Мыс альбатросов (СИ) - "-Edelweiss-"

«Торжественно клянусь…»

Как давно это было?

«Торжественно клянусь!», — произнесла кузина.

Интересно, Белла помнила об этом, когда толкала Сириуса в Арку?

Регулус чувствовал себя подвешенным между двумя мирами. В одном его родители, брат и друзья были живы, а в другом — страшном и жестоком — их голоса отшумели, сердца отбили свой ритм, тела истлели.

Сириус больше не ворвётся в его комнату с развевающимся пиратским флагом, привязанным к швабре, не позовёт прыгать по камням в саду деда, представляя, что трава — смертоносная лава. Они не побегут наперегонки к праздничной ели, а отец не прикрикнет на них в шутку, услышав детские препирательства. Мама… Регулусу больше не сесть возле неё на колени, не поправить кольца на её пальцах.

Хотя, кого он обманывал? Последние три года они с братом почти не общались, отец так давно не веселился, что Регулус забыл, как звучит его смех, а у матери тряслись руки — то ли от ярости, то ли от привыкания к успокоительным зельям.

Его жертва не оправдалась. Всё оказалось зря.

Дико, неправильно, нереально.

Почему же сам он вернулся? Почему дышал и снова слышал ветер, шумевший в листьях, и мерное жужжание насекомых?

Пчёлы сновали среди веток. Приторно-сладкий запах сливы забирался Регулусу в нос и оседал где-то в горле.

Вокруг полным ходом шла подготовка к свадьбе людей, которых он не знал, до которых ему не было никакого дела.

«Билл и Флёр» — гласили переливающиеся буквы на ленте шатра.

Артур придумал незамысловатую легенду о внезапно объявившемся друге Чарли из Румынии, и её хватило тем, кто никогда не встречался с Блэком. Невеста с готовностью приняла объяснения. Жених если и удивился, то вида не подал. Сам Чарли Уизли едва ли обмолвился с Регулусом десятком слов.

Обитатели «Норы» встретили его прохладно, но слова Поттера имели поистине волшебную силу.

Ещё один неприятный сюрприз ожидал Регулуса утром: меньше всего ему хотелось столкнуться нос к носу с Аластором Грюмом. Теперь тот стоял в саду напротив Регулуса, испытующе пялясь ему в лицо.

Он стал ещё безобразнее, обзавёлся новыми шрамами от проклятий, и всё же это был тот самый матёрый аврор со злющим прищуром единственного здорового глаза, которого опасались все тёмные волшебники. Рот Грюма конвульсивно дёргался. Видимо, пытался сдержать нелицеприятную тираду по поводу того, как ненадёжно держать в месте, которое Уизли подходяще прозвали «Норой», Пожирателя смерти. Регулус отчаянно ненавидел его в ответ, этого очередного призрака из прошлого. Ненавидел за то, что он был здесь, дожил до этой минуты, когда многие люди, более достойные жизни, давно лежали в стылой земле.

— Дом в Лондоне был и остаётся штаб-квартирой Ордена Феникса, — в который раз повторил старший Уизли. — Сириус так решил.

— Моя мать мертва. Мой отец мёртв. Мой брат, треть жизни проведший за решёткой, мёртв. У меня даже нет волшебной палочки, и вы, — задыхаясь от переполняющих эмоций, выговорил Блэк, — утверждаете, что я не могу попасть в собственный дом?! Вы серьёзно?

Он чувствовал, как гнев захлёстывал его, и лишь чудом сдерживал себя от необдуманных поступков.

— Особняк на площади Гриммо теперь принадлежит Гарри, — сказал Артур.

— Мне не нужен этот склеп! — воскликнул Поттер.

— А мне, как недавно восставшему из могилы, он вполне пригодится!

— Снейп посвящён в тайну Фиделиуса, он мог сообщить о местонахождении штаба другим Пожирателям смерти, — терпеливо пояснил Люпин. — Заклятие ослабло. Никто не станет рисковать своей жизнью, чтобы проводить тебя туда, Регулус.

— Но Кричер…

—…мог и не заметить наведённых на крыльцо чар. Безопасность сейчас важнее твоих прихотей.

— Знаешь, Люпин, — огрызнулся Блэк, — с возрастом ты стал ещё невыносимее.

Ремус предпочёл проигнорировать услышанное.

— У нас есть ещё одно условие, — оскалился Грюм.

— Условие чего?

