Леди и Волк - Джулия Берд

— Неужели нельзя было подождать меня? — гневно воскликнул путник, сбрасывая капюшон.

Это был Стефан! При звуке его голоса сердце Кэтрин забилось сильнее. Вся ее злость и недовольство мигом исчезли, в душе родились сладкие чувства. Его внезапное появление было словно стремительный порыв ветра, предвещающий бурю. Уверенной походкой он прошел в зал и окинул пронзительным взглядом всех пирующих.

Когда Стефан посмотрел на Кэтрин, девушка вздрогнула. В его глазах, еще мгновение назад сверкавших от ярости, она увидела теплоту, предназначенную только для нее. Забыв о своем негодовании, она чувствовала себя польщенной таким вниманием. Девушка с облегчением поняла, что он не собирался огорчать ее этим вечером. Позабыв о молитвах, она с удовольствием глотнула медового напитка. «Что-то изменилось в Стефане», — думала Кэтрин. С каждым днем, проведенным с ним вместе, она открывала для себя новые черты его характера, все больше попадая под обаяние огромной внутренней силы, отражающей глубину его чувств.

— Целый день я был занят делами замка, а вы не дождались меня к ужину. — Стефан бросил на пол свой плащ, который тут же был подхвачен расторопным слугой. — Кроме того, я привел гостей.

Он сделал крестьянам повелительный жест. Оцепеневшие, они неуверенно шагнули вперед. На их лицах читалось смущение.

— Стефан, — наконец вымолвила графиня, придя в себя от неожиданности, — отправь своих гостей на кухню и присоединяйся к нам. Граф и графиня Монтбери почтили нас своим присутствием.

Стефан бросил на Кэтрин насмешливый вопросительный взгляд, словно спрашивая, как ему следует повести себя в этой ситуации. Его дьявольская беспечность придала ей сил, и девушка ответила ему открытой улыбкой. По задорному блеску глаз она чувствовала, что присутствие почтенных гостей, которые стали свидетелями ошеломляющего появления Стефана, лишь разожгло в нем азарт. Никогда прежде он не выглядел таким решительным, как сегодня.

— О, мой господин! — в словах Стефана слышалась неприкрытая насмешка. — Я весьма польщен вашим присутствием!

— Что ты хочешь этим сказать? — презрительно спросил Марлоу, вставая из-за стола.

Стефан иронично пожал плечами.

— Я удивлен, почему здесь так торжественно и скучно. Неужели из-за того, что у нас гости? — громогласно произнес Стефан, обводя взглядом всех присутствующих. — Если бы вы по-настоящему любили отца, то не забыли бы про музыку и танцы. В этом замке всегда царили смех и веселье! Именно так принимал гостей наш отец.

— Хватит, Стефан! — резко прервала его графиня. — Тебя слишком долго не было. Я удивлена, что ты еще помнишь, что нравилось твоему отцу. — Ее слова эхом прокатились по залу.

— Узы крови слишком сильны, чтобы забыть о них. Даже ценой чьей-то гибели, — холодно ответил он, но смысл сказанного не дошел до графини. — А теперь давайте радоваться жизни и веселиться от всей души! Играйте, менестрели!

Музыканты тронули струны еще не согревшимися от мороза пальцами, и веселые звуки баллады полились по огромному залу. Подвыпившие рыцари начали прихлопывать в такт музыке.

Стефан одиноко стоял посреди зала, и только преданный сэр Рамси, как всегда, был неподалеку от него. Кэтрин с нетерпением поднялась со своего места. Ей очень хотелось оказаться рядом со Стефаном и хоть как-то поддержать его. Но Марлоу опередил ее. Остановившись в двух шагах от Стефана, он зловеще произнес:

— Как посмел ты, презренный, вернуться сюда и своим запятнанным именем позорить честь нашей семьи и, в первую очередь, отца?

— А что ты скажешь о своем неуважении к отцу? — спокойно ответил Стефан, еле сдерживая растущую ярость. — Эти крестьяне пытались выдолбить могилу в замороженной земле. И не смогли этого сделать! Когда я поинтересовался, почему они не разожгли костер, чтобы земля оттаяла, они ответили, что граф Блэкмора запретил ходить в лес за дровами. А когда я спросил, почему же они не купят дрова за деньги, вырученные от продажи урожаев, они объяснили, что граф ввел новые налоги. Так для чего же введены новые налоги, Марлоу?

— Здесь не место обсуждать денежные дела. — Марлоу подошел к Стефану вплотную и дернул его за руку. — Отец имел на то основания.

— Отец не имеет к этому никакого отношения. — Стефан отразил удар. Желваки вздулись на его скулах, а голубые глаза обдавали леденящим холодом. — Это твоих рук дело, Марлоу! И знаешь чем это кончится? Тем, что наши работники уйдут летом к другим баронам.

— Они не сделают этого.

— Сделают, Марлоу, если ты и впредь будешь обращаться с ними жестоко. Крестьяне озлоблены после чумы. И теперь они знают, что Смерть беспощадна к лордам так же, как и к ним. Они не станут больше терпеть твои угрозы. Смотри, как бы не пришлось пожалеть о содеянном.

— Ты глупец, Стефан! Я ничего не стану делать ради спокойствия нескольких животных.

Стефан усмехнулся.

— Ты — презренный идиот, братец! — Повернувшись к крестьянам, Стефан добавил: — Угощайтесь, друзья! Не кажется ли вам, что король слишком долго не удостаивал нас своим вниманием?

Однако никто не шелохнулся. Даже слуги застыли на своих местах, не зная, чью волю они должны выполнять. Наконец Кэтрин, стряхнув оцепенение, взяла со стола большую тарелку с едой. Не обращая внимания на негодующие взгляды Розалинды и Констанции, она протянула ее старейшему из крестьян.

— Да благословит вас Бог, миледи! — благодарно поклонился он Кэтрин и взял еду из ее рук.

Тронутый такой заботой, Стефан признательно взглянул на девушку. Он знал, что не ошибся в ней.

Когда Рамси отвел крестьян на кухню, все облегченно вздохнули. Марлоу вернулся к столу, обменявшись с графиней понимающими взглядами. Напряжение спало, и Розалинда могла вновь обратить свое внимание на присутствующих в зале.

Стефан тем временем вывел девушку в коридор.

— Почему ты поддержала меня, Кэтрин, если считаешь, что я не лучше своего брата?

Она чувствовала его тихое дыхание у своего уха, трепетное прикосновение его рук, и теплая волна захлестнула все ее тело.

— Мой поступок нельзя назвать героическим, — прошептала девушка.

— Можно. Надо иметь большую смелость, чтобы разгневать Розалинду, проведя в замке всего один день. Понимаешь ли ты, что своим поступком вызвала неодобрение людей более могущественных, нежели я?

Нетерпеливым жестом Кэтрин откинула волосы назад.

— Да, понимаю, мой будущий муж! Но этого недостаточно для того, чтобы заставить меня не совершать тех поступков, которые кажутся мне необходимыми.

Лицо Стефана озарилось мягкой торжествующей улыбкой. Он обвил ее тонкую талию крепкой рукой, обещая нежность и защиту.