Рассказ паломника о своей жизни - Игнатий Лойола

III. История текста и проблемы, с нею связанные

Я старался не вставлять ни единого слова кроме тех, что услышал от отца.

(Предисловие да Камары, § 3*)

К сожалению, в полном объёме поведать обо всех событиях своей жизни после обращения св. Игнатию не удалось, и рассказ о них был доведён лишь до 1538 г. («Автобиография», § 98). Далее (§§ 99-101) следуют краткие замечания о. Надаля о том, как писались Духовные Упражнения и Конституции. Почему же рассказ прервался на этом месте и не был впоследствии возобновлён?

Одно из возможных объяснений заключается в том, что дальнейший ход событий — особенно после того, как в 1540 г. Папа Павел III утвердил Общество Иисуса — был хорошо известен товарищам св. Игнатия, так что рассказывать об этом он не счёл нужным. И всё же с большим основанием можно предположить, Что главная причина была иной. Ближайшему доверенному лицу св. Игнатия, Луису-Гонсалесу да Комаре, записывавшему рассказ паломника, пришлось покинуть Рим 23. 10. 1555 г., как сам он говорит в своём Предисловии (§ 5*). С его отъездом прервался и автобиографический рассказ.

Об этом, конечно, можно и даже стоит пожалеть. И всё же то, что было записано стараниями Луиса-Гонсалеса да Kамры и Иеронима Надаля, остаётся самым значительным и достоверным источником наших сведений о духовном пути св. Игнатия и о со здании Общества Иисуса.

О том, как именно писалась «Автобиография», ясно и подробно говорится в Предисловиях, предпосланных ей Надалем и да Камарой. Из их слов можно заключить следующее. Во-первых, поначалу св. Игнатий решительно противился всем просьбам поведать о своей жизни (Предисл. Над., § 2*). Это, конечно, можно объяснить деликатностью и даже скрытностью, свойственной, как говорят, национальному характеру басков. Отчасти, вероятно, так оно и было. И всё же думается, что дело не только в этом. Многолетняя и упорная духовно-душевная борьба с самим собой, о которой говори лось выше, привела, видимо, к тому, что особого желания вспоминать о пережитом св. Игнатий не испытывал и пользы в таком занятии не усматривал. Как отмечал впоследствии Надаль, он чувство вал «такое отвращение к былым грехам <…>, что, не считая, будто его грехи были прощены, он всё же не слишком много вспоминал о них…» (маргиналия к § 14 «Автобиографии»),

Но, несмотря на сопротивление св. Игнатия, Надаль не сдавался и проявил завидную настойчивость, которая объяснялась его стремлением дать членам Общества прямой образец для подражания. Тогда св. Игнатий попросил его и ещё двоих товарищей отелу жить Мессы с особой интенцией (иными словами, задать Богу вопрос о целесообразности такого предприятия). Ответ, в общем-то, был ясен заранее, и в конце концов святому пришлось дать свое согласие (Предисл. Над., § 3*).

Но и этим дело не закончилось. Ещё довольно долго он под разными предлогами уклонялся от исполнения своего обещания, ссылаясь на неотложные дела. Однако вслед за этим произошла внезапная перемена. Как явствует из слов да Камары, св. Игнатий, пойдя навстречу неотступным просьбам Надаля, решил, на конец, сам задать Богу вопрос о том, нужно ли ему рассказать о своей жизни (как он всегда делал в самых важных предприятиях) Вопрос был задан — и ответ оказался положительным (Предисл. Кам., § 1 *). После этого сомнений уже не оставалось, и только важнейшие дела удерживали св. Игнатия от задуманного начинания. Наконец, после ежедневных напоминаний да Камары, в августе 1553 г. паломник начал рассказывать ему о пройденном им пути (Предисл. Над., §§ 3*-4*). Однако в силу различных причин этот рассказ пришлось излагать в три приёма: 1) август-сентябрь 1553 г.; 2) март 1555 г.; 3) сентябрь-октябрь 1555 г.

Последняя беседа св. Игнатия с да Камарой состоялась 22. 10. 1555 г., накануне отъезда последнего в Испанию и Португалию. В Риме да Камаре не удалось привести в порядок свои записи. А зачем, уже по возвращении в Италию, в Генуе, не имея в своём распоряжении испанского писца, да Камара вынужден был продиктовать оставшуюся часть своих записей по-итальянски — поэтому в § 79 происходит резкий переход на итальянский язык. Составление текста «Автобиографии» было завершено в декабре 1555 г. в Генуе.

Датировка первого из упомянутых выше перебоев в повествовании важна потому, что от неё зависит ответ на далеко не праздный вопрос: сколько лет было св. Игнатию, когда он умер?

