Экстрасенс. Назад в прошлое. Россия 2006 (СИ) - Корносенко Валера

Вот же я дурная баба, хлопнула себя ладошкой по лбу.

Проводница, до этого копавшаяся на столе и словно только заметившая мой приход, подняла вопросительный взгляд.

— Ну что? Может, всё-таки шоколадку?

— Что вам от меня нужно?

— Ты о чём, девочка? — а глазки-то бегают.

— О том самом. Думаете, если я одна еду, за меня заступиться некому?

Та лишь стоит и молча глазами хлопает.

— Всё с вами ясно.

Возвращаться назад в купе и проверять, насколько далеко готовы зайти мои соседи в своих злодейских планах, не хочется. И что же мне делать? Ехать ещё несколько часов.

Отошла к окну. Что же ты так неласкова-то ко мне, новая реальность?

Устроить здесь и сейчас сцену с воплями, привлечением соседей и заламыванием рук? Никаких следов борьбы на мне нет, как и предъявить этим товарищам нечего. Еще и крайняя останусь. Несовершеннолетняя, считай, бесправная. Задержат до выяснения.

Отпускать этих гадов просто так с миром — совесть заест. Сколько ещё наивных людей облапошит эта троица? Ведь непонятно какой дозой они хотели меня накачать. Ливанут на глаз, а организм у меня хрупкий, и чем аукнутся такие возлияния, неизвестно.

В конце-то концов!

Гипнотизёрша я или где? Решительно направляюсь в голову поезда с намерением найти управляющего, ну, или главного счастливца, который здесь заведует порядком. Вписался, дядя? Камон! Блюди!

Пройдя насквозь вагонов пять и вдоволь нанюхавшись свисающих в проходах ног, пришла к вагону ресторану.

Отлично. По логике, это примерно середина поезда и следующим должен идти вагон для персонала. Возможно, я ошибаюсь и этот вагон находится в голове поезда, но что-то мне подсказывает, что доступ с обоих концов проще, если штаб в середине.

Долго собираюсь с мыслями. Волнительно. Пожалуй, это первый раз, когда я планирую использовать гипноз целенаправленно. Ну, или как там это моя сила называется? Пусть будет гипнозом, для простоты.

Подойдя к заветной двери с табличкой «Начальник поезда». Решительно стучу!

Но... Никто открывать мне не спешит. Хотя... прикладываю ухо к двери, там слышится явная возня. Может, он спал? Стучу опять. Снова и снова. В очередной мой замах дверь резко распахивается. Высокий, одутловатый мужчина, чуть за пятьдесят, в форменной одежде РЖД, с расстегнутым воротом и всклокоченными, наспех приглаженными рукой волосами зыркает на меня. Но тут же выражение его лица делается изумленным.

Я и сама теряюсь. Опускаю взгляд ему за спину: на застеленной постели, отвернувшись лицом к окну, сидит проводница. Упси...

Похоже, я не вовремя.

— Я вас слушаю?

— Извините... я... Можно с вами поговорить наедине?

Он делает шаг в коридор и закрывает за собой дверь купе.

Так. Собралась. Выдохнула.

Выставила вперед руку:

— Вы сейчас пойдете со мной. В моем купе шарлатаны. Они хотят опоить меня снотворным и обокрасть.

— Девочка, а ты с кем едешь? Где твои родители? Ты потерялась, что ли? Что ты мне тут за сказки рассказываешь?

— Ч-что? За-замри!

— Там мне замереть или с тобой идти? Вообще-то, поздно, и у меня еще… кхм... дела. Ладно, — он выдохнул, словно смирившись, что вечер безнадежно испорчен. — Показывай, куда идти.

Сил остается лишь на то, чтобы тыкнуть пальцем направление.

— Какой вагон?

— Седьмой.

— Пошли!

Берет меня за руку и, словно нашкодившее дитя, ведет обратно.

В нашем вагоне разводит бурную деятельность: стучит проводнице.

— Инна, с кем едет девочка? Какое купе? Почему нет порядка?

— Я, Павел Юрьевич, да как же это?

— За мной!

Та с квадратными глазами, заламывая руки, идет за нами следом, как на заклание.

Идиллическая картина: вечер, звездная ночь, в уютном купе поезда дальнего следования путешествует семейная чета. Они распивают чай и мерно беседуют. И вдруг...

Распахивается дверь, и вваливается мужик, а из-за него выглядывают две рожицы разной степени офигевания.

