Брадобрей для Старика Хоттабыча - Татьяна Игоревна Луганцева

отстаёт, отстаёт… Руки и ноги переставали ее слушаться, и Яна словно пробуксовывала на месте, увязая в своём ночном кошмаре. А тут ее кошмар воплотился в реальность. Широкая спина Ивана Демидовича всё дальше удалялась от нее, Яна безумно боялась потерять Головко из виду. Он не оборачивался, не ждал ее. А Яна не могла крикнуть, чтобы Иван Демидович подождал, боялась, что ее услышат те, от кого они убегали. Яна даже не представляла, куда они бегут, как зайцы или сайгаки, напуганные неизвестно кем.

Иван Демидович неожиданно резко остановился. Кладбище закончилось и плавно перешло в просеку. Видимо, готовили места для будущих захоронений.

— Сейчас напрямки к тому мосту, — приказал он.

— Постой! Я не могу! Я выдохлась! У меня прямо сердце в ушах стучит. Зачем мы бежим?

— У тебя точно сердце в ушах стучит, а еще там два банана. Они бежали за нами. Еле оторвались. Бегом! — скомандовал Иван Демидович и понёсся с невероятной для его возраста прытью.

Яна сообразила, что им надо как можно скорее пересечь открытую местность и спрятаться под мостом. А еще она спиной все время ждала чего-то очень нехорошего, например, выстрела. У нее даже затылок вспотел.

— Хорошо бежишь, а ведь притворялась просто немощной! — успел на бегу хохотнуть Иван Демидович. В ответ он услышал нечленораздельную брань.

— Ого! Ты и так можешь? — Он на бегу посмотрел на Яну через плечо.

— Пропади ты пропадом! Что же я за дура такая? Почему я такая сговорчивая и глупая?

— Просто находка для маньяка, а вот насильникам с тобой будет не комфортно, раз ты такая упёртая, — продолжал подзадоривать ее Иван Демидович.

— Да я тебя убью! — разозлилась Яна, прибавляя ходу.

— Ага! Если догонишь, — рванул дальше Иван Демидович.

Рывком он затащил ее под опору моста. Яна прижалась к каменной кладке, не чувствуя ног и своего дыхания.

— Ну что там? — перевёл дух Иван Демидович. — Где погоня? Бегут? Посмотри. Кажется, преследователи близко, — он тяжело уселся на крышку канализационного люка.

Яна, общаясь с Головко с самого раннего детства, до сих пор не могла понять, когда он шутит, а когда говорит серьёзно.

— Какие преследователи? Прикалываешься? На кой дьявол мы им сдались? — Она оторвалась от своей каменной опоры и всмотрелась слезящимися глазами в просеку.

Постепенно, но достаточно быстро ее большие голубые глаза приобрели максимальный размер. Три размытые фигуры ясно приобретали очертания крупных мужчин, быстро бегущих к ним.

— Что?! Не может быть. Господи!

— До трассы далеко, мы не убежим. Я — старый дурак, а ты женщина, а по физическим данным еще и мне уступаешь, каши мало ела. Кожа да кости! — почесал затылок с крашеными волосами Иван Демидович. — Остаётся спрятаться. Канализационный люк! Мы спрячемся тут! Нет, не помогай, я сам. Давай, прыгай первой, я буду вторым, попытаюсь закрыть за собой крышку. Это собьёт преследователей с толку. Ну же! Прости, если что… Может, и не выживем.

— Почему? — шевельнула пересохшими губами Цветкова.

— Как почему? Мы не знаем, что нас ждёт за этой металлической крышкой. Может, мусор, о который мы поранимся, или скопившиеся канализационные газы, от которых мы задохнёмся. Кто знает? — Иван Демидович говорил, сдвигая крышку и подталкивая Яну к черной дыре.

Она смотрела на него, словно заворожённая. Как кролик на удава. В ее глазах Иван прочёл большое сомнение, но он настаивал:

— Да! Шансы выжить невелики, но я тебя не брошу, мы, если что, погибнем вместе.

Яна не успела понять, радует ли ее такая перспектива, как Иван Демидович подпихнул ее к люку со словами:

— У нас есть шанс. А вот если остаться здесь, то нас убьют — это сто процентов. А тебя еще и изнасилуют, будь уверена. Они от такой женщины не откажутся. А я этого не переживу. Прыгай!

Яна пролетела несколько метров вниз с криком «Не-е-ет!» И оказалась в мерзкой липкой жиже, обладающей сильным течением. Ее лёгкое тело сразу же понесло бурным потоком. Она поняла, что это… и что она плывёт в… нечистотах!

— Твою же мать, господин Головко! — попыталась крикнуть Яна.

— Я уже здесь! Я плыву в какашках за тобой! — весело отозвался Иван Демидович.

Яна не знала, что и думать в такой ситуации. Как не испачкаться и не захлебнуться — это уже было неактуально. Всё уже произошло. Куда ее вынесет зловонный поток? Ну не было у нее компаса и схемы подземных коммуникаций. Соединиться клейкими и вонючими руками с Иваном Демидовичем… и хотелось, и не хотелось одновременно. А вот он что-то радостно улюлюкал, несясь в смердящем канализационном потоке, словно находился в аквапарке. Он всё-таки настиг ее. То ли старый комедиант обладал большей массой, и, как следствие, быстрее передвигался, то ли он грёб в этом… Яна словно очутилась в страшном сне, из которого не было выхода. Она поняла: еще чуть-чуть и она лишится разума от случившегося.

Головко ухватил ее и быстро сообщил:

— Люк не смог закрыть, говорить много не могу — нечистоты в рот попадают.

Яна промолчала. Отчаянию ее не было предела. Ей казалось, что поток с испражнениями несёт их прямо в ад.

Сколько они плыли в подземной речке-вонючке, неизвестно. Но выбрались они все-таки благодаря Ивану Демидовичу. В какой-то момент, когда Яна уже теряла сознание от зловония, Головко ухватился рукой за ржавый край пробоины в огромной канализационной трубе и вылез наружу, вытащив за собой и Яну. Наконец-то они оказались на чистом воздухе!

Яна лежала на спине, смотрела в