Пламенный клинок - Крис Вудинг

Возле Солт-Форка она ненароком очутилась на пути кроданского войска, отправленного подавлять восстание. Несколько дней ей приходилось пробираться тайком, поскольку лес кишел разведчиками и фуражирами, заготавливавшими припасы. Когда восстание потерпело крах, на поиски беглецов отправились ловчие с собаками. А с ними явились существа, заставившие сам лес содрогнуться от отвращения. Три создания, которые обладали человеческим обличьем, но людьми не были.

Они чуть не поймали ее, когда она укрылась в заброшенном храме, но звери предупредили друидессу о приближении врагов, и она бежала, оставив непотушенный костер. Потом Вика мельком видела их сквозь деревья: первый — громадный, закованный в тусклые черные доспехи, с большущим молотом в руках; другой — тощий, в лохмотьях, с устрашающего вида луком, сплошь утыканным шипами; третий, в капюшоне, двигался почти бесшумно, руки в перчатках сжимали два тонких клинка, а лицо скрывалось под металлической маской. Один вид этих существ заставил Вику похолодеть, и она решила держаться от них подальше.

По счастью, охотились они не за ней. Их целью были два беглеца из Солт-Форка. Друидесса не задержалась посмотреть, как решится участь преследуемых, хотя знала, что исход едва ли окажется благоприятным. И потому со всех ног припустила через лес, по-прежнему битком набитый кроданцами. Один раз ловчие напали на ее след, вероятно сочтя ее беглянкой из Солт-Форка. Чтобы оторваться от них, пришлось пустить в ход все хитрости, которые она знала; впрочем, хитростей она знала предостаточно.

Теперь они с собакой наконец достигли места назначения. Четвероногая спутница Вики, не в силах больше ждать, кинулась сквозь заросли папоротника и дрока к гребню холма. Эта серая косматая сука волкодава носила кличку Скирда, а длина ее от носа до хвоста превосходила рост хозяйки. Вика последовала за собакой, полная тяжких мыслей.

С Магготова кануна минуло пять ночей. Вика надеялась, что Хагат уже ожидает ее, хотя надежда была, мягко говоря, слабая. Слишком много встреч сорвалось за последние годы, слишком много известий не дошло по назначению. Теперь еще важнее прежнего было сохранить Сопричастие, но Вика опасалась, что склонность друидов к уединению обернется для них самих погибелью. С каждым годом их становилось все меньше. На всем пути ее следования храмы лежали в развалинах, святилища пребывали в запустении. Лишь изредка попадались свежие друидские знаки, но и те сообщали о делах горестных или тревожных, о непорядках в Стране Теней. Вышний набрал силу, а Воплощения ослабли, но боги, которым поклонялась Вика, безмолвствовали. Пришла пора действовать старейшим: надо было созвать Конклав. Но пока никаких вестей не поступало.

Возможно, Хагат сумеет обнадежить Вику. В конце концов, он оставил друидский знак, указывавший на его следующее место назначения, а значит, Вика могла догнать товарища. Ей отчаянно требовались слова ободрения.

Но надежда рассыпалась в прах, когда она взошла на холм, где дожидалась Скирда, и увидела открывшееся с вышины зрелище.

Перед ней простиралась широкая ложбина, впадина в вершине холма, по бокам окруженная крутыми склонами, за которыми тянулся горный уступ. Вика стояла на восточной оконечности, а за спиной у нее расстилались холмы, на которые ложились длинные предзакатные тени. Тусклое заходящее солнце едва виднелось над самым уступом среди слоистых кроваво-золотых облаков. Теплый свет сиял вдоль всего окоема, но саму впадину укрывали летние сумерки.

Ложбина именовалась Дирракомб — Хирн-Аннвн на языке друидов; говорили, будто именно здесь первые люди, происходившие от древних исполинов, присягнули на верность Девятерым, благодарные, что Воплощения помогли им выдержать Долгую Стужу и дотянуть до весны. В знак поклонения они воздвигли десять камней: один во имя Создателя и по одному для каждой из составляющих, на которые он распался, породив вселенную. Девять Воплощений, каждое само по себе, но при этом и часть единой сущности, девять ипостасей одного непостижимого бога.

Эти камни простояли долгие неведомые тысячелетия долетописной эпохи Легенд, пережили возвышение и гибель не одной империи, безмолвно наблюдая, как страна терпела потрясения и впадала в варварство, а потом обновленной восставала из развалин. Но теперь все изменилось. После стольких веков, что и вообразить невозможно, простояв больше человеческих поколений, чем Вика могла вообразить, десять столпов рухнули.

Рядом скулила Скирда, а Вика в ужасе смотрела на удручающее зрелище. Когда она была здесь последний раз три года назад, столпы гордо и сурово вздымались вдоль берега овального водоема — горного озерца, похожего на зеркало, обращенное к небу. Самый высокий, изваянный в честь Создателя, стоял посреди озера. На рассвете его тень протягивалась через воду, в течение года по очереди касаясь каждого из Воплощений, точно исполинские солнечные часы. Теперь от главного столпа остался лишь обломок, торчащий из воды и густо поросший травой. Другие Воплощения рухнули, разбившись на куски, едва видимые среди вереска, ежевики и лозняка.

Всего три года — и Дирракомб пал. Теперь никто о нем не заботился; паломники больше не приходили поклониться святилищу. Земля затребовала его обратно.

Почему же Вика не слышала об этом поругании?

Потрясенная, она спустилась в ложбину; Скирда неуверенно семенила рядом. За долгие годы столпы обветрились, и от изображений богов остались лишь выпуклости и углубления, в которых с трудом угадывались первоначальные черты. Однако былое ощущение сохранилось, в воздухе еще витало божественное присутствие. Вот половина осклабленного лица, принадлежащего Азре Разорителю, Воплощению Войны. Рядом — чувственная каменнокожая Мешук, Воплощение Земли и Огня. Они существовали так долго, что Вика считала их вечными. Теперь ее уверенность поколебалась.

«Как вы позволили этому случиться? — обратилась она к Воплощениям. — Почему допустили такой позор?»

Но Воплощения, как всегда, держали свои мысли при себе. Друидесса обследовала ложбину на предмет знаков, оставленных Хагатом, но если он и побывал здесь, то не задержался надолго.

Скирда что-то унюхала в траве, подняла морду и гавкнула. Все еще потрясенная свершившимся святотатством, Вика опустилась рядом с собакой на колени и подобрала монету, которую Скирда нашла в грязи.

Это был кроданский гильдер: на аверсе — профиль императора; на реверсе — меч, вертикально лежащий на открытой книге. Обломанным ногтем большого пальца Вика соскребла грязь с императорского лица. Ей хватило этого доказательства, если доказательства вообще требовались. Камни опрокинуты и разрушены умышленно и целенаправленно, по приказанию Святейших.

«Они стирают нас из памяти», — подумалось Вике.

Она выронила монету и подошла к берегу озерца. Стояло лето, и даже в тени уступа было тепло, но она все равно закуталась в накидку. Скирда отступила назад, почувствовав настроение хозяйки, а Вика уставилась в воду. Отражение испуганно взглянуло на нее.

«Значит, правду говорили отступники. Наши боги оставили нас. Эта земля покинута».

* * *