Судьба Десятой - Питтакус Лор

Агент Уокер в одиночестве стоит у перил и смотрит на город.

— Как вы меня нашли? — спрашиваю я вместо приветствия.

Агент ФБР, пытавшаяся однажды засадить меня за решетку, улыбается.

— Кое–кто из выживших обмолвился, что видел тебя, — отвечает Уокер. — Мы отправили группу в зону действий, а потом стали наблюдать, куда главный корабль сбрасывает тяжелую артиллерию.

— Умно, — говорю я.

— Рада, что ты жив, — резко произносит она.

Тронутые сединой рыжие волосы Уокер стянуты в тугой хвост. Она истощена, под глазами залегли темные мешки. Свою привычную ФБРовскую ветровку и костюм она сменила на бронежилет и военную форму, видимо позаимствовав её у военных, охраняющих это место. Левая рука висит на перевязи, а на лбу наспех забинтована глубокая рана.

— Я могу вас вылечить, если хотите, — говорю я.

Вместо ответа Уокер оглядывается по сторонам. Сейчас мы с ней стоим наедине — насколько это вообще возможно посреди наспех разбитого лагеря для беженцев — в небольшом парке, укрывшимся под Бруклинским мостом. Холмистая долина за нашими спинами буквально заставлена самодельными палатками, набитыми ранеными и до смерти перепуганными нью–йоркцами. Полагаю, это — люди, отказавшиеся эвакуироваться с Красным Крестом, либо те, чьи раны слишком тяжелы для такой поездки. Палатки растянулись до окружающих их зданий, и я уверен, что в симпатичных домах, выстроившихся вдоль реки, тоже скрываются люди. Среди беженцев тут и там снуют солдаты, полицейские и несколько врачей, которые пытаются поддерживать порядок и ухаживать за ранеными — лишь малая толика сил, которые подтягивались к мосту. Фактически, это — организованный хаос.

— А у этих твоих способностей есть предел? — спрашивает Уокер, наблюдая, как изможденный врач ухаживает за лежащей на газоне женщиной с обожженной рукой.

— Да. Вчера мне пришлось ими нехило попользоваться, — отвечаю я, потирая шею. — А что?

— Я ценю твое предложение, Джон, но у нас тут тысячи раненых, и с каждым часом прибывает все больше. Хочешь весь день с ними возиться?

Я гляжу на ряды людей, собравшихся в парке. Многие из них сидят или лежат прямо на траве. Многие наблюдают за мной. Я — лицо Гвардейцев… До сих пор не могу к этому привыкнуть. Поворачиваюсь обратно к Уокер.

— Я бы мог, — говорю я. — Спасу хоть несколько жизней.

Уокер качает головой и окидывает меня оценивающим взглядом.

— Тяжелораненые находятся в сортировочной палатке. Если хочешь поиграть в мать Терезу, можем заскочить туда попозже. Но мы оба знаем, что твое время можно потратить с гораздо большей пользой.

Я не отвечаю, но решаю не развивать эту тему. Уокер кряхтит и идет вдоль пирса в сторону группы военных палаток, установленных на ближайшей площадке. Я снова быстро оглядываю парк. Пока мы переходили через мост, нам казалось, что тут достаточно безопасно. Однако спустившись, я словно оказался в сумасшедшем доме. Раненые, солдаты, военные чиновники — я даже не представляю, с чего начинать. Кажется, я сам сейчас сойду с ума.

— Так вы здесь за главную? — спрашиваю я, пытаясь взять себя в руки.

Она фыркает:

— Шутишь? Тут на месте работают генералы с пятью звездочками на погонах, планируют контрмеры. А еще ЦРУ и АНБ, которые держат связь с Вашингтоном и пытаются разобраться с информацией, поступающей со всех уголков мира. Сегодня днем они проводили видеоконференцию с президентом, вещавшим из какого–то секретного бункера, куда его засунула личная охрана. Я — простой агент ФБР и почти ни за что не отвечаю.

— Ясно. Но раз так, почему они привели меня к вам, Уокер? Зачем мы общаемся?

Уокер останавливается и оборачивается ко мне, положив здоровую руку на бедро:

— Из–за той нашей истории, наших взаимоотношений…

— Ах, теперь это так называется?

— Джон, меня назначили твоим связным. Так сказать, связующим звеном. Все, что ты можешь рассказать нам о могадорцах, об их тактике, нападении — вся эта информация идет через меня, так же, как и все твои запросы в адрес вооруженных сил США.

У меня вырывается едкий, невеселый смех. Интересно, где обустроились эти генералы. Разглядываю ближайшие палатки, пытаясь найти среди них ту, что выделялась бы.

— Без обид, Уокер, но мне не нужны посредники.

