Трагедия Игрек - Эллери Квин

— Да, но… — Губы Тамма беззвучно зашевелились, и Лейн, умеющий читать по ним, увидел, что инспектор не без труда перечисляет пять чувств.

— Конечно, если бы Луиза опознала в убийце Конрада… — задумчиво промолвил окружной прокурор. — В конце концов, она не спала во время убийства — на это указывают отпечатки ее босых ног на ковре, — а судя по тому месту, где Луиза упала в обморок, и обращенным к нему следам ног преступника, она могла прикоснуться…

— Тонко подмечено, мистер Бруно, — сухо сказал Лейн.

Дверь в спальню напротив лестницы теперь была открыта. Трое мужчин вошли в комнату.

Исчезновение мертвого тела изменило атмосферу спальни, несмотря на то что белесые следы все еще виднелись на ковре, а постельное белье было смято. Солнце проникало в окна, и в его лучах плясали мошки. Луиза Кэмпион сидела в кресле-качалке с дальней стороны своей кровати, ее лицо было, как обычно, пустым, а голова слегка склонилась набок, словно она напрягала отсутствующий слух. Кресло медленно и ритмично покачивалось. Доктор Мерриэм стоял у окна, заложив руки за спину и глядя на сад внизу. Мисс Смит стояла у другого окна в оборонительной позе. Капитан Триветт, склонившись над креслом Луизы, поглаживал ее по щеке — на его красном лице было написано беспокойство.

При появлении троих мужчин все выпрямились, кроме Луизы, которая прекратила раскачиваться, как только шершавая рука капитана Триветта перестала поглаживать ее лицо. Ее голова инстинктивно повернулась к двери, и, хотя слепые глаза оставались лишенными выражения, приятные черты лица стали осмысленными, а пальцы начали двигаться.

— Привет, капитан, — поздоровался инспектор. — Жаль, что встречаю вас снова при печальных обстоятельствах. Капитан Триветт — окружной прокурор Бруно, мистер Лейн.

— Рад познакомиться, — отозвался капитан хриплым голосом морского волка. — Ужасная история! Я только что услышал новости и пришел посмотреть, держится ли Луиза на плаву.

— С ней все в порядке, — заверил Тамм. — Она храбрая малышка. — Он потрепал Луизу по щеке, но она отпрянула с быстротой насекомого, быстро шевеля пальцами.

«Кто это?»

Мисс Смит вздохнула и, склонившись над доской с похожими на домино блоками на коленях Луизы, составила ответ:

«Полиция».

Луиза медленно кивнула; ее пухлое тело напряглось, под глазами виднелись круги, пальцы задвигались снова.

«Я должна кое-что сообщить вам, что может оказаться важным».

— Выглядит она достаточно серьезно, — пробормотал Тамм. Он разложил на доске блоки в другом порядке.

«Расскажите нам все».

Луиза Кэмпион снова кивнула, ее пальцы заскользили над металлическими точками, и складка ее губ стала мрачной. Она подняла руки и начала повествование.

История, которую рассказала Луиза через посредничество мисс Смит, выглядела следующим образом. Она и миссис Хэттер удалились в свою спальню в половине одиннадцатого вечера. Луиза разделась, и мать уложила ее в кровать. Она помнит, что легла без четверти одиннадцать, так как знаками спросила у матери, который час. Когда Луиза лежала с панелью Брайля на коленях, миссис Хэттер сообщила ей, что собирается принять ванну. Больше она не общалась с матерью до без четверти час, когда миссис Хэттер вернулась из ванной и снова завязала разговор по системе Брайля. Хотя беседа была незначительной — мать и дочь обсуждали проблему новой летней одежды для Луизы, — ей было не по себе…

В этот момент мистер Друри Лейн прервал рассказ, спросив с помощью панели:

«Почему вам было не по себе?»

Луиза жалобно покачала головой, и ее пальцы дрогнули.

«Не знаю. Это было просто чувство».

В ответ Лейн мягко сжал ее руку.

Во время дружелюбной беседы о летнем гардеробе миссис Хэттер припудривалась после ванны. Луиза знала это, так как ощущала запах порошка, которым пользовались она и ее мать и который всегда стоял на ночном столике между кроватями. В это время мисс Смит вошла в спальню — Луиза почувствовала ее прикосновение ко лбу, а сиделка спросила, хочет ли она фрукты. Луиза ответила, что нет.

Лейн снова остановил рассказ, сжав пальцы Луизы.

— Мисс Смит, когда вы вошли в спальню, миссис Хэттер еще пудрилась?

Мисс Смит. Нет, сэр, думаю, она как раз закончила, так как надевала халат, а коробка с порошком стояла на столе, как я говорила, со свободно держащейся крышкой.

