Собрание проповедей протоиерея Валентина Амфитеатрова - Евгения Викторова

Желающий мстить проявляет бесчувствие и жестокую свирепость сердца. Он радуется, что может увеличить страдания обидевшего, растравить его раны, отяготить его скорбью, приблизить его к отчаянию.

Кроме мстителей, ужасных существ, исказивших в себе образ Спасителя, пострадавшего за всех и всепрощающего, есть еще класс людей, близко к ним стоящий и в равной степени обвиняемый слышанной ныне Христовой притчей. Это не научившиеся снисходительно относиться к слабостям других, осуждающие поведение, образ жизни своих ближних.

Если вдумаемся внимательно, то увидим, что, безразлично осуждая других, мы навлекаем на себя страшный гнев Бога, потому что предоставляем себе право осуждать то, что подлежит лишь Его верховному суду, как Творца и Законодателя.

Пороки и слабости ближних вызывают у нас насмешку, всегда легкомысленную, иногда безжалостную. Это – уже поведение, недостойное христианина. Но гнусны, отвратительны, человекоубийственны поступки тех, которые преследуют ближнего не за действительные слабости и проступки, а за то, что возвела на него моя собственная злоба, старающаяся в другом найти преступность, пятнающую меня самого, забывая, что ничего не может быть ошибочнее, как действия других измерять своими действиями.

Многие живут тем, чтобы видеть в глазах другого сучок, хотя у самих бревном закрыто их духовное зрение. По истинному же христианскому воззрению, если надо применить к ближним нашим свое суждение, то следует прилагать такое, какое к каждому из нас применяла или применяет умная, честная, любящая мать. На всякого человека, впавшего в грех, надо смотреть как на нравственно больного. Всем известно, что больной требует нежного ухода, заботливого, любящего попечения, а не презрения, не насмешки, не осуждения.

Да! Осудители ближнего – злые рабы, как их назвал Сам милосердный Господь. Они предоставляют себе право произносить решительный суд над поступками ближнего, не исследуя обстоятельств, какими они подготовлены и среди которых совершены. Кто, кроме Господа, знает, не были бы мы сами еще хуже того, которого осуждаем, если бы поставлены были в сфере жизни, в которой он не нашел достаточно сил устоять твердо? Кто знает, какими искусительными путями, какою борьбою, всегда ценимою Богом и в очах Его милосердия ослабляющую важность преступления, предшествовалось падение нами злословимого? Кто знает, не омылся ли уже слезами покаяния грех несчастного брата нашего в минуту, когда мы произносим над ним приговор осуждения?

А в каком мрачном виде мы самим себе, представимся, если подумаем, что осуждением отнимаем доброе имя у ближнего, роняем доброе о нем мнение у других! С жестокостью изгоняем его из общества тех, которые, верят нашим словам, подрываем чувство любви и уважения тех, которые до нашего злословия, быть может, иначе смотрели на человека, ставшего жертвой нашей злобы или легкомыслия. О, злой раб-осудитель! Не надлежало ли тебе помиловать товарища твоего, как и Я помиловал тебя? (ср. Мф.18. 32,33).

Страшный вопрос от Христовой притчи многим и многим из нас!

Осуждение и мстительность не остаются без тяжелых последствий и для самого осудителя. Находя удовольствие останавливать внимание и наблюдательность на нравственном безобразии других, произвольно низводя свою душу в омут нехорошей жизни, мы, сами того не замечая, огрубляем свои чувства, унижаем благородство своего характера, омрачаем светлость своих мыслей. Неужели забудем, что злорадование и мстительность свойственны только диаволу? Приметьте, что месть не брезгует клеветой: люди, получившие навык осуждать, гонятся за зловещими слухами. Они злорадостно видят отражение своего внутреннего зла в других и мало-помалу лишаются всех великодушных чувств.

Подведем малый итог сказанного, чтобы уяснить смысл слышанной нами Христовой притчи. В итоге – учение христианской нравственности, что «любовь вся покрывает» (ср. 1Кор. 13.7). Покрывайте милостиво слабости других, и правосудный Судия покроет собственные ваши слабости по Своему неложному обетованию.

Будьте великодушны, снисходительны, добродетельны и явите себя достойными нашего Господа Спасителя, молившегося за врагов, щадившего грешников и сострадающего нам грешным. Да будет правилом нашей жизни; всюду, откуда идем, идти с любовью, куда идем – нести любовь. Любовь – наше солнце, наш свет. С ним не заблудимся ни вверху, ни внизу, ни на горе, ни под горой. Аминь.

