Крылья и оковы материнской любви - Ева Весельницкая

Дочки-матери – взаимное обучение

Источник силы: я и она, мы учимся жить.

Я совершенно убеждена, что идеальные отношения матери и ребенка – если мать понимает, что она у ребенка учится в не меньшей степени, чем он учится у нее. Если родители не учатся у своих детей, то будет то, о чем мы уже говорили: игнорирование этого человека. Потому что дети – порождение времени, в которое они пришли, они впитывают то, что есть сейчас, они еще не ограничены здравомыслием и опытом, и они видят этот мир свежим взглядом, они видят его таким, какой он есть. Есть этот небольшой период, пока ребенок уже может сказать о своих впечатлениях, но еще не ограничен шорами, он еще видит как есть, он бесконечно задает вопросы «Почему?» и «Зачем?». Это же про что вопросы-то? Это вопросы про то, как свести то, что он видит, с тем, что ему говорят. А ему на его «Почему?» отвечают: «По кочану».

Я помню, как мой крестник пошел в первый класс и через неделю заявил нам, что он в школу больше не пойдет. Ну что мы могли ему сказать? «Аргументируй». Он говорит: «Или ищите другой класс и другую училку. Я не понимаю, она что, говорить не умеет? Почему она все время кричит? Что, вы меня отдали училке, которая не умеет разговаривать и объяснять?» Он вырос в нашем мире, у нас, которые бесконечно разговаривали и объясняли. Пока он не мог сказать, ему предлагали пять вариантов еды, а когда он выбрал черный хлеб есть три дня, никто не дергался: ну ест ребенок черный хлеб, и все. И оградили его от бабушек, которые говорили, что это вредно. Отличный вырос человек – творческий, целеустремленный, мужчина.

Дело в том, что для большинства является фантастикой из легенд и сказок то, что вообще-то дети – это наши учителя, они нам показывают, каков мир сейчас. И если мы это принимаем, и они видят ценность своего сообщения, то в ответ говорят: «А знаешь, есть еще вот это…» И это можно объединять.

И тогда действительно так: я сяду с тобой и буду осваивать этот компьютер, а не буду радоваться тому, что ты там тихо сидишь, а потом ругаться, что ты не то смотришь. Нет, я сяду и буду вместе с тобой. В конце концов, если необходимо пройти период игр и стрелялок, значит, будь любезен, я тоже буду с тобой сидеть и стрелять. Я тоже буду в этом разбираться, чтобы у меня был аргумент. Ведь когда ребенок свысока говорит: «Ты в этом ничего не понимаешь», – то мать, которая любит своего ребенка безусловно, отвечает: «Так на учи». – «Зачем тебе это надо?»

Как поражаются дети, когда родители что-то такое умеют из того, что умеют они сами. А родители, если боятся показать ребенку, что чего-то не знают или не умеют, значит, они слабые люди, потому что только сильный, свободный, уверенный в себе человек легко и с удовольствием сообщает, что он чего-то не знает, и с еще большим удовольствием этому учится. Ограниченный рельсами и рамками человек, мать всегда будет бояться, будто она чего-то не знает, и что же еще ребенок ей покажет из того, что она не знает. И мать орет: «Что ты понимаешь, ты мне еще советы тут давай!» Да ты послушай, дорогая, послушай. Они мудрые, они видят жизнь иначе, они быстрее соображают, они живут в этом мире сейчас.

Разговаривать надо с детьми, беседовать, а не информировать о своих требованиях и ставить в известность о своих намерениях. Дело в том, что вообще-то мы говорим об отношениях, а они не могут быть односторонними, они бывают только взаимными. Все должно быть взаимным, или хотя бы что-то: душевная близость, интеллектуальная близость, совместные переживания… Добивайтесь этого, пытайтесь это сохранить. Делайте усилия, чтобы потом не плакать на тему того, что «я не знаю, чем он там занимается, он со мной ничем не делится». А вы с ним делитесь? А вы его слушали? Когда он был маленький, когда он приходил каждые три минуты и говорил: «Смотри!» Вы говорили: «Отойди, не мешай! Ой, ну что за ребенок!» И он это слышал, и вы в трубку говорили, уважаемая мамочка: «Что за ребенок, ну просто невозможно! Никуда не могу пойти, не знаю, куда его спихнуть, не знаю, куда его пристроить».