Лейн. Вы заметили, просыпался ли тальк на ковер между кроватями?

Мисс Смит. Ковер был чистый.

Луиза продолжила повествование. Спустя несколько минут после ухода мисс Смит — точное время она не знает — миссис Хэттер легла в постель, как обычно пожелав дочери доброй ночи. Луиза была уверена, что мать находилась в кровати, так как через минуту, повинуясь необъяснимому импульсу, выбралась из постели и снова поцеловала мать, а та ласково потрепала ее по щеке. Потом Луиза вернулась в свою постель и приготовилась спать.

— Ваша мать не высказывала прошлой ночью каких-либо опасений? — прервал инспектор Тамм.

«Нет. Она казалась спокойной и ласковой, как обычно».

«Что случилось потом?» — сложил Тамм фразу на панели.

Руки Луизы задрожали. Доктор Мерриэм с беспокойством наблюдал за ней.

— Возможно, вам лучше немного подождать, инспектор. Она слегка расстроена.

Капитан Триветт погладил Луизу по голове, а она стиснула его руку. Старик покраснел и быстро освободил руку. Луиза казалась успокоившейся и возобновила рассказ, решительно сжав губы.

Спала она, как всегда, с перерывами и понятия не имеет, сколько прошло времени. Внезапно Луиза проснулась, окутанная мантией безмолвия, но напрягая все чувства. Что разбудило ее, она не знала, но поняла, что в комнате рядом с ее кроватью находится нечто постороннее…

— Что именно? — осведомился Бруно.

Пальцы Луизы затрепетали.

«Не знаю. Не могу объяснить».

Доктор Мерриэм выпрямился и вздохнул.

— Должен добавить, что Луиза всегда была слегка экстрасенсом — это естественная компенсация тех чувств, которыми она не обладала. Ее интуиция постоянно пребывала в сверхактивном состоянии.

— Мы понимаем, — отозвался Друри Лейн.

Врач кивнул:

— Ей свойственно некое шестое чувство, способное улавливать легкую вибрацию, ауру движущегося тела, шаги…

Луиза быстро продолжала. Она чувствовала, что находящееся рядом с кроватью не должно там быть, и испытывала конвульсивное желание закричать.

Открыв рот, Луиза издала сдавленное мяуканье, настолько не похожее на человеческий звук, что у всех по коже забегали мурашки. Зрелище пухлой маленькой женщины, издающей крик испуганного животного, было поистине ужасным.

Луиза закрыла рот и продолжила как ни в чем не бывало.

Естественно, она не могла ничего слышать, так как с восемнадцати лет пребывала в беззвучном мире, но интуиция подавала тревожный сигнал. А затем она вновь почуяла запах порошка. Это казалось настолько бессмысленным, что встревожило ее еще сильнее. Тальк! Может быть, это всего лишь мать? Но инстинкт подсказывал ей, что это не так. В комнате находился кто-то опасный.

Луиза решила слезть с кровати и отойти как можно дальше от угрозы. Импульс пуститься бегом не покидал ее.

Лейн опять сжал пальцы женщины, и она остановилась. Подойдя к кровати Луизы, он надавил на нее рукой. Пружины протестующе скрипнули, и Лейн кивнул.

— Несомненно, убийца слышал, как мисс Кэмпион поднялась с кровати.

Он снова сжал ее руку, и она продолжила рассказ.

Луиза соскользнула с постели со стороны кровати матери. Подойдя босиком по ковру к краю кровати миссис Хэттер, она выпрямилась и протянула руку.

Внезапно Луиза поднялась с качалки и уверенно двинулась вокруг кровати. Очевидно, она чувствовала, что ее описательные возможности неадекватны и что иллюстрация сделает повествование более четким. С удивительной серьезностью — как ребенок, поглощенный игрой, — Луиза, полностью одетая, легла на кровать и начала демонстрировать пантомимой свои движения прошлой ночью. Она бесшумно села, склонив голову набок, как будто могла прислушиваться, потом опустила ноги на пол, соскользнула с жалобно скрипящей кровати и начала красться вдоль нее, согнувшись вдвое и ощупывая рукой матрас. У изножья Луиза выпрямилась, повернулась спиной к своей кровати, а лицом к кровати матери и протянула правую руку…

Все молча наблюдали. Луиза заново переживала ужасный момент — ее страх и напряжение передавались остальным. Лейн едва дышал, его глаза, поблескивающие из-под опущенных век, были устремлены на Луизу…

Ее правая рука, несгибаемая, как стальной брусок, была вытянута параллельно полу. Взгляд Лейна упал на точку ковра между кончиками пальцев женщины.