Миллиардеры поневоле. Альтернативная история создания Facebook - Бен Мезрич

Винклвоссы, был уверен Эдуардо, абсолютно не поняли, с кем имеют дело. Они явно рассчитывали, что этот ботаник завизжит от счастья, получив шанс создать для них сайт и тем самым исправить свой имидж. А Марк тем временем и не думал ничего такого исправлять. Facemash принес ему неприятности — и одновременно доказал, что Марк умнее всех.

Марк смотрел на близнецов сверху вниз. Кто они такие, чтобы гнуть на них спину? Два спортсмена-дуболома, уверенные, что весь мир лежит у их ног. Мир пафосных тусовок, может, и лежит, но в мире сайтов и компьютеров ему, Марку, равных нет.

— По-моему, здорово придумано, — сказал Эдуардо.

Он перестал обращать внимание на происходящее вокруг — его целиком захватила увлеченность Марка. Эдуардо очень хотел поучаствовать в этом проекте. Марку, надо полагать, тоже было нужно участие Эдуардо. Иначе он первым делом обратился бы к соседям по комнате. Один из них, Дастин Московиц, тоже был компьютерным гением и программистом, пожалуй, не хуже самого Марка. Ведь неспроста же Марк не пошел сначала к нему.

— Здорово-то здорово. Но понадобится немного денег на аренду серверов и каналов связи.

Вот оно что! Марку для запуска сайта требовались деньги. Эдуардо был из богатой семьи и, более того, сам располагал деньгами — тремя сотнями тысяч, заработанными на нефтяных фьючерсах. Как мы помним, доход ему принесло увлечение метеорологией, позволившее вычислить периодичность возникновения ураганов. У Эдуардо есть деньги, Марку деньги нужны — все проще простого. Но Эдуардо хотелось верить, что дело не только в этом. Марк затеял социальный сайт. При этом у него не было ни социальных навыков, ни самой социальной жизни. Он, Эдуардо, только что вступил в «Феникс». Начал заводить связи, знакомиться с девушками. Рано или поздно он, возможно, с кем-нибудь переспит. К кому еще было обратиться Марку, как не к Эдуардо, самому социализированному из всех его знакомых?

— Не вопрос, — сказал Эдуардо и через стол пожал Марку руку.

Он был готов помочь и деньгами, и советом. Наладить ведение проекта, так как этого, скорее всего, не сделать Марку, ведь у него нет предпринимательской жилки. Нормальный бизнесмен в жизни бы не отказался от семизначной суммы, которую предлагала Microsoft.

Эдуардо с детства варился в мире бизнеса. А теперь ему представлялся случай показать отцу, сколь многому он научился. Возглавить гарвардскую Ассоциацию инвесторов — это одно дело, а создать популярный интернет-сайт — совсем другое.

— Сколько, по-твоему, нам понадобится? — спросил Эдуардо.

— Для начала надо около штуки. У меня сейчас нет лишней тысячи. Если выложишь эти деньги, можно начинать работу.

Эдуардо кивнул. Он знал, что Марк небогат. А сам Эдуардо мог достать тысячу долларов меньше чем за двадцать минут — всего-то нужно дойти до ближайшего банка.

— Поделим компанию семьдесят к тридцати, — вдруг предложил Марк. — Семьдесят процентов мне, тридцать тебе. Ты, если хочешь, будешь финансовым директором.

Эдуардо снова кивнул. Ему такой расклад нравился. В конце концов, идея принадлежала Марку. Эдуардо профинансирует ее и возьмет на себя бизнес-руководство. Никто не гарантирует, что идея принесет денег, но уж слишком она хороша, чтобы дать ей пропасть втуне.

Многие в Гарварде создавали свои сайты. Этим занимались не только братья Винклвосс и Аарон Гринспен. Эдуардо был знаком с десятком студентов, пытавшихся заниматься бизнесом в Сети. Многие, как Винклвоссы, закладывали в сайты функцию общения, но ни за одним из известных Эдуардо сайтов не стояло такой блестящей идеи, как у Марка. В Facebook было заложено все, что требуется успешному сайту: простота замысла, связанное с эротикой назначение — и ощущение избранности. Прямо онлайн — «финальный клуб»! Тот же «Феникс», только вступить в него можно было прямо из уединения собственной комнаты. И Марку Цукербергу не придется проходить долгой процедуры отбора — его ждет пост президента клуба.

— Все это крайне любопытно, — усмехнулся Эдуардо.

Марк усмехнулся в ответ.

Глава 12

14 ЯНВАРЯ 2004 ГОДА

Массивная дверь, выкрашенная угольно-черной краской; ровно напротив, если пересечь Массачусетс-авеню, — еще более мрачные ворота, с кованой решеткой, каменной резьбой и огромной, высеченной из известняка головой льва над проемом. Не родился еще тот первокурсник, который, выйдя из ворот[23] и увидев на противоположной стороне улицы эту дверь, не испытал бы приступа любопытства, а то и безотчетного страха. Само по себе четырехэтажное кирпичное здание со скромной одежной лавкой на первом этаже вроде бы ничего особого не представляет, однако здесь, на Массачусетс-авеню, 1324, издавна гнездятся мифы и предания Гарварда, плетется тайная ткань университетской истории.

Тайлер Винклвосс, его брат Кэмерон и их лучший друг Дивья сидели на зеленом кожаном диване, стоящем сразу за черной дверью в небольшом прямоугольном зале, известном под названием «Велосипедная комната». Будь Тайлер с Кэмероном одни, они бы уединились где-нибудь на верхних этажах; но для Дивьи проход по деревянной, устланной зеленым ковром лестнице был закрыт. Его ни разу не приглашали подняться в верхние покои старинного здания — и никогда не пригласят.

В клубе «Порселлиан» царят строгие правила. Уже более двух столетий он пребывает на верхней ступени в иерархии «финальных клубов», взрастивших многие поколения лучших и талантливейших представителей американского образованного класса. Наравне с йельским клубом «Череп и кости» «Порселлиан» считается самым элитным и закрытым в стране. Он был основан в 1791 году и получил свое нынешнее название в 1794-м в честь жареного поросенка,[24] которым как-то полакомились его члены: прежде чем поросенок этот попал на стол, гласит история, один из членов клуба держал его у себя в комнате и прятал от проктора[25] в приоконном диване.

Клубное здание — «старый амбар», как именуют его члены клуба, — место легендарное и историческое. В «Порселлиан» членствовали Тедди Рузвельт[26] и многие другие представители клана Рузвельтов, а Франклину Делано[27] в приеме было отказано — этот отказ он называл «самым большим разочарованием в своей жизни». Девиз клуба — «dum vivimus, vivamus», «давайте жить, пока живем» — относится не только к университетской жизни его членов, но и к той, что начинается после выпуска. Члены «Порселлиан» призваны становиться хозяевами мироздания. На кампусе даже ходит легенда, что, если член клуба к тридцати годам не зарабатывает своего первого миллиона, клуб просто дарит ему эту сумму.