Мыс альбатросов (СИ) - "-Edelweiss-"

Регулус напрягся, заметив в углу чучело оскалившегося квинтолапа: оно выглядело так, словно вот-вот тронется с подставки и зажмёт непрошеных гостей в волосатых лапищах.

Сириус затоптался на пороге рядом с братом, старательно загораживая от него чучело, пока Беллатриса карабкалась на спинку дивана. Она дотянулась до шкатулки, в которой хранилась семейная реликвия, и недовольно обернулась к Сириусу.

— Помочь не хочешь? Лови!

Сириус поймал шкатулку, на крышке которой остался след вспотевшей ладошки Беллы. Сама кузина легко спрыгнула вниз и склонилась над добытым сокровищем. С тихим щелчком шкатулка открылась.

— Доставай, — прошептала Белла.

— Вот ещё! Сама бери, раз такая умная!

Затаив дыхание, Регулус поднялся на носочки и заглянул внутрь шкатулки.

Беллатриса всё-таки осмелилась взять палочку. Она замахнулась ею, изображая могучую ведьму из альбома.

Внезапно за её спиной раздался хлопок. Сириус отшатнулся назад, а Белла быстро спрятала палочку за спину.

— Вам нельзя играть в комнате господина Поллукса, — проскрипела Пачуля, зыркнув на детей. — Какой кошмар! Палочка мастера Найджелуса пропала! — запричитала она, увидев пустую шкатулку. Белёсые гневные глазки устремились на Беллу. — Ты взяла её!

— Вовсе нет!

— Маленькая хитрая девочка всегда поступает по-своему и берёт то, что ей не принадлежит. А это что? Где ты взяла украшение!

— Это моя брошка! — Беллатриса дёрнулась в сторону, когда домовиха протянула к ней сморщенную руку, и взмахнула палочкой, но не удержала и выронила. Ослепительный луч сорвался с её конца и угодил в цепь, удерживающую люстру под потолком.

Регулус зажмурился, услышав грохот, а когда открыл глаза, увидел придавленную люстрой Пачулю. Красные ручейки стекали вдоль рыльца эльфийки.

Он ждал, что она шевельнётся, завопит, моргнёт круглыми блестящими, как плюй-камни, глазами, но ничего не произошло. Тогда Регулус заверещал на весь дом. Брат подхватил его, обернулся и едва не столкнулся в проходе с прибежавшей Андромедой.

Регулус так крепко стиснул палочку, что из неё посыпались искры. Одна попала Сириусу на предплечье, и тот, всхлипнув, выхватил её из рук брата.

— Почему Пачуля не двигается? Я не хочу, чтобы она лежала здесь.

Энди обняла Регулуса, уставившись на тело домовихи.

— Палочку! — прошипела Белла, захлопнув дверь. — Быстрее! Возьми её с пола! Клади обратно.

Сириус подобрал палочку — теперь он держал уже две, — молниеносно взлетел на диван и сунул шкатулку на полку.

— В окно! — скомандовала кузина. — Энди, тебя это тоже касается!

Они спрыгнули вниз и побежали прочь от дома. Регулус едва успевал перебирать ногами, но брат тянул его за собой, до боли стискивая пальцы.

— Слушайте! — крикнула Белла, остановившись, чтобы перевести дыхание. — Найдите бладжер и откопайте луноскоп! Скажем родителям, что мяч ударился в люстру, а та упала на тупую домовиху. Вам ясно?

Через минуту в кабинете было полно взрослых. Никто не заподозрил, что палочка Финеаса Найджелуса Блэка пропадала со своего законного места.

Ночью, когда Элладора Блэк наконец-то перестала вопить и детей отпустили в гостевые спальни, Регулус долго лежал без сна. Сириус чересчур громко сопел на соседней кровати. Притворялся спящим.

Снаружи заливались сверчки, шумели листья, а иногда на землю под окнами падали каштаны.

Дядя Альфард сказал, что люстра расколола череп Пачули, как орех.

— Эй, Сири! — позвал Регулус.

— Я уже сплю.

— А я нет!

Одеяла на соседней кровати зашевелились, закряхтели.

— Ну, чего тебе?

— Где моя палочка?

Одеяла вздохнули.

— Я выронил её в саду, когда мы убегали. Завтра поищем.

Дверь в спальню мальчиков отворилась, и на пороге появилась Андромеда. За ней в комнату протиснулась Белла, в лунном свете — вылитое привидение с яркими губами.

