Дары зингарцев - Торн Стюарт

Моу Па смущенно улыбнулся.

- Я очень давно не видел госпожу Старшую Жрицу, пробормотал он.

- Ну так ступай повидай ее, - рассмеялся Император. Иди. Но если будет ответ, непременно принеси его еще сегодня, даже если она будет сочинять его до полуночи.

Юноша с почтительным поклоном принял письмо и, пятясь, вышел из покоев Императора. Щеки его и в самом деле пылали, но вовсе не от того, что ему сейчас предстояла встреча с нареченной матерью.

Император собирается отдать зингарцу Тай Цзон!

Он повторял эту фразу про себя, пока она не утратила смысл, а сам он, оступившись на мостике, едва не свалился в воду. Тогда он спустился к реке, ополоснул лицо и напился.

Император собирается отдать зингарцу Тай Цзон.

Полное имя юноши было Тай Моу Па, и знай об этом Ян Шань и Император, он не только не присутствовал бы при их беседе, но и, вероятно, никогда не стал бы хайбэем. Госпожа Старшая Жрица, усыновившая его после смерти матери, с которой была дружна с детства, вводя приемного сына во дворец, благоразумно умолчала о том, откуда родом красивый юноша. А ее протекции было достаточно, чтобы никто его об этом не спросил.

Тай Моу Па, в полном смятении чувств, отнес Старшей Жрице письмо, дождался ответа, доставил его Императору вкупе с приложенным даром к празднику Весенней Луны - тонкой тростниковой флейтой, и лишь после этого смог отправиться к себе.

Время было уже заполночь. Из своей шкатулки с письменными принадлежностями он достал кисть и тушь, разложил на крышке шкатулки лист бумаги и принялся быстро писать. Но тут снизу до него донесся какой-то невнятный шум, он насторожился и поспешно убрал начатое письмо.

Шум внизу объяснялся просто: незадолго до возвращения Моу Па к Римьеросу пришел гонец с с посланием от Ян Шаня. В послании коротко говорилось о том, что Император намерен подарить принцу за принесенное сокровище целое княжество, с которым принц может поступить по своему усмотрению. Но сперва это княжество надо будет завоевать, и потому принцу при завтрашнем визите следует настаивать, чтобы Божественный дал ему впридачу к его рыцарям еще две сотни лучников. После того, как Император даст на это согласие, Ян Шань будет ждать принца в храме Во Лян богини войны и охоты, куда вечером тайно проводит его Моу Па, ибо будет лучше, если об этом визите никто не будет знать.

Прочтя это письмо, Римьерос в отрешенной задумчивости уставился в угол, пытаясь из нескольких скупых строк понять, не злая ли это шутка придворного мага. Взгляд его зацепился за скомканный и брошенный лист. Он уже забыл о своей утренней неудачной попытке описать брату прием, и потому с некоторым недоумением разгладил бумагу и прочел, словно не его рука выводила эти строки:

"Высокородный принц Римьерос, герцог Лара

своему брату, Кратиосу Третьему, королю Зингары и

правителю Каррских островов.

Милостью милосердного Митры мы наконец

завершили то, ради чего отправились в столь далекий

путь..."

Принц оглушительно расхохотался и, выкрикивая: "Брат мой король!" - подскочил к клетке с голубями, которую распорядился поставить в своих комнатах. Вытащив из клетки отчаянно бьющуюся птицу - она была предпоследней из пестрых - он в каком-то диком упоении одним движением руки свернул ей шею.

Глава 5. Щедрость Императора и бескорыстие мага.

"Тай Моу Па - саккею Тринадцатого кайбона

княжества Тай Цзон, Тай Кин Бо.

Нынче вечером я получил известие, повергшее

меня в ужас и смятение.

Ко двору Императора прибыл недавно

чужестранец, знатный, но бедный землями. Он привез

Повелителю Звезд в дар некую редкость, весьма

ценную, за каковую редкость Император хочет

пожаловать чужестранцу наше княжество, Тай Цзон.

Узнал я об этом случайно, но из первых рук, и спешу

уведомить об этом князя нашего, Тай Юэня и тебя,

высокочтимый. Будучи постоянно на виду, я не могу

сам спешно исчезнуть из столицы и потому призываю

тебя сюда. У зингарца сотня своих мечников, весьма

искусных, и Повелитель намерен дать ему еще две

сотни лучников из кхитайской армии. Выдут они не

ранее, как через несколько дней. Торопись так, как

только возможно."

Выведя последний знак неровно, волнуясь и пачкаясь в туши, он оттиснул вверху свой перстень-печатку, сложил лист голубком и, подойдя к окну, тихонько свистнул.

Из темноты послышался ответный негромкий свист. Моу Па запустил голубка, и снизу вынырнула на свет грязная мальчишечья рожица.

- Скорее, Чу! - шепотом крикнул Моу Па. - Возьми моего жеребца в конюшне, ты знаешь, где. Чтобы через два дня ты был уже в Тай Чанре!

Мальчишка радостно кивнул и исчез.

Едва Моу Па успел отойти от окна, как с лестницы послышались шаги и голос Римьероса позвал из-зи двери:

- Моу Па, ты не спишь еще?

- Ниэт, - ответил Моу Па как мог ленивее, изображая сонливость и потягивание.

- Тогда спустись к нам. Только тихо, чтобы тебя никто не видел и не слышал.

Соблюдая все предосторожности, Моу Па проскользнул в покои принца и замер у порога, чуть склонившись.

- Ты хорошо знаешь Кхитай? - спросил принц. Он нервно вышагивал по комнате, не подозревая, что очень похож сейчас на собственного брата.

- Мала-мала знаесси, - ответил переводчик.

- Что такое княжество Тай Цэ.. Дз.. Ну, то, что вы переводите как _страна благословенного покоя_?

Надежда затеплилась в душе Моу Па. Быть может, если убедить принца, что княжество мало и бедно, он не захочет принимать такой дар?

От волнения он едва не забыл про свой ломаный аквилонский.

- Тай Цзон - кайбо мала-мала ести. Люди самешные тарава едят.

- Как это - траву едят? - не понял зингарец. Лотосоеды, что ли?

Видя искреннее изумление переводчика, Римьерос пояснил:

- Я не знаю, как это у вас называется. Те, которые едят или нюхают черный лотос и грезят от этого наяву.

- Ниэт, ниэт, - замотал головой Моу Па. - Тарава, которая растет. Жука, личинка, жаба. Птица - ниэт, мяса ниэт, одна тарава.

- Кажется, я понял, - вмешался барон Марко, неизменный вечерний гость принца. - У них запрет на мясную пищу. Верно? Это значит, что они не разводят ни скота, ни птицы - скверно, мой принц.

Моу Па, на мгновение забывшись, обиделся:

- Разводит, все разводит! Карасивы пиро любиэт. Малака любиэт. Осинь червя любиэт.

- Какого еще червя, что ты несешь?

- Селка червя. Карасивы селка.

- Ах, шелковичного червя! Пресветлый Митра, я уж подумал, что они его себе разводят на еду. А почему они не едят мяса?

- Свята Падда кази ниэт. Мяса исти - ниэт, зверя резати - ниэт, людя - този ниэт.

- Ну и местечко! - покачал головой Римьерос. - Вы слышите, да Ронно? Просто какая-то святая обитель, а не княжество! На что оно нам тогда сдалось?