В § 30 «Автобиографии» (пятое) св. Игнатий повествует об исключительном по своей силе озарении, пережитом им в Манресе в 1522 г. При этом он замечает, что озарение это было самым сильным в его жизни «за прошедшие шестьдесят два года». Поскольку официальных документов, указывающих на дату рождения Иньиго де Лойолы, не сохранилось, перед нами встаёт немаловажный вопрос: когда именно рассказывал святой об этом озарении — в 1553 или в 1555 г.? Ведь из этого можно будет сделать вывод о возрасте св. Игнатия на тот момент!

Если бы сохранился автограф записей да Камары, достаточно было бы посмотреть, на каком именно месте изменяется почерк, ибо это — единственное указание на перерыв в записях, оставленное самим да Камарой (см. Предисл. Кам., § 2*). Однако такого автографа нет, и потому приходится обращаться к другим умозаключениям. Забегая вперёд, можно сказать следующее: в силу различных соображений следует полагать, что рассказ об озарении в Манресе состоялся в 1555 г. Значит, тогда св. Игнатию было 62 года.

Основные из этих соображений таковы. Во-первых, да Камара сообщает, что к моменту первого перерыва рассказ св. Игнатия был доведён вплоть до того времени, «когда он несколько дней провёл в Манресе» (Предисл. Ком., § 2*). Между тем известно, что озарение у реки Кардонер произошло лишь спустя несколько месяцев после прибытия святого в Манресу [255].

Во-вторых, именно такого мнения придерживался не кто иной как о. Надаль. В одной из своих бесед он прямо заявил, что Бог даровал св. Игнатию великую ясность «с момента этого озарения, которое было в двадцать втором году, и вплоть до пятьдесят пятого года, когда он об этом рассказывал» [256]. В другом месте он от мечтал, что с момента озарения до рассказа об этом событии про шло тридцать три года [257]: следовательно, рассказ состоялся в 1555 г., ибо озарение произошло в 1522 г. Отсюда следует, что именно и 1555 г. св. Игнатий говорил, что ему исполнилось 62 года. Умер же он в 1556 г. — и, значит, приходится считать, что тогда ему исполнилось 63 года.

Однако имеются столь веские аргументы в пользу того, что св. Игнатий родился в 1491 г. (и, следовательно, к моменту смерти ему было 65 лет), что следует, скорее, предположить: в данном случае он ошибался. Видимо, именно в силу этой ошибки в самом начале «Автобиографии» он заявил, что пережил обращение на двадцать шестом году жизни [258]. Между тем к моменту ранения в Памплоне ему, очевидно, уже исполнилось тридцать лет.

И всё же прямых и бесспорных указаний на то, где именно состоялся первый перерыв в автобиографическом повествовании, не существует. Поэтому можно лишь на надёжных основаниях предполагать, что он состоялся до § 30 «Автобиографии» — скорее всего, в § 27, после слов «не испытал ни малейшего сомнения», ибо здесь налицо явный перебой в ходе повествования.

Другой вопрос заключается в том, когда были написаны Предисловия Надаля и да Камары. Что касается последнего, то он сам прямо указал, что написал своё Предисловие в Риме [259]. Следовательно, это могло произойти либо до 23. 10. 1555 г., либо в 1558–1559 гг., когда он во второй раз находился в Вечном Городе. Первое предположение гораздо более правдоподобно: во-первых, трудно было бы объяснить, почему он отложил написание Предисловия на три- четыре года, а во-вторых (и это ещё важнее), в Предисловии он изъясняется в настоящем времени [260]. Итак, вероятнее всего, да Камара написал своё Предисловие вечером 22. 10. 1555 г., накануне отъезда н Испанию и Португалию.

Несколько сложнее установить дату написания Предисловия Надаля. С одной стороны, в нём говорится, что да Камара «был наставником и <духовным> руководителем короля Португалии, дона Себастьяна» (Предисл. Над., § 4*). Эту должность да Камара стал исполнять с 1559 г.: следовательно, так можно установить lerminus post quern создания Предисловия Надаля. С другой стороны, в одной из своих бесед в Алькале [261] (1561 г.) Надаль излагает некоторые мысли, сформулированные в этом Предисловии. Это позволяет предположить, что к тому времени оно уже было написано — значит, таков вероятный terminus ante quem. И всё же, несмотря на это, ряд исследователей считает, что Предисловие было написано позже, в 1567 г., когда по распоряжению св. Франциска Борджиа Надалю пришлось отправить принадлежавший ему экземпляр «Автобиографии» в Рим.

Следующий вопрос таков: читал ли сам св. Игнатий записи, сделанные с его слов Луисом-Гонсалесом да Клмарой? Разумеется, этот вопрос может относиться лишь к той части «Автобиографии», которая написана по-испански, ибо только она была завершена в Риме.