Урбанизатор - В. Бирюк

Я ткнул пальцем в корчажку на полке, разрисованную какими-то длинночерешковыми листиками.

— Да, волчонок. Это — попробуем. Только… это больше бабские да поносные дела. Отвар кровохлёбки.

Эту травку я знаю — в ней стронция много. Ещё: бактерицидное, вяжущее и сильное кровоостанавливающее действие. Применяют при амёбной дизентерии, желудочно-кишечных заболеваниях, при геморройных и маточных кровотечениях. Домну выходили этой штукой: помогает при тромбозе. Ещё, вроде бы, давит кишечную и, менее выражено — брюшнотифозную, паратифозную и дизентерийную палочки.

По сравнению с тысячелистником при резанных ранах — слабовата. Ещё — у кровохлёбки вся польза в корнях — жевать надоедает. Поэтому требуется заранее приготовленная мазь. Хотя, конечно, бывают не только резаные, рубленные и колотые…

«В жизни каждого человека — всегда есть место лекарству» — международная фармацевтическая мудрость.

По сути: от поноса, при обильных менструациях и… да, это интересно: при кровохарканиях у туберкулёзников.

Коллеги-попандопулы, а давно ли вы размышляли над особенностями этих процессов? И их важности? А уж кровохаркание в русской культуре…! Просто — неотъемлемый элемент!

Кто не верит: посмотрите на портрет «Царевны-лебедь» кисти Врубеля. Пойман момент паузы между двумя пароксизмами «Лебёдушки».

— Мара, а как применять будешь? Полоскание или ингаляция?

— Инга… Что?

В желудочно-кишечный — можно залить, анально-вагинально — аналогично, а — в лёгкие? Можно, конечно попить… или где-нибудь намазать…

Рассказываю Маране суть ингаляции, рисую схемку прибора. У меня в Пердуновке такие были. Типа как когда-то в парикмахерских на клиента одеколоном брызгали. Груши кожаные с плоскими стальными пружинами. Как в нынешних дверных замках используют — «растопырки». Резины-то нет. Такой тренажёр для ладоней. Из Пердуновки привезли пару экземпляров. Но как-то особой нужды в таких приспособах…

Марана задумалась-загрузилась, начала двигать-переставлять корчажки на полках.

Ну, вроде, ей уже не до меня. Можно корректно уходить.

Чисто автоматом, глядя на вытянутый из глубины полок и отставленный на минутку на приступку горшочек, расчерченный магическими символами типа «руны», хотя ближе — пиктограммы, похожие на переразвитых, в некоторых нижних частях тела, мужиков, я выдвинул гипотезу:

— А может вот это — лучше будет? Гридни-то — парни здоровые. Им лекарство — покрепче, по-ядренее надо.

Смысл произнесения глупости очевиден: она сейчас скажет — нет, отстань, я занята… И я быстренько откланяюсь.

Вышло совсем не так.

Несколько мгновений Мара молча рассматривала меня.

Блестящими от выпитого глазами. Обоими.

В полутьме чулана, где мы засиделись.

В состоянии крайнего изумления.

Потом её нормальный горизонтальный глаз — закатился, вертикальный — закрылся.

И она — заржала.

Хохочущая до состояния: «ой, уписылась» «богиня болезней и смерти»… Зрелище… Не для слабонервных. Ну и хорошо: беседа завершается позитивно, весело. Теперь бы понять причину веселья.

— Ха-ха-ха…! Ты чего, лягушонок?! Рожать собрался?! О-хо-хо… «Зверь Лютый» зверёнышем опростался… И-и-и… У Воеводы Всеволожского… У-ха-ха… Вся дружина… ой-ёй-ёй… в тягости ходит… кто — мальчиком, кто — девочкой… у-й-й-й… а кто — коня… ух-ух-ух… с седлом носит… Ой, не могу…!

Мда… «Общество смеётся три раза: кто понял; кто не понял; над теми, кто не понял» — международная клубная мудрость.

От себя добавлю: потом смеются те, кто смеётся хорошо. В смысле: последними.

Мне — не смешно. «Шутки юмора» — не понимаю. Это — обижает.

Мара отхохотала и, уловив мою обиду, вытирая слёзы из горизонтального глаза, извиняюще объяснила:

— Это снадобье такое. Для баб. Специально для родов. Чтоб матка у ей лучше работала, ребёночка сильнее выталкивала. А то такие слабенькие есть. Перебирала запасы и вот вытащила. У-ха-ха… Задки гридням смажем… у-ха-ха…! У всех матки ка-ак сожмутся… ой-ей-ёй… или ещё чего… тут они все как понарожают…! И-и-и… А потом — грудью кормить… Ой, насмешил старую, ой, развеселил-позабавил… Ха-ха-ха…!

Какая-то новая мысль промелькнула на её лице. Сдерживая смех, она вдруг спросила:

— А может тебе приворотное зелье надобно? Снадобье-то сходное. Ставишь своих гридней в рядок, спускаешь с них штаны, мажешь им моськи моим зельем и… трах-тарарах… о-хо-хо-хо….! С одного торца — по носу мазнул, с другого — меж ягодок засадил… ой-ёй-ёй… одного за другим! Будто репу…. и-и-и-и… господи боже мой… у-ё-ё-ё…! Мазильщик-садовник… а они… ну все! Ох-хо-хо… все в тебя влюбивши! У-гы-гы-гы… света ясного им ненадобно — один ты! Светило плешивенькое… ё-ё-ё… Ха-ха-ханыч твой… ой-ёй-ёй… на тебя облизывается… у-ха-ха… попкой прижимается… у-тю-тю… полюби меня, Ванечка, приговаривает… ё-ё-ё-ё-ё-й…

Она снова «ушла в хохот». А я перестал обижаться. И глубоко задумался. Потому что вспомнил.

Слово.

Окситоцин.

Одно из веществ, вырабатываемых человеческим мозгом. Не только у человека: у всех млекопитающих вырабатывается нейронами гипоталамуса. Связано с родами и лактацией.

«В лактирующей груди вызывает сокращение миоэпителиальных клеток, окружающих альвеолы и протоки молочной железы. Благодаря этому молоко выделяется из груди».

«Оказывает стимулирующее действие на гладкую мускулатуру матки, повышает сократительную активность и тонус миометрия».

«Вводится только внутримышечно или внутривенно, реже подкожно, поскольку при приеме через рот быстро инактивируется ферментами в желудочно-кишечном тракте».

У Мары в «акушерском» варианте её снадобье работает как гормон: в мозги не попадает.

Через кожу не проникает, через желудок — разрушается. В организме довольно быстро нейтрализуется. Понятно, что тут ни — «внутривенно», ни — «подкожно». Средневековье же!

Мара — умница! — нашла обходной вариант. Она делает довольно жидкую мазь, которой смазывает слизистые родовых путей для инициации и стимуляции родовой деятельности.

«Когда интенсивность, продолжительность и частота схваток недостаточны — сглаживание шейки матки, раскрытие шеечного канала и продвижение плода происходят замедленными темпами. Диагностируют слабость родовой деятельности по замедленной динамике раскрытия маточного зева (менее 1–1,2 см в час) и по отсутствию продвижения плода по родовому каналу при соответствии размеров таза матери и плода».

Ещё пара ситуаций применения. Например, при преждевременном излитии околоплодных вод и отсутствии схваток — длительный (12 часов и более) безводный промежуток повышает риск инфицирования матки и плодных оболочек.