Заговоры сибирской целительницы. Выпуск 04 - Наталья Степанова

Можно ли чем-то помочь в таком случае, так как увольнять мне ее нежелательно, это тещина сестра. Игорь Б., Рига».

Да, действительно, левша очень часто становится причиной всевозможных бед и проблем. Слава богу, что такого человека можно отчитать. Делают это так: берут кусок пищи, которую не доел левша, и отдают собаке или свинье со словами:

С левши рок взял, свинье отдал.

Аминь.

Обряд этот проводят на убыльный месяц.

От зловредной соседки

Из письма:

«Что мне делать? Моя жизнь превратилась в ад. И дело даже не в том, что нас постоянно затапливают соседи, а в том, что дело каждый раз доходит до настоящих драк. Они нам постоянно дверь мажут дерьмом, я же не желаю им зла. Говорят, есть заговор, помогающий утихомирить таких соседей».

Поставьте в полночь воду на плиту, сварите в ней три рыбьих головы и над кипятком прочитайте особый заговор. Затем вылейте заговоренную воду у подъезда, порога или у ворот соседки, с которой все время ссоритесь, а рыбьи головы отдайте кошке. Ссор больше не будет, вот увидите. Заговор следующий:

На море-на океане живет рыба-мать,

Мне ее не взять, а возьму я три головы.

Как эти рыбы мертвы

И как эти рыбы немы,

Так бы у рабы Божьей (имя)

Рот на меня не открывался,

Язык нем не ругался,

На меня всякий раз не взъедался.

Слово мое верно и крепко. Аминь. Аминь. Аминь.

ОСОБЫЙ СЛУЧАЙ

Пишет мне кировчанин А. П. Охлопко:

«Уважаемая Наталья Ивановна, со мной произошел странный случай. Я хочу, чтобы Вы разъяснили мне произошедшее и, если можно, помогли все исправить. Я бывший ветврач, и в прошлом у меня была семья. Сейчас же я потерял почти все, что имел, так как стал законченным алкоголиком. Жена боролась с моей болезнью, как могла, не раз кодировала. А я всех ненавидел за то, что не давали денег на выпивку. Срезал меховой воротник на пальто жены и продал за бутылку пива (воротник старый был). А ведь это было ее единственное пальто.

Однажды я пришел к своей сестре, на тот момент уже тяжелобольной (онкозаболевание). Она лежала дома. Тася выглядела в тот раз лучше, и я ей сказал об этом. Она мне и говорит: “Видишь, книга, я по ней лечусь, врачи диву даются и думают, что неверно диагноз поставили. Я и вес набрала, спать стала нормально, болей уже не чувствую, шишка еле прощупывается. Дай Бог той Степановой здоровья за эту книгу”.

В общем, я украл у сестры эту книгу, думал: пропью. За такую книгу мне бутылку запросто дадут. О Тасе я в тот момент не думал, как не думал раньше о матери, детях и жене. По дороге я встретил дружков, мы куда-то зашли, пили, и я оставил пакет с книгой. Потом все, как прежде: похмелье и желание во что бы то ни стало достать спиртное. Про книгу я вспомнил, лишь когда пришла мать и стала просить отдать Тасину книгу. Я раскричался, вроде как обиделся. Ответил, что я еще не совсем пропащий, чтобы у больной сестры надежду на спасение отнимать, воровать книгу, по которой она лечится. Мать плакала, говорила, что никто не мог помочь сестре, что спасение она нашла только в этой книге, а теперь ей стало хуже и она совсем пала духом. Но книги у меня уже не было.

Сестре действительно с каждым днем становилось все хуже и хуже, и вскоре она умерла. Теперь она снится мне каждую ночь и упрекает в жестокости, винит в своей смерти.

Спустя время мне на глаза попалась Ваша книга, и я ее купил. Прочитал за один вечер. Плакал, как пацан. Тасю было жалко так, что сердце разрывалось на части. Не представляете, Наталья Ивановна, каким гадом, какой тварью я себя почувствовал. Все думал – а вдруг бы она выздоровела? Ведь болела долго и только хуже становилось, а после того, как книгу прочитала, вскоре даже вставать начала. Была кожа да кости, а тут вес набрала, улыбаться стала. Решил я на себе испытать силу заговора и вылечить себя по Вашей книге от алкоголизма. Все делал, как было написано. И постепенно перестало меня тянуть к спиртному. Может быть, Вам и неинтересны подробности, а возможно, Вам необходимо знать обо всем, что я чувствовал, – не знаю, поэтому на всякий случай расскажу, а Вы уж сами решите, читать или нет. Сначала меня мутило, когда я видел спиртное. И понос был. Вообще состояние было схоже с отравлением. Где-то через две недели это прошло. Когда я бодрствовал, я был безразличен к спиртному, но вот во сне я все время видел, что наливаю себе стакан, выпиваю его, а потом страшно пугаюсь, что не сдержался и теперь мне нет спасения.

