Волшебник из Манчжурии - Джек Финней

– Оставь мою кожу в покое, – обиженно проворчал Волшебник, пятясь назад. – У мадам в глазах появился блеск, который меня определенно тревожит.

– Не надо смотреть мне в глаза, – предупредила королева все тем же мурлыкающим тоном, – ты лучше посмотри на меня, – и она положила руки на бедра и принялась извиваться всем телом, – разве во мне нет нечто такого, чего нельзя найти в других женщинах? Разве ты не видишь во мне отражения своих старых затаенных желаний?

– Нет, – покачал головой Волшебник.

И он нервно отступил еще дальше от королевы.

– Я вспомнил историю, которую когда-то рассказывал мне отец, – неуверенно вмешался Клешня. – В ней рассказывалось, как одна девушка из Бонда Порьяс увела в джунгли своего возлюбленного и приложила к его спине огонь. Она сказала, что если он закричит, то она от него откажется. Не знаю уж, насколько эта народная выдумка подходит к данной ситуации, но боюсь, что отрицательный ответ вызовет еще больше шума.

– Умолкни, маленький безмозглый болван, – закричала королева. – Кто тебя просил вмешиваться со своими россказнями? – но затем она, прищурившись, посмотрела на Волшебника: – Кто это говорил, ты или мальчишка? Я тебя уже предупреждала, что моему терпенью приходит конец, и мне надоело, что ты пытаешься разговаривать со мной посредством этого зеленого пустоголового существа. Если у тебя есть что сказать, то сделай это, как положено мужчине, и скажи прямо и громко. А если тебе нечего сказать, так сиди тихо и смирно.

И она приблизилась к нему, и ее ногти оставили новые красные следы на его коже.

Больше чародей этого вынести не мог.

– Я не собираюсь заканчивать то, что великий партизанский вождь начал и бросил на полдороге!

Он совершил птичий прыжок и приземлился на спину Нг Гк, еще в воздухе умудрившись схватить поводья.

– Верный мой старый слуга, старый мой надежный скакун, послужи мне еще раз верой и правдой!

Используя свои естественные шпоры, так же как другие используют искусственные, Волшебник пустил Нг Гк в галоп и скоро исчез в тени зарослей.

– Нет уж, королеву Ла дважды за одну ночь на одном и том же не поймаешь! – взвыла королева. – Прочь с моей дороги, глупый Клешня! Мы еще посмотрим, у кого более проворные ноги, у этого толстого черного ишака или у меня!

И она тоже устремилась по тропинке, охваченная кипящей, исполненной страстью яростью, и вскоре также исчезла в тени зарослей.

– Как неудачно обернулись сегодняшние события, – сказал Клешня, – я и сам знаю, что еще безусый мальчишка, но все же она…

Он еще какое-то время поковырялся в брошенном партизанами шатре с запасами и набил карманы своей курточки монетами, карманы штанов сладостями, и еще немного сладостей сложил в свой маленький рюкзачок.

Над горами Лунного света восходило солнце, и коростели начали свою утреннюю песню, приветствуя час пробуждения. Клешня вздохнул и отправился по следам королевы, черного осла и Волшебника.

Он подошел к мертвому кусту на краю дороги.

– Ага, – сказал он, – это та самая гроздь ящериц, про которую мне рассказывал Волшебник. Они вот так гармонично собираются в группы и притворяются мертвыми растениями, чтобы сохранить силы и уберечься от врагов. Я сейчас пну по нему и посмотрю, как они разбегутся в разные стороны.

И он изо всех сил саданул ногой по кусту. Куст затрясся и упал на землю. Это оказался самый обычный сухой куст.

Глава 8

– Ш-ш-ш, – сказала королева Клешне, когда тот, в конце концов, догнал ее и своего учителя. – Нашему великому магу надо поспать и не стоит его тревожить. Ему сейчас как никогда нужно отдохнуть.

Нг Гк лежал в тени дерева, как собака, подобрав под себя ноги. Волшебник тоже лежал в тени. Он лежал, раскинувшись на спине, положив пучок травы себе на лицо, чтобы укрыть глаза от случайных лучей утреннего солнца. Его храп висел над лощиной, где королева устроила лагерь. В воздухе роились тучи мух, Нг Гк отмахивался от них ушами.

– Кажется, что все насекомые провинции Катай собрались именно в этом месте, – тоскливо заметила королева, прихлопнув огромную трупную муху, севшую ей на бедро. – К счастью, учитель так крепко спит, что совершенно их не замечает. Слушай, Клешня, а эти мухи ядовиты? Одна из мух только что залетела в рот учителю, и он, похоже, проглотил ее.

– Бамбуковые мухи в провинции Менхуен очень ядовитые, – заметил Клешня. – Они такие среднего размера, желтые с зеленоватым отблеском на крыльях.

– Учитель проглотил большую и синюю, – пояснила королева, – совсем такую же, как я только что прихлопнула на бедре.

– Про этих ничего не знаю, – сказал Клешня.

– Когда учитель поменял кожу, – мечтательно сказала королева, – у него чудным образом изменилась вся личность. Такой многосторонней личности я еще не встречала. Сначала он, конечно, был немного застенчив, и, можно сказать, даже робок, но все мальчики бывают временами застенчивыми и робкими, и тогда долг девушки легонько подтолкнуть его вперед, позволить себе кое-какие вольности, о которых в другое время она даже подумать не посмеет. Ухаживание – это такое тонкое занятие! Одна небольшая ошибка, и вся построенная утонченная психологическая структура в одночасье рухнет, и потребуется создавать ее заново, кирпичик за кирпичиком. Это требует аккуратного вдумчивого подхода и точного понимания, когда следует приостановиться, а когда сделать шаг вперед. И вот, когда я сумела-таки догнать учителя и стащить его со спины Нг Гк, к которой он прицепился в каком-то паническом страхе, я должна была точно представлять себе, когда ослабить свою хватку и куда нацелить первую ласку. Иногда, Клешня, такие мелочи оказываются намного важнее глобальных вещей; рука художника проявляется в мелочах.

– Он спит как мертвый, – заметил Клешня, внимательно уставившись на ее нахально торчащую грудь.

– Его утомила долгая дорога при спуске с холма, – объяснила королева, которая заметила его пристальный взгляд, и принялась массировать соски.

– Я нашел прекрасный маленький нефритовый амулет среди добычи партизан, – объявил Клешня, – вырезанный на нем узор мне очень понравился, и я его прихватил с собой. Мне бы хотелось с почтением вручить его мадам.

– Вот для него самое подходящее место, – сказала королева, сжав вместе свои груди, – можешь повесить его цепочку мне на шею, а сам амулет положить сюда. Ты очень заботливый мальчик.

– Я раньше считал, – сказал Клешня, надевая золотую цепочку на стройную шею королевы, – что эти два прекрасных органа-близнеца имеют лишь практическое значение, и служат для того, чтобы снабжать пищей младенцев. Но мне никогда и в голову не приходило до этого момента, что они сами по себе без всякого практического значения могут быть столь прекрасными… и такими отзывчивыми на нежное прикасание к ним. Я заметил, что они состоят из двух отдельных функциональных частей: твердых, но эластичных резервуаров для хранения питания и подвижного носика. Я заметил, что этот носик, когда я дотрагиваюсь до него, становится тверже и в два раза больше, чем его близнец, но когда я дотрагиваюсь до близнеца, и он достигает тех же размеров и твердости.