Личная жизнь тихони Элис - Кэтти Уильямс

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Несколькими днями позже Элис поняла, почему ощущала себя так скверно. Частично потому, что ее жизнь внезапно претерпела ряд драматичных и неприятных событий, а еще и потому, что у нее явно начинался грипп. Она проснулась с головной болью, а резь в горле мешала глотать. Она позвонила Виктору точно в семь тридцать, зная, что он уже на работе.

— Извините, но я не могу прийти сегодня, — сказала она. — Я себя ужасно чувствую. Кажется, у меня грипп.

— Ты была у врача? — Судя по голосу, он проявил не так уж много сочувствия к ее состоянию. — Сколько времени ты не сможешь выходить на работу? Здесь полно дел.

Что ж, это успокаивает, подумала Элис, откидываясь на подушки и поигрывая телефонным проводом.

— Понятия не имею. Я пообщаюсь со своими вирусами и постараюсь с ними договориться, идет?

— Не надо сарказма, Элис. Но если ты собралась болеть до конца недели, я найму кого-нибудь на время.

— Постараюсь выздороветь к завтрашнему дню, — устало пообещала она.

— Отлично. Тогда до скорого. — И она осталась наедине с короткими гудками в телефонной трубке.

Остаток дня она провела в постели, пока в семь часов вечера не вернулась Ванесса и не приготовила ей поесть.

— Прогуливаешь, как я погляжу?

— Всего один день.

— Твой начальник — настоящий рабовладелец. Тебе следовало бы поделиться с ним своими мозгами.

— Когда я это делаю, он не обращает на меня внимания, — вздохнула она, внимательно рассматривая гамбургер и поражаясь тому, как обычный сыр и нормальное мясо можно превратить в нечто совершенно несъедобное. Элис не была привередлива в еде, но, когда за дело бралась Ванесса, ее попытки приготовить что-нибудь домашнее оставляли желать лучшего. Странно, что к ней постоянно тянуло мужчин, склонных ценить дом и нуждавшихся в хранительнице семейного очага, то есть в женщине полностью иного типа, чем Ванесса.

— Все-таки пожелай мне удачи сегодня вечером, — беззаботно сказала Ванесса, направляясь к двери. — Он высокий блондин, приятный на вид, но наверняка окажется ужасным занудой!

Однако, как позже подумала Элис, не настолько, чтобы нельзя было провести с ним денек в постели и закончить это прекрасное времяпрепровождение просмотром по телевизору третьесортного детектива, который усыпит даже больного хронической бессонницей.

Остаток вечера и ночь немногим помогли ее выздоровлению. Наутро Элис чувствовала себя получше, но недостаточно хорошо для того, чтобы идти на работу, и реакция Виктора на это была еще более резкой, чем накануне.

— Как это понимать? Ты не можешь прийти? — требовательно спросил он.

С языка Элис едва не сорвалось язвительное заверение, что она не старалась культивировать вирус специально для того, чтобы поломать рабочий график.

— Я чувствую себя немного лучше, — сказала она сдержанно, — но не думаю, что доеду до офиса.

— Значит, офис доедет до тебя, — отозвался Виктор, и Элис не совсем поняла, правильно ли она расслышала.

— Простите?

— Только не говори, что ты еще и оглохла, — нетерпеливо сказал он. — Слушай, у меня встреча через пять минут, так что я не могу тут с тобой долго болтать. После работы буду в твоих краях. Жди меня в семь тридцать.

Положив трубку, Элис легла и тяжело вздохнула. Разве это не было похоже на Виктора Темпла?

Весь день она пыталась настроиться на нужный лад и собраться с духом, но это получалось очень плохо, тем более что Ванесса опять куда-то намылилась и на ее моральную поддержку Элис не могла рассчитывать.

— Ты выглядишь ужасно, — первым делом сообщил ей Виктор, переступив порог ее дома с пятнадцатиминутным опозданием. В руках у него была стопка пластиковых папок, которые он положил на стол в гостиной. Он пристально посмотрел на нее. — Ты должна лежать в постели.

— Я там и была. — Скрестив руки, Элис попыталась выдержать его взгляд, но это оказалось невозможно.

Виктор, засунув руки в карманы, изучал бледное лицо своей секретарши.

— Хотите кофе? — предложила Элис, делая движение по направлению к кухне.

— Не думаю, что у тебя найдется что-нибудь поесть. — Виктор последовал за ней, и она кожей ощущала его присутствие позади себя. Элис прилагала максимальные усилия, чтобы расслабиться, но ее движения были скованными, а тело деревянным, как полено.

— Я вообще-то не могла сходить в магазин, — не оборачиваясь, отозвалась она, наливая в кружки кипяток.

— Достаточно будет хлеба с сыром. Салатный листик, если найдется, немного горчицы и майонеза.

Элис включила чайник и оглянулась.

— Вы уверены, что это все? — спросила она с преувеличенной учтивостью.

— Да, конечно, я думаю. — Он поднял брови, заметив ее сарказм, но решил не обращать на него внимания. — Конечно же, ты больна. Хотя это вовсе неплохо — побыть немного на ногах. Если лежать слишком долго, будет только хуже.

— Спасибо за добрый совет, — мрачно пробормотала Элис, сооружая для него сандвич, затем прошла в гостиную, где он уже раскладывал досье, сидя за маленьким столиком.

Виктор снял пиджак и рассеянно теребил манжеты своей белой рубашки. Она с трудом заставила себя оторвать взгляд от его сильных плеч.

— Спасибо, — поблагодарил Виктор, не глядя на Элис, и впился зубами в сандвич с видом человека, который не ел несколько дней. Она уселась напротив него, поджав под себя ноги. Он взглянул на нее и нахмурился. — Не лучше ли тебе было бы показаться доктору?

— Медицина бессильна против гриппа, — заявила Элис, глядя на него и машинально рисуя что-то в своем блокноте. — Это же вирус. Бесполезно принимать антибиотики. Вы что, никогда не болели?

— Как-то стараюсь этого не делать, — сказал он, откидываясь назад и закладывая руки за го-

лову, — В детстве, помню, у меня была ветрянка, и это показалось мне так ужасно, что я старался больше не повторять подобного опыта. — Он ухмыльнулся, увидев выражение ее лица.

— Думаю, микробы дважды подумают, прежде чем иметь дело с вами, — задумчиво проговорила Элис. — Они просто не осмелятся.

Это позабавило Виктора, и он засмеялся. Потом он открыл несколько досье, заставив Элис полностью погрузиться в работу, затем со скоростью пулемета продиктовал несколько писем, которые она записала в блокнот. Он принес с собой «ноутбук» и попросил ее набрать письма, которые он надиктовал, и распечатать на следующий день.

— Никакой гонки нет, — заверил он.

«Конечно, разве это гонка, — с иронией подумала Элис, — если за час меня ввели в курс такого количества дел, какого достаточно, чтобы занять несколько человек до конца недели».