Транзит на счастье (СИ) - Хелен Рой

— Да. Это кольцо Зарубина, — выхватив кольцо из рук мужчины и отвернувшись к окну, нехотя ответила Александра. — Он подарил мне его… очень давно… За то что я спасла ему жизнь.

Но Ефремом не слушал Сашку, пелена недоверия повисла между ними.

— Так значит это, правда! Ты работаешь на него. Ты, даже не понимаешь, с кем связалась! Как ты могла принять сторону убийцы? Для этого ты училась, чтобы потом представлять интересы братвы?

— Я не работаю на Зарубина! Я ему отказала! — сжимая пальцы в кулак, крикнула девушка, повернувшись к нему. — Почему ты меня подозреваешь?

— Потому что ты дала для этого повод! У тебя его кольцо. Монгол сказал, что ты работаешь на Зарубина.

— Да кто такой вообще твой Монгол? Я видела вчера, как он сидел за одним столом с бандитами. Что тебя самого связывает с этим братком? Почему ты так спокойно впускаешь его в свою квартиру? Почему веришь его словам, а не моим?

— Это тебя не касается!

— Тогда и мои отношения с Зарубиным тебя тоже не касаются! — на глазах у Сашки выступили слёзы. Теперь между ними образовалась бездна, состоящая из непонимания и недоверия.

Виктор сделал шаг назад и стукнул кулаком по стене. Опять их разговор зашёл в тупик.

— Пока между нами существуют тайны — у нас ничего не получится, — он старался, чтобы голос звучал спокойно. — Мне пора идти, — Ефремов повернулся и вышел из комнаты, даже не обернувшись. Слишком больно было оглядываться назад…

Братва группировки Зарубина отходила после весёлой пьянки. Всё получилось, как задумал Тимур. Горбач сдался и теперь, после смерти Кузьмича весь город принадлежал ему. Можно было вздохнуть, но рано ещё радоваться и праздновать победу. Оставался один важный не решённый момент: несговорчивый следователь — Виктор Ефремов. Он был как кость, застрявшая в горле. Но и эта проблема решаема, для этого и нагрянул Тимур в офис своей фирмы с утра пораньше.

— Ре…звый, — протянул Жук, прижимаясь щекой к бутылки пива. — И чего мы так рано сюда притащились?

Тимур устроился в своём кресле, напротив него сел Константин, делая жадно глоток из бутылки.

— Надо срочно решать с Ефремовым, — Резвый взял со стола пачку сигарет, закурил. — Он наверняка сейчас начнёт под меня копать. В оборот возьмёт. А мне это не к чему.

— Да, дела неважные вырисовываются, — нахмурился Жук. — Этот может. Он ментов на Кузьмичёвскую братву натравил. Двоих в оборот взяли. Одному волыну при задержании подсунули, другому наркоту. Недельку под прессом подержали, сломали. Хорошо Кузьмич вовремя смекнул, что к чему. Не дал им живыми с СИЗО вернуться.

— Трудно нам сейчас будет, если следователя на свою сторону не перетянем. Надо его на крючок посадить.

— Через бабу его действовать?

— Да, — соглашаясь, кивнул Тимур. — Пусть поторгуется за неё. Заодно уроком и для Сашки будет, — усмехнулся он, что-то обдумывая, держа сигарету между пальцами…

Через два часа Жук с пацанами уже был во дворе дома, где жил следак. Долго ждать не пришлось. Гражданская жена Ефремова вышла из подъезда. Ярко красное платье на ней, на высоких каблуках, сумочка через плечо перекинута. "Красивая она баба. И скоро будет в его власти" — довольно улыбаясь, подумал Константин.

Ольга спускалась по ступенькам, отгоняя печальные мысли. Не хотелось думать о той долгой и несчастной жизни, которая предстояла ей без Виктора. Мысль о том, что они одно цело уже стала привычной, как утренний чай, а тут раз и всё. Нет больше одно целого. Будущее по началу рисовалось ей в чёрных тонах, но и настоящие не особо радовало — ведь она лишилась человека, которого любила. С другой стороны она ещё молода и сможет начать всё сначала. И тут же мысль остаться одной перестала её пугать и даже стала придавать силы. Женщина выпрямила плечи и вышла из дома.

Едва она успела сделать шаг от подъезда, как к ней подлетела машина — белая "двойка". Открылась дверца, высунулся лысый браток.

— Девушка не подскажите, как проехать на Сортавальскую пять?

Женщина недовольно посмотрела на него и махнула рукой в сторону.

— За этот дом повернёте, там и будет Сортавальская…

Договорить она не успела. Мужик вдруг схватил её за талию и грубо втянул в салон "двойки". Хватая ртом, воздух Ольга попыталась закричать. Но не успела. Грубая ручища перекрыла возглас протеста. Машина сорвалась с места и на всех парах двинулась в сторону дороги…

Амбал за рулём включил магнитолу на полную мощь. Из динамиков полилась песня отечественной попсы.

— Теперь можешь кричать, — спокойно сказал Жук, убирая руку с её рта.

Но Ольга только лишь сжалась от испуга. Она сидела зажатая, на заднем сиденье, между двумя мужчинами, и вырваться из этого капкана не было никакой возможности.

— Не бойся. Я тебя не съем, — прорычал ей на ухо Жук. — Если твой мужик будет сговорчивый. А если нет…

Женщина с ужасом почувствовала, как грубая рука бандита забралась ей под платье и втиснулась между ног.

— Не надо! — закричала Ольга, вцепившись ногтями в руку бандита.

— А мне хочется! — хмыкнул Константин. — И Леону тоже хочется.

Губы второго братка скривила гнусная улыбка, а рука уже мяла грудь Ольги.

— Эй, мужики подождать не можете пока доедем? — возмутился водитель. — На даче её по кругу пустим.

Ольга пришла в ужас. Ведь всё так и будет. Она в полной их власти. Никто не знает, что её похитили, поэтому и искать не будут. А эти отморозки изнасилуют и убьют.

— Что страшно? А ты расслабься, — гоготнул Жук, подмигнув. — И получай удовольствие.

Машина мчалась по широкой загородной дороге. На повороте свернула в дачный посёлок "Лунное озеро" и проехав мимо нескольких приусадебных участков, остановилась возле повалившейся деревянной ограды, за которой среди разросшихся кустов шиповника и смородины стоял дом.

Бандиты вышли из белой "двойки", подталкивая вперёд Ольгу. Они зашли в дом. Константин держал женщину за заведённые за спину руки. Светлова извернулась и вырвалась, ударив мужчину между ног.

— Ах ты, сука! — взвыл он.

Другой бандит перехватил Ольгу и ударил по лицу. В голове загудело, перед глазами всё поплыло.

— Леон помоги ей раздеться, — приказал Константин, прижимая руку к покалеченному паху.

В секунду и Ольга была повалена на стол. Она чувствовала, как с неё срывают платье, рвут на части трусики. Но звать или кричать не было сил. Теперь она в их власти и никто её не спасёт. Да ей уже было всё равно. Насилия не избежать. Пусть делают, что хотят, лишь бы только поскорее всё закончилось.