Влюбиться в молодого - Виктория Романова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Ира, привет, как сынуля?
Знаю я её слабое место, и сейчас этим пользуюсь.
Она готова была рассказывать о нём часами напролёт, И какой он умница, и как вырос за последние дни, и что кушал на завтрак. Я терпеливо выслушивала всё это целых десять минут, которые казались для меня вечностью.
- Да Ирочка, он у тебя такой умница! - вставила я свои слова в полу секундной паузе её рассказа.
Она от удовольствия расплылась в счастливой улыбке. Ну всё, готова.
- Мне адрес сотрудника нужен, он сегодня на работу не вышел, а у него график растяжек по городу на новый квартал с подписью главного.
График растяжек - это конечно же бред полный, их уже пару лет как запретили. Главное, она об этом не знает. У меня совершенно серьёзное лицо, взгляд тревожный, голос требовательный.
- Сейчас, Лена, минутку.
Ровно через минуту принтер вытолкал из своего жужжащего нутра листочек с адресом Гоши.
- Спасибо Ирочка, с меня конфетка.
Иду, в руках листочек с адресом Гоши. Честно говоря, дневник, за последние десять минут, смелости у меня что - то поубавилось. Я уже не считаю хорошей идеей пойти к нему домой и устроить скандал. Кто я ему? Правильно, никто! Один единственный поцелуй не даёт мне на него никаких прав. Поэтому беру себя в руки, успокаиваюсь и продолжаю дальше жить. Не первый раз судьба опускает меня с небес на землю, правда сегодня это было больно.
Дневник, а ты знаешь, почему это произошло и кто виноват? Если ты думаешь, что Гоша, ты не прав. Виновата я и никто кроме меня. А знаешь почему? Всё очень просто, я любила Гошу, а трахалась с другими мужиками. Бог всё видит, и это адекватный ответ моему поведению. Бумеранг судьбы вернулся и пребольно ударил прямо по лицу. Да уж, сорок один год бабе, а ума всё нет.
Зашла в кабинет, села на своё место, обречённо вздохнула. Появилось странное чувство, словно я смотрю на себя со стороны. Руки сами взяли трубку телефона и заказали служебную машину на четыре часа дня, для поездки в типографию, которая печатает для нас рекламные буклеты. Дневник, спроси меня, зачем мне надо ехать в типографию, в которую я никогда не ездила? Этим, обычно занимается кто - то из сотрудников, а не я. Ответ лежит на моём столе напечатанный на листе формата А4, который я принесла из отдела кадров, это Гошин адрес. Ты хочешь спросить: ”А причём здесь типография?” Я отвечу, судя по адресу, и типография и дом Гоши находятся на одной улице. Да и время я выбрала не случайно, надеюсь если у него кто - то и был, уже ушёл. Не хочу встретиться лицом к лицу с какой нибудь довольной “бабой на одну ночь”.
Стою перед дверью в подъезд, на часах 16:30. Надеюсь, баба, которую он притащил ночью уже ушла, и мне не придётся краснеть и бледнеть если она откроет мне дверь. А с чего я вообще решила, что он привёл бабу? Может он сразу двух притащил? А что, он молодой и здоровый, легко с двумя справится. Вот сейчас я разозлилась, он должен справиться сначала со мной! Меня сдерживает только одно, дверь в подъезд. Кода я не знаю, а ключа от домофона у меня конечно же нет. Попробовала по номеру квартиры, не сработало. Пикнул электромагнит двери, она открылась выпуская компанию детишек лет по двенадцать, вот и чудненько, можно зайти.
Стою перед Гошеной квартирой уже минут пятнадцать и не решаюсь нажать кнопку звонка. Руки мелко трясутся, сердце так громко стучит, что я слышу его удары. Делаю два очень глубоких вдоха, мысленно крещусь и давлю кнопку звонка. Стою, дрожу, со страхом вслушиваясь в шаги за дверью. Даже самые безобидные звуки бьют по натянутым как струна нервам. Дневник, а ты знаешь, о чём я сейчас подумала? Подумала, так подумала! Я вообще не знаю с кем он живёт, и сейчас дверь может открыть его мама, которая не намного меня старше. Клац - клац - брякает дверной замок. Вместе с этим звуком моё бедное сердце проваливается в живот, и где то там стучит словно у кролика. Дверь открывается, и я вижу его. Стоит бедолага, закутался в одеяло, вид несчастный и жалостливый, шмыгает носом. Ещё никогда я так не радовалась тому, что кто - то простудился. Он открывает дверь по шире, улыбается, говорит осипшим голосом: ”Привет, заходи”. Я вижу, он рад меня видеть. Нет, дневник, я это не придумала. Он и правда рад меня видеть, я прекрасно вижу это по его бездонным глазам.
- А я вот заболел, Лена - говорит он.
- Вижу - отвечаю ему и обнимаю моего милого мальчика. Мне сейчас всё равно, с мамой он живёт или с подругой. Мне просто необходимо его обнять, иначе я умру.
- Я телефон забыл и не мог позвонить, а ты уехала и не вернулась.
Последние слова он произносит с обидой.
- Я не могла, Гоша. Очень хотела, но не могла.
Мы стоим обнявшись наверное целую вечность. Я чувствую тепло его тела, даже не тепло, жар! Вот же дура, у него температура, а я обниматься лезу, а должна его спасать.
- Гоша, ты весь горячий, надо тебе срочно температуру померить. Так, тебя кто лечит: мама, девушка? Последнее слово я произнесла с трудом и страхом.
- Мама уехала в командировку, а девушки у меня нет.
Облегчённо вздыхаю, мир для меня снова наполняется красками. Тебе надо прилечь, где твоя кровать? После моих слов о кровати он смущается, я же просто краснею и смотрю куда - то в бок. Он ложится, и показывает мне где лежит градусник и запас таблеток. У него тридцать семь и пять. Женщины такую температуру даже не замечают, а для мужчин это, судя по выражению лица Георгия, просто ужасно высокая. У него несчастный вид, он практически “умирает” от такой температуры, его глаза умоляют о помощи и спасении. Я сажусь рядышком, трогаю лоб, щёки, запускаю руку под одеяло и провожу по его груди. В общем, делаю вид лучшего в мире доктора, и намекаю, что без меня он пропадёт
.
- Ты спасёшь меня?