— Нашего доверия тебе, мальчишка, чего же ещё? Неужели ты думаешь, что я позволю без каких-либо гарантий разгуливать здесь прихлебателю «Сам-Знаешь-Кого», пусть и бывшему? Ты дашь Непреложный обет!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Аластор, зачем же так кардинально, — промямлил старший Уизли.

—…и пообещаешь, что не покинешь это место без нашего ведома, не причинишь вреда этим людям, а мы пока разберёмся, как ты воскрес из мёртвых.

— Вижу, Орден Феникса сильно изменился за последние годы, — с презрением выплюнул Блэк.

— Многое изменилось, — заметил Ремус.

— Хватит расшаркиваться друг перед дружкой, — сказал Грозный Глаз. — Да или нет?

Первым желанием Регулуса было выхватить палочку, которая соблазнительно выглядывала из кармана Люпина, и шарахнуть старую сволочь проклятьем. Славная попытка добавить ему шрамов…

— Выбор у меня, как полагаю, невелик: тюремная камера в Азкабане или магическая клятва. Терять мне нечего, так? Меня и быть-то тут не должно. Я согласен дать вам Обет, — сдался Регулус.

Они взялись с Грюмом за руки — правой за правую. Люпин вызвался скрепить обет.

— Обещаешь ли ты, Регулус Блэк, не пересекать границу магического барьера, пока один из присутствующих здесь волшебников тебе не позволит?

— Обещаю.

— Обещаешь ли ты хранить в тайне всё услышанное в доме Уизли, касающееся защиты Гарри Поттера, и не причинять ему вред?

«Помешались что ли все на этом Поттере?»

— Обещаю.

Последний волшебный узел вспыхнул на запястье и исчез. Грюм на мгновение ослабил рукопожатие, но тут же стиснул пальцы Блэка вновь.

— Даже не пытайся найти лазейку в этой клятве. Смотри, не подведи меня и Поттера. Он за тебя поручился.

Ладони разъединились.

— Скандалы в прессе нам ни к чему, поэтому о твоём возвращении мы все пока будем помалкивать.

— Не сказать, что я спешу явить свою персону миру, — мрачно отозвался Блэк.

Аластор кивнул.

Люпин и Грюм зашагали к дому. Регулус был уверен, что волшебный глаз Аластора следил за ним через затылок своего владельца.

— Ты можешь пока пожить в комнате Билла, — сообщила миссис Уизли, нарушив неловкое молчание. — Он скоро уедет.

— Мы уже поселили там Чарли, — напомнил Артур.

— Да? Значит, поставим кушетку. После завтрака мальчики отлевитируют старый буфет в сарай для садового инвентаря, чтобы освободить место.

— Весёленькое соседство, — добавил Рон, не потрудившись понизить голос, когда родители удалились. — Они успокоятся, ты же дал обещание.

Да, он поклялся.

«Торжественно клянусь…»

— Дай им время, — произнёс Гарри. — Я не рассказывал им о крестражах. Если бы они знали правду, знали, что ты совершил…

«Почему нельзя щёлкнуть пальцами и сделать так, чтобы не видеть их лица? Раз — и нет никакой «Норы», Поттера, медальона и Тёмного Лорда».

— И что же я сделал? — мрачно спросил Регулус, сунув руки в карманы. — Ничего. Крестраж пропал. Кричер не смог его разрушить. Ты говоришь, что крестражей несколько. Два из них уничтожены, а остальные неизвестно где. Вы даже не в курсе, что они собой представляют.

— Мы знаем о змее и чаше, — возразила Гермиона.

— Помоги нам! — воскликнул Рон. — Уж ты-то знаком с красноглазым лучше нас.

— Чай мы вместе не пили.

— Что-то же заставило тебя пойти против Волдеморта, — неловко начал Поттер.

— В прошлый раз у меня была семья, ради которой я был готов на всё. На всё, понимаешь? Я погиб ради неё. И к чему это привело? К тому, что мои родные перессорились и поубивали друг друга. Меня не оказалось рядом в нужный момент. Их больше нет, а я здесь. И ради чего? Нет уж. С меня хватит!

— Может быть, в этом весь смысл, — невозмутимо произнесла Гермиона Грейнджер. Её раздражающая интонация напомнила Регулусу тон его школьной подруги — та тоже любила почитать ему лекции по морали. — Ты здесь, чтобы помочь нам закончить начатое тогда.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Тогда — это вчера? — переспросил Регулус. Губы едва поддались ему, когда он попытался улыбнуться. — Для меня прошли всего сутки. Так вот, вчера я был сумасшедшим.