маршруту.

Четыре человека, нагруженные рюкзаками, шли, как заведённые по таёжной тропинке, тупо устремив взгляды на мелькающие ноги идущего впереди, и лишь изредка отмахиваясь от налетающей мошкары.

  Старший – Бологов Александр Петрович, кандидат геолого-минералогических наук, научный сотрудник Института земной коры. Мужчина тридцати пяти лет, спокойный, рассудительный, в критических ситуациях наделённый фантастическим хладнокровием, отчего и пользовался в отряде всеобщим уважением.

  Артём Колесников, коллектор, студент геологического института. Артём бредил геологией и вместо того, чтобы как все нормальные студенты ехать на каникулы под тёплое родительское крыло, отправился на два месяца в поле, чтобы воочию познать и увидеть все прелести  геологической жизни.

   Рабочий Антонов половину своей разбитной жизни провёл в тяжёлых полевых маршрутах. Иногда в лагере, когда вокруг вечернего костра собирались люди, чтобы послушать интересные истории, коими очень насыщена геологическая практика, он вынимал из своей палатки гитару и, проведя пальцами по струнам, усаживался на поваленное дерево, оборудованное им же под лавочку. Народ затихал, потому что так, как пел Егор Антонов, мало кто из них слышал когда-нибудь. И песни у Егора были всё новые. Грустные, но добрые и чистые. Без пошлости.

  Четвёртым был журналист Елизов. Редактор местной газеты прослышал про изыскания геологического отряда в этих местах, вот и направил Елизова осветить все трудности на маршрутах, заодно в романтических красках описать всю повседневную жизнь палаточного лагеря. Лагерь Елизов описал, а вот в маршрут шёл впервые и успел проклясть и геологическую профессию и редактора, отправившего его сюда.

  Елизов с облегчением вздохнул, когда идущий впереди Бологов оглянулся, обвёл с улыбкой уставшие лица спутников своего немногочисленного отряда и махнул рукой. Все, как подкошенные, не снимая рюкзаков, завалились на сочную траву и затихли, натянув на лица накомарники.

  Откуда-то донёсся колокольный звон.

– Петрович, это у меня звенит или у нас всеобщее помешательство? – не поднимая головы спросил Антонов.

  Не услышав ответа, он сел, откинул накомарник. Артём и Елизов тоже, забыв про усталость, начали вставать, внимательно поглядывая на Бологова.

  Бологов пожал плечами, вслушиваясь в таёжную тишину, из которой действительно доносился чуть слышный, но вполне реальный звон церковного колокола. Ни слова не говоря, он вынул из полевой сумки карту-километровку.

– Что же тут у нас… Что же у нас? – Александр Петрович водил пальцем, определяя настоящее расположение стоянки.– А у нас тут ничего… Тайга, знаете ли…

– То есть, Александр Петрович, Вы хотите сказать, что до ближайшей церкви н-ное количество десятков километров?– удивлённо спросил Елизов.

– Возможно… – задумчиво ответил Бологов,– До