Межмировая таможня - Елена Власова

– Погоди, погоди... Точно. "Селезень-скряга и его племянники". – Название, когда его произнес Лорд, прозвучало... как диагноз. А я, похоже, покраснел – только теперь сообразив, что всего лишь пересказал одну из сюжетных линий детского сериала.

– Ничего, ничего, – подбодрил меня Артуро, – по крайней мере версия ничуть не хуже любых других.

– Хуже, – отозвалась Ринель. – Будь грош особой монетой, неужели Кравлин бы нам не сказал, а?

Мохноног, который до сих пор не садился на место, остывая после стычки, наконец подал голос:

– Вот ведь толчем воду в ступе, а? Надо делать что-то!

Ринель саркастически подняла брови:

– Есть предложения?

– Да. Есть. Я хочу предложить одной прекрасной леди, которая очень хорошо умеет ругаться, вспомнить о своих прямых обязанностях. Это ты должна командовать, а не мы себе дела придумывать – как тут только что кое-кто выразился, при живом-то начальнике!

– Ах вот так, да? – Похоже, что Ак-Барсу удалось выбить Ринель из состояния подавленной апатии. Но вот к добру это или к худу? Для самого Барсика точно не к добру!

– Хорошо. Лорд, Артуро! Вам действительно приказы нужны или сами решите, в какую сторону копать?

– Я решу сам, с вашего позволения, леди, – галантно поклонился Лорд. Я мысленно предложил сам себе пари: сто против одного, что ему вряд ли вообще для чего-нибудь нужно чье-то позволение, и сам же отклонил его: слишком явная победа.

– Наверное, стоит поинтересоваться в Семьях, хотя бы для профилактики. После этого я засяду за компьютер и как следует поработаю с базой. А потом – решим по результатам.

– Тогда я... – поднялся следом Артуро, – сделаю несколько официальных запросов, и один неофициальный тоже. В.М. Скракан, я думаю, не откажется дать нам информацию. Параллельно подключусь к работе Лорда – у меня давно есть мысль опробовать один любопытный алгоритм.

– Теперь я, да? – Мохноног всем своим видом излучал деловитость и разумную инициативность. – Я займусь...

– Нетушки, – оборвала его Ринель. – Вот как раз ты будешь выполнять именно мои указания. – Она выдержала паузу и добавила: – Живого начальника, да?

"Два – один в нашу пользу", – прокомментировал я про себя, глядя, как Барсик сник. Я понимал, что сейчас Ринель выберет ему работенку не самую полезную, а самую неприятную, в воспитательных целях. Но честное слово, если бы я был на ее месте, я бы поступил так же. Авторитет руководителя должен поддерживаться, в том числе и непопулярными методами – так говорилось в учебнике по спецкурсу "Искусство заставлять". Ринель смерила мохнонога взглядом и сообщила:

– Значит, ты, мой дорогой, займешься сбором слухов в Свободной. Самая что ни на есть будничная для тебя работа.

Я про себя усмехнулся, глядя на вытянувшееся лицо Ак-Барса: похоже, что работа в Свободной зоне его не радует. Ринель тоже мстительно улыбнулась и добавила:

– И кстати, возьми с собой Айше. От него проку тут все равно нет, так пусть тебе поможет, заодно попрактикуется. И учти – за него с тебя спрошу!

Я ощутил себя так, как будто прямо с потолка на мою макушку свалился хороший такой кирпич, а затем обрушилось ведро холодной воды. Конечно, Ринель таким образом продолжала поступать в полном соответствии с "Искусством заставлять", но вот мое восхищенное одобрение жесткого стиля руководства вдруг куда-то запропало.

– Рот прикрой, ворона залетит, – подбодрил меня Ак-Барс и направился к выходу. Мне ничего не оставалось, кроме как направиться за ним.

Выйдя из конторы, Артуро и Лорд на мгновение остановились на обшарпанном крылечке.

– Не нравится мне все это – вздохнул Лорд, застегивая молнию своей дешевенькой куртки.

– Вы имеете в виду похищение этого гроша? – уточнил Артуро.

– Да Сила с ним, с грошом, и Сила с ним, с Казначейством, не о том речь. Мне просто не нравится, когда дело начинается так.

– Как именно?

– Вот так. Тихо, беззаботно, можно сказать – безмятежно.

– Вы неисправимый пессимист, Лорд. По-вашему, было бы лучше, если бы мы уже в отправной точке имели кучу изуродованных трупов, Истинное Зло и магию какого-нибудь запредельного цвета и степени?

– Да. Тогда бы я хотя бы понимал, как с этим всем работать...

– Не усложняйте. Сейчас Ринель свяжется с братом, Барсик проверит Свободную, вы наведете справки по Семьям. А я предельно уточню степень магичности в этом деле. И хотя это все будет сделано неофициально, мы получим необходимый результат.

– Вы еще слишком молоды, Тур. И даже работа в бригаде не сделала из вас реалиста. А уж пора бы понять, что такие тихие дела и заканчиваются обычно самой большой кровью. И Угыт-Джай это знает.

– А он-то здесь причем?

– Он тоже чует грозу... и кровь. У нашей девочки в папочке по делу "Грош" лежит разрешение на свободный поиск. За всеми необходимыми подписями и печатями.

– Вы шутите, Лорд?

– Я так похож на неумного шутника?

– Нет, конечно. Но свободный поиск по делу "Грош" – не понимаю... Кравлин, конечно, силен, и руки большинству министров он выкрутить может, но свободный поиск подписывает Президент.

– Президент тоже не дурак, Тур. И неплохо может отличить Джая, ломающего комедию, от Джая, для которого цель становится выше средств.

