Своя дорога - Галина Ли

Охотник… Наверное, ночью не удалось добыть свежего мяса, раз водяной народ не ушел с рассветом на дно. Странно, вчера я хорошо слышал, как в тростнике гоготали дикие гуси. Птица эта хотя и осторожная, но шансов ускользнуть из рук подводного жителя у нее нет.

Постояв еще немного и убедившись, что в воде никто не таится, я снял сапоги, закатал штаны повыше, спрыгнул с откоса и зашел в реку по колено, надеясь зачерпнуть чистой воды с глубины. Лучше, конечно, набрать родниковой, но ближайший подземный ключ отсюда на расстоянии в полдня пути.

Прозрачная, чуть коричневатая от просвечивающего дна вода, отразившая в своей спокойной глади дерево с замершим на ее ветвях водяным охотником, стала моей спасительницей. Я увидел движение краем глаза и ушел в сторону, а в то место, где только что стоял, вонзился длинный острый гарпун. И в тот же миг уже со стороны реки на меня обрушился тяжелый чешуйчатый хвост, норовя сбить с ног. Его хозяин, тот самый, что пялился из-под топляка несколькими минутами раньше, вынырнул из омута фактически прямо у меня перед ногами.

Вот зараза! Чума его забери! И меч, как назло, остался на берегу!

От второго удара я увернуться не смог, полетел в воду и поднял кучу брызг. На мое счастье, упал не в омут, а в сторону отмели, что оставило шанс на спасение. А еще устроившие засаду твари просчитались: может, меч и остался на берегу, да вот только нож у меня всегда при себе, дотянуться несложно, даже если стоишь на карачках в воде.

Острое блестящее лезвие вошло в серо-зеленую кожу, водяной житель взвыл и защелкал острыми хищными зубами, пытаясь освободиться от захвата и добраться до моей руки. Я навалился всем телом, с силой потянул нож на себя и только потом выдернул оружие. Кровь окрасила воду розовой мутью, а раненый схватился рукою за вспоротый живот в предсмертном стремлении удержать лезущие наружу внутренности. Теперь ему было не до охоты. Впрочем, оставался еще один водяник, тот, что метал гарпун с дерева.

До чего же хорошо, что Ирия дал этим любителям человечинки хвост, а не ноги!

Быстро слезть с дерева у людоеда не получилось, и спрыгнуть он тоже не мог – дерево не нависало над водой. Совсем юнец, не мудрено, что я его заметил. Был бы опытнее, кормить бы мне этим утром подводный народ своей плотью. А теперь охотник изо всех сил пытался добраться до воды. Не успел.

Я оставил водяников в том месте, где они умерли. Одного на отмели, второго у дерева. И гарпун вынимать не стал. Пусть стая убедится – ничего личного у меня к погибшим не было, просто они выбрали неудачную добычу. Я, в свою очередь, тоже ошибся, поторопился: надо было поспать подольше, еще с часок, дождаться, пока солнце выглянет из-за деревьев, и только потом идти за водой. Ведь знал, что в этих краях живет водяной народ! Ну чего уж тут жалеть, разве что утонувший котелок!

Выругавшись еще раз, я подобрал сапоги и побрел к товарищам. Ребра, принявшие удар хвоста, болели. Колючки, которыми щедро снабжены водяные людоеды, разорвали рубашку и оставили глубокие кровоточащие ссадины. Хорошо хоть шипы не ядовитые.

На поляне было по-прежнему тихо. Танита уже проснулась и сладко потягивалась, запрокинув улыбающееся лицо. При виде меня, мокрого как мышь во время паводка, с изодранной рубахой, пятнистой от своей и чужой крови, глаза девушки округлились.

– Хорошо спалось? – не удержался я от издевки, ведь шум от драки у реки оборотень тоже умудрилась не услышать.

Следующее движение Таниты вызвало у меня приступ сильнейшего изумления, который тут же перерос в ледяную злобу.

Эта… блудливая… кошка… у которой здравого смысла меньше, чем у курицы, оказывается, не страдала глухотой… Нет! Эта дура страдала полным отсутствием мозгов! Она засунула себе в уши затычки!

Даже слов не нашлось, чтобы высказать девице все, что о ней думаю. Да и сил на ругань не осталось, поэтому я просто подошел к рош-мах, забрал овальные шарики и кинул их в тлеющий костер.

Танита вспыхнула, но промолчала. То ли вспомнила обещание оставить ее на дороге, то ли мой потрепанный вид служил слишком наглядным примером ее неправоты.

Я молча переоделся, загрузил вещи на лошадей и растолкал Агаи со словами:

– Досыпать и завтракать будем в другом месте. Через четыре часа.

Сирин ничего не сказал, только вяло залез в седло. По-моему, он даже до конца не проснулся.

Всемогущие боги… С какими детьми я связался. Одна отправляется в опасный путь, прихватив затычки для ушей, уж лучше бы для рта соорудила. Второй лезет досыпать в седло, не спросив, ради чего мы так резко срываемся с места. Определенно, веселенькая будет дорога. С этой мыслью я подхватил девочку и передал ее Таните.

Через два часа пути, когда солнце начало припекать наши головы, Агаи соизволил очнуться. Он огляделся по сторонам и невинно поинтересовался:

– Дюс, а почему мы так рано выехали? Не позавтракали и ягодного отвара не попили?

Пока я подыскивал соответствующие случаю слова, которые можно употреблять в присутствии женщин и детей, Танита глянула на мужа и быстро сказала:

– Давай я сама тебе объясню.

Глава седьмая

Вопреки опасениям, наш путь по самой населенной части королевства прошел спокойно. Даже ночевать в лесу не пришлось.

Агаи, осмелев после удачного сотворения заклятия, предложил создать для меня личину. Идея показалась стоящей, и я отказываться не стал. Единственное, что немного тревожило, – отсутствие опыта в этом деле у колдуна. Что с него взять, хоть и талантливый, но самоучка. Жизнь провел за составлением лечебных отваров, мятных пастилок и прочих лекарств для страждущих. В компаньоны Агаи попался обыкновенный человек, и рецепты, которые он передал своему помощнику, тоже были обычные, без волшебства.

Несомненно, сирин предпочел бы другого учителя, но куда денешься, если чародеев среди людей почти нет, а сама магия у Фирита на особом счету? Колдунов в Наорге, конечно, в отличие от южной Риволии, не сжигали, только и воли им не было. Как-то само собой получалось, что маги или тихо переходили в число служителей короны, или… «Или» у нашего правителя всегда кроили по одной колодке. Так что родителей моего соседа можно понять: единственное, чего они по-настоящему требовали от своего сына, – казаться таким же, как все, не выделяться. Только у парнишки оказался нешуточный магический дар и, став самостоятельным, первое, что он сделал, как выяснилось – раздобыл несколько книг по колдовству. Притом две из них – настоящие. Да еще жена попалась из тех, кто приключений на свою задницу ищет, вовсю потакала желанию Агаи стать магом. Повезло сирин, что ищейки Фирита его не нашли.

В общем, согласие поколдовать над собой я дал. Не хотелось мне выпускать из виду нанимателей ни на секунду – боялся, что попадут в беду. Пока же приходилось держаться от них в стороне – я все-таки личность известная, не хотелось привлекать лишнее внимание к попутчикам.