Он слышит, что вы хотите его спихнуть и хотите его куда-то пристроить. Он вам мешает. Так будьте готовы к тому, что вы тоже будете ему мешать. Вы дали ему это право. Потому что он действительно в какой-то момент скажет: «Я тебя не просила, чтобы ты меня рожала». Единственное спасение для тех, кто хочет иметь не физиологическое и юридическое, а психологическое право вне зависимости от возраста родителей и детей сказать: «У меня есть дети» – строить с детьми отношения, протягивать к ним связующие нити. Иначе можно говорить только о том, что «я их когда-то там родила», или предоставлять справку в суд на алименты, опираясь на этот физиологический акт.

Подготовь его к его судьбе

Источник силы: она меня вооружила.

С того момента, когда женщина решает, что у нее будет ребенок, она должна понимать, что он когда-нибудь вырастет. И в этом смысле та параллель, которую я провела с Девой Марией, по существу ничем не отличается. Вот это один из уроков Богоматери: решая родить ребенка, то есть позволяя через возможности своего тела прийти на этот свет еще одному человеку, будь готовой вооружить и подготовить его всем, чем ты можешь, всем, что есть, и как ты понимаешь правильнее всего будет для него, а не для тебя. Женщина должна помнить, что растить ребенка, воспитывать ребенка – это работа по подготовке человека к принятию им своей судьбы. Это нужно помнить всегда, это должно быть фоном: настанет момент, когда он вырастет и сделает еще один шаг, когда нужно будет уже не руку отпустить, а просто отпустить человека, предоставив его его судьбе.

За него все равно нельзя будет прожить жизнь, нужно быть готовым к тому, что от всех ветров не прикроешь, от всех дождей не спасешь, будут риски, будет боль, будет радость, и все это ждет ее ребенка. Единственное, что может сделать мать, – это сказать: «Все, что могла, я дала, все, что имела, все, что у меня было в арсенале, что я смогла найти в этом мире, чтобы в трудную минуту у моего мальчика (или у моей девочки) было к чему обратиться, на что опереться или чтобы он знал, где искать те знания, силы, умения». Потому что опыт все равно человек набирает только сам.

Если говорить жестко и коротко, то миссия матери – это привести в мир человека, вооружить его для того, чтобы в момент, когда он повзрослеет, предоставить его – его судьбе. Да, человеку это сделать труднее, чем птице, потому что у птицы, понятно, есть внешний признак: полетел – значит полетел. Это самое трудное. Может быть, многие со мной согласятся: да, так и нужно, только сразу встанет вопрос, когда? Это очень индивидуально.

Мы удивляемся, что в Европе или Америке в пятнадцать-шестнадцать лет дети уходят и начинают жить сами. У нас квартирный вопрос, который испортил наших соотечественников, приводит к тому, что чуть ли не три поколения живут в одной квартире, в одном доме, что со всех точек зрения противоестественно. Хотя я понимаю, что если это огромный дом, то можно жить и всем, когда у каждого имеется своя территория и отдельный выход, и от избытка можно захотеть встретиться, а можно и нет, но в принципе, в принципе…

Социум выстроен таким образом, что существуют некоторые внешние вешки взросления: окончание школы, совершеннолетие, признанное обществом, когда человек получает еще и социальные права. Я полагаю, что это уже крайний срок, когда ребенка надо отпускать, потому что к этому времени молодой человек или молодая женщина должны быть психологически готовы брать ответственность на себя не только перед лицом своей семьи, но и перед лицом общества. То есть человек выходит в мир. Как говорил когда-то дед Каширин, «ты мне не медаль на шее, чтоб я тебя носил – ступай-ка ты, брат, в люди». Я полагаю, что только так. Да, можно помогать и поддерживать, если у них есть мечта, дело, можно помочь, так же как мы помогаем любому другому человеку. Но надо дать ему возможность жить самому, самому копить опыт побед и поражений, и надеяться на то, что вы вооружили его для этой жизни.

Только помнить об этом надо с самого начала. А если мать помнит об этом с самого начала, то по мере взросления она будет учить ребенка делать выбор, принимать решения, пусть даже самые маленькие, и учить нести за них ответственность. И хвалить ребенка, и поддерживать, и не ограждать от всех подряд рисков, а дать возможность обретать опыт. Говорят, что это подвиг материнской любви, я же считаю, что это не подвиг, что это и есть просто смысл и содержание материнства. Все, чем мать может вооружить своего ребенка, кроме всех знаний, умений, которые предлагает внешний мир, самое сильное место (возвращаясь к тому, с чего мы начали), – это твердая и неколебимая уверенность: что бы он ни делал, что бы ни случилось, как бы ни сложилось, в дни побед и в дни поражений есть человек, отношение которого к нему не изменится вне зависимости от того, вернется он победителем или побежденным. Вот этот источник силы может дать мать, если она мать, которая не просто родила, но и вырастила.