Смерть - понятие относительное - Лякмунт

У-ф-ф-ф, ну а здесь где скрытые знания? Положим, про императора Цинь Шихуаня я что-то слышал. Вроде бы именно ему принадлежит гробница со знаменитым терракотовым войском, и именно про него снят очень красивый китайский фильм «Герой». Но при чем тут дракон и его дочка? Кажется, мне этот орешек не по зубам. Правда, если предположить, что так называемая «награда» за свидание с покойницей была необходима для выполнения секвенции, всё предстает в другом свете. В этом случае можно сделать вывод, что одной составляющей рецепта является то, что принято хранить в сокровищнице. А что приличный император может там хранить? Да всё, что угодно: золото, серебро, драгоценные камни. А возможно, шелка, пряности или древние манускрипты. Нужно запомнить эту версию, может быть, в сочетании с другими текстами мне это поможет. Интересно, зачем понадобилась одежда несчастной девушки? Ага, пожалуй, тут объяснение напрашивается само собой. Допустим, у меня есть всё для выполнения секвенции, вызывающей покойного. Но откуда секвенция может «знать» кого именно я желаю вызвать? Для такого рода секвенций, как меня учили, нужен «персонификатор». Возможно, одежда должна подсказать секвенции, что мне хочется встретиться именно с ее хозяйкой. На одежде наверняка сохранились какие-то кусочки органики, некогда принадлежавшие юной даме — чешуйки кожи, капли слюны или пота, да мало ли, что мог выделять организм древней красавицы? Похоже, из этого документа я уже получил всё, что возможно. Дальше, дальше! Нужно двигаться дальше!

Тем вечером и, частично, ночью мне удалось внимательно изучить полтора десятка свидетельств о секвенциях отражения. О том, что пора заканчивать, я подумал после того, как четырежды прочитал первый абзац очередного документа и ничего не понял. Часы показывали полчетвертого. Ничего, завтра встану попозже — в лабораторию Петров идти не велел. Встану — и продолжу изучать мраморную папку.

Глава VIII

Место Москва, квартира Траутмана.

Начало 15.07.2010 09:00.

Окончание 15.07.2010 11:20.

В пятницу мне так и не удалось всласть понежиться в кровати. Ровно в девять затренькал дверной звонок, и я пошел встречать Петрова. Ранний гость был в костюме денди или, скорее, тайного агента Её Величества. Поэтому полагаю мои извинения, извинения человека в одних трусах за то, что я не в галстуке, прозвучали вполне естественно. Затем я предложил своему другу располагаться, где ему удобно, и поскакал в ванную. Придя на кухню, застал трогательную картину. Агент 007, облаченный в мой любимый фартук, мыл посуду. Обнаружив, что я уже на кухне, он прочитал краткое и энергичное нравоучение про образ жизни порядочного человека. В этой речи наряду с такими непарламентскими выражениями, как поросенок, барство и заводчик тараканов, фигурировали мрачные прогнозы о том, во что может превратиться юноша, который позволяет себе отойти ко сну, не приведя в порядок кухню. В качестве отягчающего обстоятельства фигурировал тот факт, что за вчерашний вечер я выпил всего лишь пару рюмок и вполне был в состоянии прибраться за собой. Сначала я хотел напомнить Петрову, что мне было чем заняться — я выполнял его поручение по изучению документов, и заснул, между прочим, уже ближе к утру. После секундного размышления я счел за благо полностью признать правоту друга, но в порядке мелкой мстительности заметил, что человек, который носит кислотные рубашечки и любит посветить голыми коленками для маскировки возраста, мог бы постараться сдерживать стариковскую занудливость и страсть к поучениям. Затем я с полной искренностью пообещал с сегодняшнего дня исправиться, быстро сделал две чашки кофе, и мы уселись завтракать. Наслаждаясь после завтрака первой утренней сигаретой, я поинтересовался у Петрова, почему он не курит. Мой гость непонятно ответил, что все вредные привычки он приобрел еще в те годы, когда был молодым в первый раз, новых приобретать не намерен. Я немного подождал, не посоветует ли Петров бросить курить и мне, но так и не дождался. Надеюсь, что ему запали в душу мои слова о стариковской занудливости. Я подумал, что мы благотворно друг на друга влияем, и предложил перейти к делу.

— Сначала, прибери на столе, — непререкаемым тоном заявил мой занудливый друг.

— С удовольствием, — нашелся я, — а ты пока сделай нам еще по чашечке кофе.

Хозяйственные заботы отняли у нас не более пяти минут, и вскоре мы сидели по разные стороны кухонного стола. Перед каждым из нас стояла чашечка эспрессо, а посреди стола лежала мраморная папка. Петров кивнул на папку и поинтересовался: — Изучил?

— Частично. Четырнадцать, кажется, описаний.