– Тем более.

– Это для вас "тем более", Сир. Это вы готовы были до последнего соблюдать закон. И что это дало? А для живых (нормальных живых вроде Президента) запах смерти – это ЧП. И не важно, что именно пахнет – гора трупов или маленькая монетка, спертая у Кравлина. Так что давайте разбираться по полной программе, невзирая на лица и личности.

– Не уверен, что все обстоит именно так, как вы описываете... но так или иначе, разбираться – наша работа. И никто другой ее делать за нас не будет. Вы сейчас куда?

– Я – домой. Мне там лучше работается.

– Понимаю. Я тоже кое-кому кое-что хочу напомнить. Но, Лорд... давайте не будем без нужды беспокоить девочку. Ей и так живется несладко.

– А когда ей жилось сладко, а? У Высоких Светлых Эльфов есть, на мой гнусный взгляд, одна прескверная привычка – для выполнения особо грязных дел они обычно нанимают исполнителя со стороны. Не перебивайте – именно нанимают: у меня есть привычка так же называть вещи своими именами. А наемникам за сделанную работу надо платить. Кто чем платит – кто деньгами, кто драгоценностями, кто Силой, кто Бессмертием. – Он усмехнулся. – А вот эльфы почему-то платят своими женщинами. Каково шестьдесят лет быть замужем за обезьяной?

– Ну почему – обезьяной. – В голосе Артуро прозвучала плохо прикрытая обида. Лорд осклабился:

– А ты на себя в зеркало посмотри – как ты выглядишь с точки зрения Высокого светлого эльфа? А тем более эльфийки? Да в тебе одного мяса килограммов восемьдесят, не считая прочего барахла. А они ж у нас все из музыки и света...

– Музыка разная бывает, – хмыкнул Артуро.

– Эльфы тоже. Знаешь, сколько раз нашей светлейшей принцессе еще при ваших предках приходилось оплачивать грязное решение чистых проблем ее народа?

– Знаете, я как-то не рассматривал это под таким углом...

– А я рассматривал. И даже считал. Семнадцать!

– Что?!

– Я говорю, что ее персоной семнадцать раз оплачивали услуги высококвалифицированных профессионалов со стороны. Я уж не говорю о последнем столетии всеобщего равенства...

– А она это понимает?

– А как же. И ее брат тоже это понимает.

– Тогда не удивительно, что они так ненавидят свой народ.

– Да нет, пожалуй, уже не ненавидят. Их просто тянет блевать.

– Закурить не найдется?

– Держи.

– "Полнолуние"? Шикуешь.

– У каждого из нас есть свои маленькие слабости. Кому, как не вам, учитывать это, Сир.

Артуро рассмеялся, потом, уже спокойнее, закурил.

– Ладно, пора работать, хватит копаться в воспоминаниях...

– Что ж, спасибо... теперь я по крайней мере понимаю, почему она с нами... Мы сами делаем грязную работу.

– И сами за нее платим, – закончил фразу Лорд.

Слова Лорда об эльфах задели Артуро гораздо сильнее, чем он постарался показать. В свое время некоторые довольно серьезные государственные проблемы ему тоже предлагалось решить посредством межрасового брака. И он был почти согласен... эльфийки вообще чрезвычайно красивы, а уж Истинные Высокие – Древней Крови – эх, да что теперь вспоминать... Только если рассматривать это так, как говорил Лорд, предопределение таки хранит их род – людей он не предал.

И нынешний Президент – человек и... Он щелкнул пальцами, подзывая извозчика – надо было работать, а не рефлексировать. Значит, так, и он продиктовал адрес башни В.М. Скракана. К Скракану он предпочел обратиться в данном случае именно потому, что тот был гениальным практиком. И кроме того, он уже знал об Артуро, так что это не могло шокировать старика. Вообще-то Артуро был почти уверен, что все Высокие Маги в стране, не считая новичков, получивших право на башню менее ста лет назад, а потому не приносивших присяги бывшему Верховному Королю... От престола-то Король тогда отрекся, а вот магов от присяги не освобождал – никому в голову не пришло этого потребовать. А Высокий Маг эту присягу нарушить не может – сущность магии не позволяет. Или может, но тогда он перестанет быть магом... Так вот, Артуро подозревал, что пережившие все те сложные времена Высокие Маги прекрасно все знают и насчет усопшего, и насчет пирамиды. Просто гораздо удобнее принимать всеобщую версию за правду, пока лично тебя не возьмут за жабры. М-да. Он расплатился с извозчиком и, вздохнув, внимательно осмотрел синюю двадцативосьмиэтажную башню. Всего в Вельдане обитало тридцать два Высоких Мага, и каждый силой магии возводил себе эти разноцветные фаллические символы. И каждый старался, чтобы его был повыше, хотя все как один жаловались на неудобства жизни в подобной конструкции. Собственно, когда-то это было и безопасностью, и необходимостью, и высшим шиком – жить в башне, не зависящей от внешней среды, в этаком маленьком мирке, существующем по замкнутому циклу. В такой башне и любую осаду можно было выдержать, не жалуясь ни на голод, ни на жажду. Не роскошь, конечно, но все необходимое есть... Хотя теперь они, то есть Высокие Маги, почему-то предпочитали покупать и воду, и еду, и многое другое. Не нравился им чем-то замкнутый цикл. Артуро усмехнулся и легко прикоснулся к двери. Та узнала его, распахнулась, радостно бренча колокольчиком. И уже через несколько минут Артуро, сидя на груде ковров и подушек, излагал свое дело седенькому, мелковатому, но очень подвижному старичку.