Мхатовская пауза...

— Кхё-кхё, чем обязаны? — первой реагирует пассажирка, и глазками такая хлоп, хлоп, хлоп.

— Граждане пассажиры, предъявите документы.

— А в чем дело? — подключается ее спутник. — У нас все в порядке.

— На вас поступила жалоба. Зачем ребенка пугаете? А что это у вас тут? — указывает на пустую бутылку под столиком. — Спиртные напитки распиваете? Не положено в общественном месте. Штраф хотите платить?

Проверив документы и спрятав ловким движением руки в карман вложенную в паспорт пятисотку, начпоезда буркнул что-то напоследок и удалился.

Че-е-ерт. Вот же попандос.

Моя постель перерыта и наспех заправлена. Сумка, уверена, тоже. Стакан пуст и чист. Вот же мерзота!

Соседи, позыркав на меня с неприкрытой ненавистью, в итоге стали укладываться на боковую, старательно меня игноря.

Стою в коридоре, дверь наполовину прикрыта. Так и не могу решить, что делать дальше. Ехать еще семь часов. Тусоваться в тамбуре — увольте. В вагоне-ресторане гуляет пара шумных компаний, идти туда — только искать себе новые неприятности. Какое-то время так и стою в коридоре, слепо уставившись в пролетающих за окном пейзаж.

Когда соседи улеглись, решилась и юркнула в угол своей постели. А вдруг они мне укол в шею сделают? Или начнут душить подушкой, а я безоружна? Мамочки... Схватила со стола стакан. Если полезут, разобью о стол.

Уж к чокнутой с розочкой они точно лезть поостерегутся.

За окном проносились верхушки деревьев на фоне лунной безоблачной ночи, редкие фонари и деревушки. А я все так и сидела.

Самобичевание — моё второе имя. Как можно быть такой самоуверенной? Так быстро поверить в то, что я смогу дать отпор своей магией. Может, этот начальник выпивший, поэтому гипноз не сработал? Или негипнабельный он. Вроде есть такой термин... Учиться мне ещё и учиться.

А ещё нужно тренировать это субтильное тело! Любая тётка меня скрутит, я и пискнуть не успею. Моя злость постепенно переходит в апатию. Разглядываю далёкие звёзды. Думаю о своей судьбе, судьбе этого мира. Жду утра...

Вскакиваю резко от громкоголосого окрика проводницы в коридоре: «Просыпаемся! Через сорок минут столица!» Пару мгновений спустя раздался и громкий стук в дверь.

Огляделась: купе пустое. Да уж. Меня только в разведку брать. Всех врагов положу своим умильным, пускающим пузыри видом.

Поскольку все свои вещи еще ночью я убрала под полку, на которой сидела, в их сохранности сомнений нет. Жаль, конечно, что не удалось наказать воришек, но, видимо, судьбе их шкурки для чего-то нужны.

Глава 14

Дежавю. Раннее утро, вокзал, Аня-растеряша.

Куда пойти? Куда податься? В больницу возвращаться нет смысла. Идти в свою квартиру страшно. Почему-то я боюсь не риэлторов, а ту тётку из соцопеки. Хотя до дня рождения всего несколько дней, но она порождает какие-то мои внутренние страхи. При виде неё я впадаю в панику.

А подамся-ка я в общагу, к девчонкам. Одна голова хорошо, а четыре лучше. Хотя что там сейчас делать? Пока доберусь — все свалят на занятия. Ключей у меня нет. Даже перекантоваться будет не у кого. Не на общей же кухне сидеть.

На часах восемь утра. Решила сходить в институт. Вопрос с посещением занятий в любом случае нужно решать.

Институт выглядел обшарпано и вполне привычно, как множество бюджетных госучреждений нашей бескрайней родины. Длинные коридоры, мраморные полы, светлые стены — даже какая-то ностальгия проснулась.

Шла пара, в фойе шаталась лишь пара-тройка студиозов-прогульщиков.

Настрочила быстренько эсэмэску Ритке: «Какая аудитория?». Ответ прилетел моментально. Значит пара «интересная».

Методом нехитрых вычислений определила, что этаж, на котором находится наш факультет — третий.

Нашла кабинет декана. Игнатов Михаил Павлович — гласила табличка на двери. Мужчина — это хорошо. Договоримся. Подергала ручку. Закрыто. На паре, наверное.