Регулус сел, натянув плед до подбородка.

— Вы чего? — опешил Сириус.

Белла с загадочным видом уселась на кровать Регулуса и подобрала под себя ноги.

— Сегодня мы повели себя, как самая настоящая семья, — провозгласила она с неподдельной гордостью.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Угу, — буркнул Сириус, красноречиво потерев мягкое место, по которому после разбирательства в гостиной пришлась парочка волшебных шлепков. — Я прямо чувствую это родство обеими ягодицами. Зачем ты сказала, что с бладжером не управился именно я?

Беллатриса только отмахнулась.

— Вы готовы поклясться, что мы будем дружить до гробовой доски и не станем ругаться друг с другом, как наши родители, когда вырастем? — выпалила она на одном дыхании.

Регулус широко открыл глаза, став похожим на взлохмаченного книзла.

— Что нужно делать? — живо заинтересовался Сириус. — Дать Непреложный обет, да? Я слышал о таком. Это смертельно опасно и… безумно, безумно круто!

— Вот ещё, — проговорила Андромеда, машинально расправив сваленные на спинке стула рубашки мальчиков — привыкла наводить порядок.

— Почти во всех книгах написано, что для магической клятвы нужна кровь, — заговорила Белла низким голосом.

— У меня есть перочинный ножик, — сообщил Сириус.

Беллатриса благосклонно улыбнулась.

— Мы порежем ладони, а потом возьмёмся за руки и произнесём клятву, — объяснила она, проведя лезвием поперёк линии жизни. Выглядело жутко, но Регулус не посмел отказаться от болезненной процедуры.

— А почему с нами нет Цисси? — спросил он, глядя на выступившие капли крови.

— Потому что она ещё маленькая, — ответил Сириус, — и глупая для таких секретных обрядов.

— Ей столько же, сколько и мне!

— Значит, ты тоже маленький? — спросила Белла.

Регулус насупился, но протянул ладошку и накрыл ею руку Энди, лежащую поверх ладоней Сириуса и Беллатрисы. Потом он повторил за остальными:

— Торжественно клянусь защищать присутствующих в этой комнате, беречь от беды и не щадить врагов…

— До конца моих дней, — закончила Андромеда, вздохнув.

— Или пока неразделённая шоколадная лягушка не разлучит нас, — посмеиваясь, добавил Сириус.

Утром, проходя по коридору, Регулус увидел лежащую на полу птицу. Он взял её и понёс в сад.

«Белла солгала, — размышлял он, ступая по дорожке между шарами гортензии. — Даже папа не смог вернуть Пачулю, значит, и птицу оживить было нельзя».

Вскоре он отыскал палочку, выроненную братом минувшим вечером. С ней было что-то не так, Регулус не успел разобраться, в чём дело: он услышал всхлипы.

В глубине сада под густой листвой сидела Цисси. Она увидела Регулуса и проворно вытерла покрасневшие глаза.

— Я старалась не плакать, но не могу, — призналась она, когда Регулус сел рядом с ней в траву и великодушно протянул ей платок. — Плюшка пропал, поэтому я убежала. Больше никто не увидит, как я плачу.

— Знаешь, Цисси, я и тебя буду защищать, — пообещал Регулус, когда кузина высморкалась.

Они долго сидели в тени деревьев, пока отец не нашёл их и не увёл обоих в дом.

На следующий день Регулус вернулся на Гриммо.

Мать вызвала домовиков, чтобы попрощаться с одним из них: оказалось, что тётка потребовала у Вальбурги домового эльфа взамен погибшей Пачули. У Блэков на Гриммо жили два домовика: Кричер и Блинк. Выбор пал на второго.

Вещей эльфы не имели, и собирать Блинку особо было нечего.

Регулус глядел на него — маленькое печальное существо, не знающее, куда девать руки. Руки, которые готовили детям завтраки, зимними вечерами укрывали одеялом, учили завязывать шнурки.

Мама поблагодарила Блинка за годы службы и сунула ему монетку, а потом он исчез, как будто его никогда и не было.

— Идёмте, — пробормотал Кричер, промокая глаза краем наволочки, служившей ему нарядом. — Идёмте наверх, господин Регулус. Я принесу вам что-нибудь вкусное. Хотите пирог с патокой? Или горячего шоколада?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ты ведь не уйдешь, правда? — пробормотал Регулус.

— Кричер вас не оставит. Кричер обо всём позаботится.

Он сдержал слово, в отличие от детей, давших друг другу обещание.