— Это не тебе решать, — отвечает она, продолжая путь по пирсу. — Ты должен понять, что нынешняя власть, — президент, генералы и то, что осталось от кабинета министров — они не состояли в МогПро. Когда моги вышли на контакт, у нас практически налицо был подставной переворот с мерзавцем из МогПро, выступавшим за капитуляцию. К счастью, когда Сандерсон исчез с горизонта…

— Погодите–ка, а что с ним случилось? — спрашиваю я. Во время битвы с Сетракусом Ра я совершенно упустил министра обороны из вида.

— Он не смог выбраться, — жестоко отвечает Уокер. — У меня в Вашингтоне было достаточно людей, которые помогли выбросить из корзины все гнилые яблоки. По крайней мере, это касается тех, о ком мы знали.

— Так значит, МогПро практически уничтожен, и мы остались…

— С разрозненным правительством, которое вообще было не в курсе дела. Все это: вторжение, сама идея о пришельцах из космоса, которые нас атакуют — для них необычна. Они допускают мысль, что ты сражаешься на нашей стороне. Но ты все равно представитель внеземной цивилизации.

— Они мне не доверяют, — говорю я, не в силах скрыть горечь в голосе.

— Многие из них даже друг другу не доверяют. Тебе, кстати, тоже не следует им доверять, — многозначительно отвечает Уокер. — Все известные члены МогПро были арестованы, убиты или ушли в подполье. Но это не значит, что мы поймали всех.

Я деланно закатываю глаза:

— То есть, предлагаете мне выбрать из двух зол меньшее, так?

Она разводит руку, определенно не ожидая, что я брошусь к ней в объятия.

— Все верно.

— Ну, что ж, связной, вот мой первый запрос, — говорю я. — Анубис — тот боевой корабль, что улетел сегодня утром из Нью — Йорка — на его борту находится Сетракус Ра, сейчас направляется в Мексику…

— О, отлично, — перебивает меня Уокер. — Их это порадует. Одной угрозой в воздушном пространстве США меньше.

— Они должны в срочном порядке поднять в воздух истребители, штурмовики, дронов, все, что есть, — продолжаю я. — Анубис направляется к месту сосредоточения великой силы Лориен. Не знаю, что конкретно там забыл Сетракус Ра, но если он туда доберется, всем точно станет только хуже. Мы должны сами на него напасть.

По мере моих объяснений лицо Уокер все больше мрачнеет. Я уже чувствую, что мне не понравится ее ответ. Она уводит меня с пирса, через заросшую лужайку и подводит к брезентовой палатке, стоящей немного поодаль от остальных.

— Прямой атаки не будет, — говорит она.

— Это почему же?

— Из–за моего начальства, — отвечает она, откидывая полотно, прикрывающее вход в палатку. — Давай обсудим это внутри.

Палатка Уокер выглядит не слишком обжитой, там стоит захламленный стол, на нем — ноутбук. Еще в палатке есть карта Нью — Йорка, по которой пробегают перекрещивающиеся красные линии. Если бы спросили меня, я бы не задумываясь сказал, что это — траектория вчерашней атаки Анубиса. Из–под этой карты Уокер достает другую — карту мира. На нескольких крупнейших городах мира — Нью — Йорке, Вашингтоне, Лос — Анджелесе, а также более отдаленных Лондоне, Москве, Пекине — стоят зловещие черные кресты. Ими отмечено более двадцати городов. Уокер стучит пальцем по карте.

— Такова ситуация, Джон, — говорит она. — Каждая отметка — это один из их кораблей. Знаешь, как сбить хоть один?

Отрицательно мотаю головой:

— Пока нет. Но я и не пытался.

— А ВВС вчера уже пытались. Без особого успеха.

— Я видел их вчера, — хмурюсь я. — Знаю, что у них не вышло.

— Они достигли кое–какого успеха в сбивании маленьких кораблей, но к Анубису не смогли и близко подойти. Командование как раз планировало предпринять еще одну атаку, когда китайцы решили пойти ва–банк.

— То есть?

— Через несколько часов после атаки на Нью — Йорк они живенько схватились за оружие. Наверное, опасались, что следующей станет их страна. Они запулили в корабль над Пекином всем, чем могли, кроме разве что ядерных снарядов.

— И?

— Людские потери идут на десятки тысяч, — отвечает Уокер. — А корабль все еще в воздухе. Их всех что–то окружает. Китайские ученые считают, что это некое электромагнитное поле. Когда китайцам надоело разбивать об него истребители, они решили десантировать небольшой отряд прямо на поверхность корабля, но при контакте с полем солдаты погибли.

Это мне напоминает силовое поле, окружавшее могадорскую базу в Западной Вирджинии. Воздействие силового поля, которое я тогда испытал, лишило меня сознания. И после контакта с ним я еще несколько дней чувствовал себя отвратительно.