И самое главное: можно ли мне отнести на могилу сестры Вашу книгу или мне уже не искупить своей вины? Что мне делать с книгой? С одной стороны, она меня излечила от алкоголизма, а с другой – я чувствую страшную вину перед Тасей и не знаю, как вымолить у нее прощения».

Вот такое грустное письмо. Саша, во-первых, пить вы уже не будете. А во-вторых, грех ваш велик, но если всю свою оставшуюся жизнь вы посвятите добру, то обязательно его искупите и заслужите прощения. Найдите жену, постарайтесь стать хорошим мужем и отцом. Позаботьтесь о своей матери, помогайте окружающим. В мире очень много одиноких людей, несчастных, разбитых сердец, – помогайте им. Сестру вам уже не вернуть, но вы можете помочь другим людям стать счастливее, обрести надежду на лучшее. А книгу на кладбище не носите, не нужно этого.

Если ваша фотография оказалась на надгробном памятнике

Очень часто родственники умершего ищут подходящую фотографию, которую можно было бы поместить на памятнике. Перелистают все альбомы, а подходящую найти не могут. Есть только групповые снимки. Вот и несут такие фотографии мастерам, которые потом переснимают их на керамические медальоны. Только вот во время такой работы часть тела стоявшего рядом человека может отпечататься рядом с портретом покойника. Но человек-то этот еще жив. И вот по воле случая его изображение оказывается на надгробном памятнике. Многие после этого тяжело заболевают и умирают, не догадываясь об истинной причине своего недуга.

Катерина Семеновна стала мучиться от страшных припадков, причин которых установить никак не могли: не ушибалась, не болела, не пугалась. Когда же у нее стала отниматься правая рука, несчастная женщина обратилась к целительнице. Та сразу ей объявила: «У вас умер кто-то, и ваше фото находится на кладбище, на памятнике. Вы на фотографии в белом платье в темный горошек, рядом мужчина лысый, но с бородой. Он мертв, а вы живы, но ненадолго. Он вас заберет за собой». Катерина Семеновна возразила, что у нее не было и нет белого платья в горошек. Было, правда, одно в горошек, но желтое. Однако целительница объяснила, что на памятнике не цветная фотография, потому она-де и видит белое платье. И еще она сказала: «Вы бы, милочка, не крутили, не передергивали мои слова, не теряли бы время, а искали мастера, который вам поможет. Я вот лично не возьмусь ни за какие деньги. Жить хочу. Езжайте к Наталье в Новосибирск. Она среди нас не слабая, даст Бог – поможет».

Катерина Семеновна перебрала дома все фотографии, но ничего похожего не нашла. А потом вдруг вспомнила: лысый мужчина – дядя ее первого мужа. Нашла телефон, позвонила, и ей сказали, что он умер. Она поехала к бывшим родственникам, уговорила сводить на могилу и с ужасом увидела на фотографии часть своего лица и плечо с рукой. Платье на портрете и вправду вроде как было белым в черный горошек, снимок ведь был черно-белым.

Приехала Катерина Семеновна ко мне, и я ей помогла. Вот что я ей посоветовала сделать.

Во-первых, надо закрасить краской свое изображение на фотографии рядом с покойником, читая при этом «Да воскреснет Бог». Затем заказывают через раз покойнику «за упокой», а себе «за здравие», и так семь недель подряд. Подают милостыню в трех церквах. В течение года соблюдают все посты. Три года не бывают на кладбище, в родительский день поминают мертвых только дома.

Чтобы не «увели» душу

Помню, бабушка повела меня вечером под Троицу к реке и говорит: «Ты, моя хорошая, не бойся. Я сейчас буду звать тех, у кого в этом году душу сумели увести». Я ее спрашиваю: «А разве можно душу забрать?»

«Кто может, а кто не может», – сказала она почти про себя. Я поняла, что не нужно к ней лезть с расспросами, и замолчала.

У реки бабушка развела костер, посадила меня рядом с ним и сказала: «Сиди тихо, ладно? Что не ясно будет, потом объясню».

Вижу, она готовит место: выкладывает поле камнями, не спеша венки плетет и кладет на кресты. Время до заката еще было. Вода в котелке на костре закипела. Стала она варить венки. Сумерки подступали.

Достала бабушка из-за пазухи свой платок и стала мне на голову надевать, шептать обережные слова. Потом мне стало ясно, что «столб» она мне делает, после которого человек пребывает в каком-то странном состоянии полусна-полуяви. Делала она это для того, чтобы я не испугалась, сидела тихо и не шевелилась. Надо сказать, что во время обучения бабушка часто делала на меня «столб». Учить-то надо, а я маленькая еще была (девять лет), всего мне не объяснишь, да и испугаться могу, даже если буду держаться изо всех сил. Мастера всегда так поступали со своими маленькими учениками, чтобы и знаниями необходимыми поделиться, и не напугать до полусмерти. А еще «столб» помогает при лечении больных: если у кого серьезная рана или перелом, мастера читают этот заговор, чтобы человек во время лечения не чувствовал боли. Своего рода анестезия. Но заговор этот сложный, поэтому сейчас я ему учить вас не буду.