Последняя легенда Анкаианы - Лертукке

На обитом синем плюшем знакомом диване лежала Кэсси. Алик не почувствовал ее присутствия, и для него это стало неожиданностью.

- Не обращай внимания, - бросил Энди. - Это заложница.

- Не обращаю, - сказал Алик, и подумал, что раз она жива и спит, а не чувствует ее, нет, чувствует, конечно, но узнать по такому нельзя, это что-то общее и неопределенное, более чуждое, чем обычная Кэсси, наверно, дело в дозе... Надо полагать, заложник, и есть маза, о которой трандычал Гундосый, что ж еще? Значит, Генрих действительно агент (если он Генрих, что вряд ли, впрочем, кто их, стукачей, знает.... да он бы знал, было б оно важно ; а все так запуталось, тут уж не знаешь, что важно, а что нет, это нервирует, вон и Энди тоже...)

А Энди стоял у окошка и звонил, судя по произношению в трубке, Гундосому. Алик не вникал, но что-то у них не ладилось. То ли Генриху было наплевать на заложницу, (добытую, Алик подозревал, без особого труда), то ли какие-то документы уже куда-то ушли, а не должны были...

Алик застегивал последние пуговицы на рубашке из мелкого вельвета (цвет которого хоть и шел ему, но мог бы, как показалось Алику, сочетайся он с гладкой фактурой, вызвать у вампира и любителей свеклы чувство голода) и вспоминал когда последний раз у него в голове царил такой сумбур. Хорошо бы ему исчезнуть, как только этот аутсайдер выдаст ему наличные, но исчезать некуда. На покупку недвижимости нужно время и связи, времени нет, у Ирмы свои проблемы, ей не до Алика. Это могла бы сделать Кэсси, она ему явно симпатизирует, но судьба заложника - штука хрупкая...

- Жди меня здесь, - закончив разговор, обратился к нему Энди и, набросив плащ, схватился заручку двери. - Если вернусь, - бросил он, принесу тебе бабки... Молись, чтоб вернулся.

- Если я буду за тебя молиться, ты и туда-то не дойдешь, проникновенно сказал Алик.

- Девку не трогай.

- Что ты с ней сделаешь? - меланхолично спросил Алик, сосредоточенно соскабливая с манжета наклейку.

- Тебе отдам, - ухмыльнулся Энди и выскочил за дверь.

Алик остался один, если не считать Кэсси, которой, по его ощущениям, тут вроде как и не осталось вовсе. От мысли, что теперь можно спокойно пробраться в смежную комнату, где гангстер хранил свои творения, и полюбопытствовать, Аланкресу стало скучно, и он не пошел. Он, сам себе в том не признаваясь, немного презирал маньяков.

Вместо этого он сел рядом со спящей девушкой, и долго сидел неподвижно, глядя на нее, наслаждаясь ее обликом больше, чем хотелось бы. Алик не знал, заснула ли она здесь сама, или ее принесли, подмешав наркотик в выпивку еще в баре, но выглядело так, словно она всю жизнь только тут и ночевала. Он долго разглядывал ее точеное лицо в тонких штрихах неопределенного цвета волос, блестящих в свете лампы, а затем осторожно пропустив мягкие пряди сквозь пальцы, убрал их в сторону гадкого синего плюша, с которым они странно и диковато сочетались. Внешность ее привлекала анкаианца - неброская и утонченная, состоящая из сложных полутонов и теней, и в то же время какая-то запредельная, неземная и слегка диковатая. У нее был маленький носик, тонкие губы и, как он помнил, очень выразительные глаза в красивых ресницах. Будь у нее более порочный или непокорный характер, Алик запросто не заметил бы ни просьбы Фила, ни хамского распоряжения гангстера... Но симпатичная фаталистка Кэсси настолько привыкла подавлять в себе инстинкт самосохранения, что ее нынешняя беззащитность даже вызывала оскомину. И Алик вдруг почувствовал ту тоску и сожаление, которое ему суждено испытать в случае ее смерти, в преддверии которой Кэсси, очевидно, будет думать о чем-то отстраненном и излучать молчаливую покорность судьбе.

И тут Кэсси проснулась. У нее было странное настроение, никакого отходняка, только спроецировавшиеся в действительность остатки грез. Она открыла глаза и увидела темное окно, синий диван и Алика в светлых джинсах.

- Это я где? - спросила она.

Алик объяснил. Он почувствовал, как она сначала испугалась, потом, по своему обыкновению быстро заставила себя успокоиться.

- Отсюда сбежать можно? - спросила она, оглядываясь.

- У дверей охрана, если только ты решишься прыгать примерно с восьмого этажа, тогда запросто...

Кэсси огляделась, и поняла, что сбежать нельзя. Даже если б она решилась прыгать с этого этажа, ей бы это вряд ли удалось, потому что то ли любовь к тюремному антуражу, то ли недоверие к Алику, заставили Энди прицепить ее левую руку наручниками за стоящую вплотную к дивану чугунную подставку от торшера, намертво вделанную в пол. Кэсси села и тихо выругалась.

-Похоже, я зря не вняла твоему совету... и попала - прошептала она. Некоторое время она молчала, лихорадочно пытаясь придумать какой вопрос задать Алику первым.

- А ты здесь что делаешь?

- Он решил отдать мне треть филовских сокровищ (больше мне и не надо) и завербовать меня киллером.

- А ты?

- А я в недоумении.

- А какие они были? Сокровища?

- Я уже не поэт, Кэсси... Красивые.

- Как ты думаешь, - Алик оторвал взгляд от нее, и оглядел потолок и стены, - здесь может быть какая-нибудь аппаратура слежения?

- За кем? - фыркнула Кэсси. - За Змеем? Вряд ли. Ты говоришь, тут только он, его баба и Гундосый изредка... Что ему, самому за собой следить? Если только кто-то другой, но это маловероятно. А ты, что, пообещал ему меня не трогать, а теперь проголодался?

Немного склоненная голова Алика помешала ей полностью разглядеть его призрачную улыбку.

- Да...Энди сегодня заявился ко мне в гости без приглашения, и я могу себе позволить нарушать его заветы... Только я не люблю казаться себе чудовищем, пожирающим узников.

С этими словами он взял ее руку и, просунув каким-то образом пальцы между кожей и металлом, просто сломал кольцо наручника. Усилие было таково, что свободный конец впился девушке в руку. А Кэсси сама не поняла, что заставило ее в этот момент задержать дыхание и сжать зубы - будущая ссадина или мысль об их с Аликом катастрофической недолговечности.

- Вау!!! Ну, ладно.... прежде, чем ты начнешь, я бы хотела предложить тебе ключ от места, где ты будешь избавлен от тягостной обязанности его принимать.

- Что?

Алик не переспрашивал, он все прекрасно понял. От того и замер в удивлении.

- Я накануне вечером все перерыла в поисках ключа от подвала... Там окно открыто, залезешь. На бумажке адрес. Тетки не будет еще полгода. Хочешь?

Алик поднял глаза от железки, которой он пытался на всякий случай придать зрительно первозданное состояние и взглянул на девушку. Внимательно, словно пытался понять, не подвела ли его память насчет ее выразительных глаз. Долго молчал.

- И как это понимать после... спицы? - спросил он наконец.