Откровение (СИ) - Виктор Майер

уже с копьями, ножами и дубинками в руках. Женщины и дети, похоже, сразу попрятались в хибарах и даже не пытались выглянуть наружу. Опытные бойцы Братства устроили охоту на защитников Укрытия, и завязались многочисленные локальные поединки практически по всей площади полости.

Вооружённый пикой Василий шёл позади своего покровителя и добивал его жертв, падавших на пол под ударами молота, если жизнь ещё теплилась в них. Главный Брат сражался умело и хладнокровно. Он был отважным и ловким воином ещё до вступления в общину, а после этого знаменательного события много раз имел возможность усовершенствовать свои навыки. Безудержная сила, таившаяся в его невысоком, но мощном теле, как будто только и ждала подобных случаев, чтобы проявить себя во всей красе. Местные жители не отличались крепким телосложением — в основной массе это были худые и даже тщедушные люди, большинство из которых явно уступало в своём физическом развитии нападавшим на них чужеземцам. Очевидно, они не были избалованы излишками продовольствия и, скорее всего, в течение долгих лет жили впроголодь. Обитатели Укрытия не являлись для Тедеклия значительным препятствием, и он убивал их, особо не напрягаясь, а они отчаянно старались защитить как родных и близких, так и место своего проживания, но все их действия были тщетными.

Наместник Того, Кто Ценит Смелость выбрал своей целью самый крупный дом — относительно большое, хотя и довольно убогое сооружение, и уверенно и быстро продвигался к нему. Один из защитников кинулся на него с копьём, но он отклонил от себя оружие мечом в левой руке, и когда наконечник проскользнул мимо его тела, размахнулся правой и обрушил молот на противника, проломив тому голову. Внезапно сбоку появился ещё один худотелый житель полости, однако тут же был обезврежен Василием, проткнувшим пикой его впавший живот, а Глава общины между тем невозмутимо продолжил свой путь, отрубив на ходу руку очередного местного бойца, попытавшегося ударить его дубиной. Искалеченный человек взвыл от ужаса, увидев обрубок на том месте, где ещё секунду назад была кисть, но молот в крепкой руке Тедеклия быстро заткнул ему рот, сокрушив кости лицевой части черепа… До хижины оставалось всего лишь несколько шагов; прямо перед ней стояло трое хлипких мужчин с длинными ножами в руках, причём двое были совсем молодыми, а третий уже почти стариком. У каждого из них оружие имело широкое лезвие и, по всей вероятности, предназначалось в другое, мирное, время для рубки стеблей травы и кустов. Физиономии этих «воинов поневоле» выражали страх и безысходность, однако, невзирая на обуревавшие их чувства, они, видимо, не собирались сдаваться без боя.

— Подержи-ка пока мой меч, больше он мне сегодня не понадобится, — зловеще улыбнувшись, произнёс Главный Брат и передал окровавленный клинок стоявшему рядом с ним помощнику, — и не вмешивайся, пока а я буду забавляться с этими голодранцами!

Крепко обхватив двумя руками древко молота, он направился к противникам, наверняка уже знавшим о том, что их скорая гибель неизбежна. Первый из троицы, старик, истошно завопил, стараясь криком побороть свой страх, и ринулся на Тедеклия. Тот взмахнул молотом и выбил нож из его руки, одновременно сломав запястье. Описав затем своим страшным оружием круг в воздухе, он опустил его на плечо мужчины и раздробил ему ключицу, свалив этим действием на пол, а следующим ударом расплющил голову. Увидев эту ужасающую картину, один из юнцов выронил нож из трясущихся рук и бросился наутёк, но второй, напротив, мужественно шагнул навстречу смерти. Главный Брат быстро метнул тяжёлый молот ему в живот, и парень, вскрикнув от резкой боли, согнулся пополам и рухнул вниз. Наместник Того, Кто Никогда Не Истязает Врагов подошёл к жалобно стенавшей жертве, подобрал свой незамысловатый, но эффективный боевой инструмент и точным ударом в висок прекратил страдания своего неопытного соперника.

Уперев молот набалдашником в грудь трупа, он выпрямился и обвёл внимательным взглядом поле битвы. Все защитники были уничтожены, но и несколько бритоголовых тел в полурясах осталось лежать на полу — не всем братьям удалось выжить, а те, кто уцелел, разбрелись по территории Укрытия и осматривали добычу.

— Ты великий воин! — подобострастно воскликнул Василий позади Тедеклия, и тот кивнул с самодовольным видом, позабыв на мгновение о Грехе Гордыни.

— Пойдём, посмотрим, есть ли там кто-нибудь, — обронил Глава Братства и направился к лачуге.

Послушник услужливо последовал за покровителем и даже успел обогнать его, а потом откинул циновку из соломы, прикрывавшую вход в жилище, и, стараясь не показываться в проёме всем своим телом, осторожно заглянул внутрь.

— Там полно женщин и детей, — сообщил он, оглянувшись на Главного Брата.

— Скажи им, чтобы они выходили. Никого из них не тронут.

Младший брат прокричал приказ, и уже через несколько секунд из хибары стали выбираться первые испуганные жительницы, ведущие за руки своих плачущих детей. Их было около двадцати — не отличавшиеся высоким ростом женщины в оборванных старых платьях и юбках и полуголые дети. Все они без исключения страдали худобой. Пока его помощник разъяснял им дальнейшую судьбу — этим робким, дрожащим от страха пленникам действительно ничего не грозило, и они могли прямо сейчас беспрепятственно покинуть Укрытие, — Тедеклий зашёл в хижину и уселся там на мягкий травяной коврик у дальней от входа стены. В крыше строения зияло большое отверстие, сквозь него внутрь проникал дневной свет и освещал жалкое убранство жилища, состоявшее из пары низких деревянных столиков, двух небольших ящиков — в них, скорее всего, хранилась различная домашняя утварь — и нескольких циновок на полу. Вскоре появился Василий, но сразу же поспешил прочь, получив два распоряжения, первое из которых вызвало у него на лице понимающую улыбку, — ему велели срочно доставить последний бочонок пива, следить за сохранностью которого полагалось старшему брату Тимуру, а второе несказанно удивило и озадачило — он должен был открыть клетку (впервые с момента её постройки) и привести в лачугу Предсказателя…

Шасгат сидел, скрестив ноги, на коврике прямо напротив Хозяина и всё ещё не мог до конца поверить своим глазам и ушам. Случилось невероятное: он обрёл свободу! Не навсегда, конечно, всего лишь на пару часов, однако и это уже являлось для него немыслимым ранее достижением. Между ними находился маленький дощатый столик, на поверхности которого стояли две кружки, почти доверху наполненные кислым пивом с затхлым привкусом, а также небольшой деревянный цилиндрический сосуд с выпуклыми боками, где и содержалась эта неприятная жидкость. Эзотерик, как и все его сородичи, с отвращением относился к алкогольным напиткам, поскольку они негативно изменяли сознание и превращали употребляющего