Солнце взойдёт - Диана Ставрогина

содержания и опасалась переборщить с инициативой. Знание, что с таких фото, как отправила она, люди совершенно спокойно зачастую начинают интернет-знакомства, не придавало особой уверенности.

Еще недавно Лена вообще не сумела бы представить, что решится на секстинг[11]. Будучи замужем, она ни разу не получила и не написала интимного послания: почему-то казалось, что Денис, вечно заваленный работой и задумчиво погруженный в себя, не оценит.

Тем более она не делала ничего подобного, когда окончательно убедилась в том, что любит он другую женщину. Одна мысль — он продолжает любить ту, другую, несмотря на несколько лет разлуки, — и уверенность в собственной для него привлекательности улетучивалась.

Ярослав оказался первым мужчиной, с которым Лена почувствовала себя достаточно соблазнительной и желанной, чтобы затеять легкое сексуальное хулиганство на расстоянии. В ожидании его реакции сердце у нее колотилось как бешенное, лицо горело и в висках пульсировало от волнения.

Смешно, но она даже не рискнула проверить, прочитано ли ее сообщение или нет. Не хотела знать, сколько времени Ярославу потребуется на размышление над ответом.

На исходе третьего десятка настолько переживать из-за одной фотографии было нелепо, однако Лена ничего не могла с собой поделать. В чем-то бурность и новизна эмоций ее немного веселили и вместе с тем вызывали в крови какой-то совсем девичий кураж, замешенный на восторге от собственной смелости и возбужденном предвкушении.

Раздавшийся перезвон входящего сообщения заставил Лену вздрогнуть и подпрыгнуть на кровати. Нервно подхватив отложенный в сторону телефон, она разблокировала экран и нажала на баннер уведомления, чтобы увидеть сначала свое смущающее «Ты еще не спишь?», — и, не глядя на прикрепленный файл, прочитать вызывающий глупую улыбку на губах по мере осознания содержания, ответ Ярослава:

«После такого? Точно нет».

Вместе с текстом пришла и фотография, от которой у неискушенной посланиями такого рода Лены пересохло в горле. Она наконец на практике оценила, чем столь возбуждающи интимные переписки.

Вторя ее стилю съемки, Ярослав обошелся лишь частью своего красивого и подтянутого тела (Лене и одной ночи вполне хватило, чтобы оценить его спортивную форму) — торс с не слишком навязчивыми кубиками пресса и косыми мышцами и облаченные в пижамные брюки ноги.

Полумрак оставшейся за кадром комнаты совсем не скрывал очертаний напряженного под тонкой тканью члена. Ничуть. Скорее отчетливо выделял выступающий и более чем узнаваемый контур, притягивая внимание лишь к одной конкретной детали.

Едва Лена, с большим трудом не забывшая про необходимость регулярного дыхания, успела вдоволь рассмотреть самый красивый любительский снимок в своей жизни, телефон в ее руках завибрировал.

Она взяла трубку сразу и мгновенно услышала хриплый, пробирающий до дрожи баритон:

— Привет. — Два раздавшихся в динамике, как две восьмушки[12], слога разлились по ее телу быстрыми, огромными мурашками.

В надежде унять вспыхнувшее внизу живота и между бедрами томление, Лена крепко сжала ноги.

— Привет, — ответила она машинально, не замечая, что голос сипит, не позволяя утаить накрывшего ее возбуждения. — Ты что-то хотел?

Ярослав засмеялся мягким, глубоким смехом, и Лена подавила желание тихонечко простонать от пульсации между ног.

— Хотел тебе сказать, — произнес он лениво и дразняще, — что нельзя без последствий слать такие фото.

Лена задрожала. И на секунду растерялась, не понимая, что сказать: продолжить диалог в той же манере соблазнительной интимности, отшутиться или что?.. Смелость, еще пару мгновений назад горячившая кровь, испарилась.

— И какие же это последствия? — наконец задала Лена игриво самый очевидный вопрос, продолжая тонуть в плотном мареве интереса, желания и чуточку — страха перед неизвестным.

— О-о-о, — все тем же хриплым и обволакивающим бархатом протянул Ярослав в трубку, — целое множество… Начинай бояться.

— Тогда хорошо, что я не в Москве и мне ничего не грозит, — подразнила Лена.

Ярослав хмыкнул.

— Я бы не был так уверен, знаешь ли.

— Да? — полюбопытствовала она искренне.

Ей с каждой секундой все больше нравился тон их разговора: непринужденный и волнительно-будоражащий.

— Да, — наверняка сейчас Ярослав уверенно кивнул и улыбнулся, как нередко делал во время их личных бесед. — После твоего фото у меня разыгралась фантазия, — выдержав идеально театральную паузу, он добавил: — А с ней и прежде проблем не было…. Последние несколько недель.

Лена почувствовала, как кровь одной быстрой волной прилила к загоревшемуся смущенным восторгом лицу и затем схлынула к пульсирующей точке внизу. Завуалированное, но вместе с тем достаточно очевидное признание Ярослава оказало на ее тело более чем определенное воздействие.

Под тонким шелком сорочки заныла в ожидании ласки грудь и проступили очертания сосков, кожа вдруг стала крайне раздражительна — и стоило Лене лишь слегка сдвинуться на кровати, как тут же пришлось сдерживать желание зашипеть от скользнувшего по голым ногам одеялу. Сейчас она очень остро ощутила, насколько соскучилась по рукам и губам Ярослава, по жару и тяжести его тела и, конечно, по нему самому.

— У меня тоже… — на выдохе призналась Лена и сглотнула: в горле сохло и сердце заполошным колокольчиком билось о грудную клетку.

В динамике на грани рыка и стона раздался сдавленный звук.

— Ты коварная женщина, — Яр глухо засмеялся, определенно признавая поражение. — Сама далеко, а дразнишь. Что прикажешь мне теперь делать с результатом твоих усилий, м?

Лена облизнула губы и вновь покрепче сжала ноги — спазмы внизу живота были до нетерпения томительны.

— Разве расстояние проблема? — сама не веря, что произносит эти слова, она зажмурилась в ожидании ответа.

Сначала до Лены донесся вздох — шумный и пробирающий до последнего нервного окончания и отчетливо ощутимой влаги на скрытой бельем коже, затем — низкий голос совершенно точно еще более возбужденного, чем прежде, Ярослава:

— Я с тобой с ума сойду.

— Я ни капельки не против, — сказала она и, неосознанно скользнув ладонью по груди и животу, развела бедра. Задушено хватая воздух от неожиданной яркости ощущений, Лена замерла.

— Ты сейчас прикасаешься к себе? — Почти сразу же на том конце телефонной линии озвучили вопрос, по интонации которого было ясно, что Ярослав поражен и дико заинтересован в происходящем. Она, однако, молчала. — Лена?

Ее ладонь спустилась еще ниже, ребром уперевшись во влажную ткань.

— Да. — Ярослав застонал, и Лена вторила ему, не удержавшись и надавив через белье на клитор. — А ты… — в ушах шумело так, что она едва слышала себя, — а ты… касаешься себя?

— Да, — сипло. И почти сразу же: — Пришли мне фото. Еще одно. Сейчас.

Лена вжалась в матрас и крепко сжала губы. Напряжение было сумасшедшее. Она хотела разрядки и в то же время мечтала продлить свое состояние на самый долгий из возможных срок.

В