Слово в неделю 12-ю по Пятидесятнице Путь на Небо никому не прегражден

Мф. 19. 16–26

И вот, некто, подойдя, сказал Ему: Учитель благий! Что сделать мне доброго, чтобы иметь жизнь вечную?

Он же сказал ему: что ты называешь Меня благим? Никто не благ, как только один Бог. Если же хочешь войти в жизнь [вечную] соблюди заповеди.

Говорит Ему: какие? Иисус же сказал: не убивай; не прелюбодействуй; не кради; не лжесвидетельствуй;

почитай, отца и мать; и: люби ближнего твоего, как самого себя.

Юноша говорит Ему: все это сохранил я от юности моей; чего еще недостает мне?

Иисус сказал ему: если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за Мною.

Услышав слово сие, юноша отошел с печалью, потому что у него было большое имение.

Иисус же сказал ученикам Своим: истинно говорю вам, что трудно богатому войти в Царство Небесное;

и еще говорю вам: удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие.

Услышав это ученики Его весьма изумились и сказали: так кто же может спастись?

А Иисус, воззрев, сказал им: человекам это невозможно, Богу же всевозможно.

«Учитель благий! Что сделать мне доброго, чтобы иметь жизнь вечную?» (Мф.19.16) Такими словами начал свою речь добрый, но не приобретший опыта и знания жизни и ее назначения евангельский юноша, испрашивая у Иисуса Христа совета для получения жизни вечной. Этими же уловами и мы молитвенно начинаем свое поучение, ища ответа на вопрос: что сделать нам доброго, чтобы иметь жизнь вечную?

Благодарение Господу! У каждого из нас есть средства знать все, что нужно для спасения. Вникнем в них. Ограничимся напоминанием о таких средствах, которых не лишен ни один человек. Самый бедный, самый бездольный, самый неученый ими владеет и может распоряжаться.

Самое близкое к научению себя христианскому благочестию средство – совесть. Без совести людей не существовало и не существует. Всякий из нас слышал и слышит голос этого друга-судьи, который велит и внушает делать то и избегать другого. Этот голос не умолкает ни днем, ни ночью; ни дома, ни в пути; ни в юных, еще не утративших стыдливого румянца в лице, существах, ни в седых старцах, стоящих на пороге вечности.

Может упасть и глохнуть внешний слух до того, что человек не слышит дыхания бури и грома, но голос совести ничем нельзя заглушить. Слово Божие этот голос называет голосом Самого Бога, небесного Отца, вложенным в нашу душу в то мгновение, когда Его воле было угодно, чтобы мы родились и жили на земле. Этот голос есть откровение воли Божьей. Если бы мы слушались его, то знали бы истину и правду. Нам не нужно было бы иметь ни учителей, ни наставников. По непосредственному откровению Божию знали бы, что нам делать, как жить.

Но вот наша скорбь! Вместо того, чтобы поступать по совести, мы большей частью идем вопреки ей. Водимся своими внешними чувствами, привычками, страстями. «Мне нравится», «к этому мы привыкли», «мне хочется» – эти наши деятельные побуждения стоят в неприязненном отношении к совести. Ею они пренебрегают, ее подавляют. Нежный голос совести слабеет. Малопомалу прах суеты покрывает все наши душевные силы, и голос небесной правды стихает наконец совсем. В душе остается тьма, одинокость, страх, безрассудность и отчаяние…

Всякое несчастие ужасно, но ничего нет печальнее, как видеть человека, исказившего свою совесть, погубившего ее. Это горе страшное. Бессовестный хуже зверя лютого, ниже пресмыкающегося, ползающие движения которого возбуждают в нас желание удалиться от него, закрыть глаза, чтобы его не видеть.

Совесть, однако, как искренний друг. Она готова всегда возвратиться в нашу душу, если раскаемся. Возвратившись, она будет, обычно, по-прежнему укорять нас за ложь, за леность, за нерадение, за чувственность, корыстолюбие и другие пороки, если в них мы виновны. И будет приносить нам радость, если мы устояли в борьбе с вредными искушениями плоти, мира и диавола.

Второе средство к научению себя в благочестии у каждого – собственная жизнь. Правильно жить на белом свете значит беспрестанно учиться. Кто же учитель? – Тот, без воли Которого не падет с головы нашей ни одного волоса. Все, что с нами случается, для благочестивого человека есть совокупность уроков Премудрости и Воли Божьей. О, если бы мы так смотрели на жизнь, то были бы и религиозны? и разумны, добры и правдивы. Ежедневно с нами была бы жизнь, как наставница, припоминающая прошедшее, освещающая настоящее и прорекающая будущее.