Мой гость в ответ хмыкнул, как мне показалось, скептически. Я сухо сказал, что своё восхищение моей трудоспособностью он мог бы выразить более членораздельно. Нахальный гость на это вполне членораздельно сказал, что рассчитывал на то, что я прочитаю раза в три больше. Я обиделся и молча закурил еще одну сигарету. Петров немного подождал моей ответной реплики и, не дождавшись, попросил рассказать о том, что мне удалось вынести из прочитанного. Я начал рассказывать, увлекся, и совсем забыл, что я на Петрова обижен. Вспомнил об этом, лишь закончив свой рассказ, когда мой друг, вместо того, чтобы выразить восторг моей проницательностью, впал в недолгую задумчивость. Я молчал, терпеливо ожидая, что он скажет. Прошло еще полминуты, прежде чем Петров открыл рот:

— Про историю с двумя пастушками ты, пожалуй, верно заметил, мне такого вывода в голову не приходило. А с твоими рассуждениями про саксонскую легенду я не могу согласиться, — и объяснил мне, почему именно не может согласиться. — А в остальном ты совершенно прав, молодец.

Мне стало приятно, и я пообещал в две недели одолеть всё содержимое мраморной папки.

— Пожалуй, у тебя времени на это не будет. Ты получил некоторое представление о предмете нашего интереса. Пока этого довольно. В ближайшие дни ты постараешься подобраться к этой тайне совсем с другой стороны. — С этими словами Петров достал из кармана большой, сложенный вдвое желтый конверт и извлек оттуда несколько листков бумаги.

— Этот конверт я получил неделю назад.

— По почте пришёл? — заметив на конверте марки и почтовые штемпели, догадался я.

— Да, по почте. На адрес Секвенториума.

— А что в конверте?

— В конверте фрагменты описания наших секвенций.

— Секвенций отражения? — уточнил я.

— Разумеется, — рявкнул Петров, — иначе, зачем бы я давал на изучение документы?

— Отправитель — кто-то из членов Секвенториума?

— Нет. Абсолютно посторонний человек, узнавший про существование Секвенториума не так давно из средств массовой информации.

— Кажется, с подобным мы уже сталкивались. Вспомни, после того, как широкая публика узнала что-то о секвенциях и Секвенториуме, кто нам только не писал! Сумасшедшие, авантюристы, фанатики, скучающие пенсионеры, потомственные колдуны и ясновидящие, астрологи и просто хулиганы. Впрочем, как мне кажется, всех наших корреспондентов, за исключением, возможно, хулиганов и авантюристов, можно смело отнести к первой категории, к сумасшедшим. Хоть одну секвенцию мы от посторонних получили? Насколько я знаю, нет.

— Боюсь, что это другой случай, — озабоченно ответил Петров.

— Дай посмотреть, — протянул я руку.

— Не спеши, сначала послушай, — остановил он меня, — письмо написано довольно сумбурно, и его смысл доходит далеко не сразу. — Мое лицо, похоже, приняло оскорбленное выражение, поэтому Петров уточнил, — до меня его смысл дошел не сразу. Хотя оно пришло в пятницу утром, и я сразу предпринял кое-какие действия, как только стало ясно, что нам нужно начинать активно действовать. Сейчас я тебе перескажу события, описанные в письме. Перескажу в хронологическом порядке, а не как в письме.

— А как они изложены в письме?

— Я же говорю, сумбурно. Не перебивай! — Петров зачем-то заглянул в письмо, хотя, я был уверен, что он его уже выучил наизусть, и предупредил, — да, кстати, не всё, что я тебе расскажу, взято из письма. Для установления некоторых фактов мне пришлось слегка потрудиться, понимаешь? — взгляд моего друга говорил, что он убежден в том, что я понимаю.

Я кивнул головой, хотя довольно смутно представлял, в чём состоял труд Петрова в этот раз. Из опыта недавнего прошлого я хорошо знал, что стремясь к какой-то цели, этот настырный человек не останавливается ни перед чем, например, перед похищением человека (когда мы с ним познакомились немногим больше года назад, я как раз был в роли похищенного). Еще мне было известно, что мой друг возглавляет, а правильнее сказать, ему принадлежит очень серьёзная международная организация, эффективно использующая финансовые средства, своих и чужих агентов, а также оружие, причем никогда не испытывающая недостатка ни в средствах, ни в людях, ни в оружии. Ни единый человек в мире не слышал названия этой организации, по той простой причине, что названия у нее просто нет. Да, совсем забыл упомянуть: неправительственная организация Скит, имеющая штаб-квартиру в Швейцарии, тот самый Скит, где на радость всему человечеству совсем недавно были «открыты» секвенции, тоже собственность Петрова. В известной степени то же можно сказать и про сам Секвенториум, в котором Петров занимает должность, с откровенно декадентским названием «Временный Прокуратор». Вот такой интересный человек мой друг Петров.