08.2.Кальтер: Свинцовый закат - Роман Глушков

– Ну да, разумеется! – Я схватился за голову и в отчаянии уронил ее на траву. – Никакого подвоха, все по-честному! Значит, твой консультант просто был не в курсе, что здесь сегодня творится! Как и двое наших разведчиков, которые четыре дня назад в последний раз вышли на связь из Рыжего Леса, а потом словно в воду канули. Что ж, коли теперь все прояснилось, предлагаю тихонько, не поднимая шума, разминуться с Черепом и вернуться назад. А что еще прикажешь делать, если в ближайшую неделю Припять нам с тобой так и так не обломится?

– Прекрати истерику! – грубо одернул меня майор. Говорили мы по-прежнему шепотом, хоть и объяснялись сейчас фактически на повышенных тонах. – А ну возьми себя в руки и спокойно растолкуй все, что я должен знать!

– Да, конечно… Извини. Сам не пойму, что на меня нашло. Видно, вчера передергался и еще толком не оклемался… – Я предпочел не перечить компаньону, чей ледяной взор унял мне нервы лучше всякого успокоительного. – Тот человек, чьим указаниям ты следуешь, говорил тебе что-нибудь о последнем выбросе? Какие-нибудь необычные догадки или слухи?

– Нет. Но я слышал краем уха в Баре, что он был ложным. Подобный вроде бы случился в позапрошлом году. Пятиминутный энергетический всплеск, после которого не возникли ни новые аномалии, ни обычная в таких случаях волна бредущих из центра Зоны мутантов. Сталкеры смеялись, что, дескать, стареют Хозяева Зоны, раз у них проблемы с потенцией начинаются.

– Верно, полтора года назад тоже произошел такой грандиозный пшик, который сталкеры сочли ложным выбросом, – подтвердил я. – И за три года до нынешнего экспресс-выброса нечто похожее, помнится, имело место. Но тогда у нас еще не было доступа в Припять и мы могли лишь догадываться, что творится в тех землях. Однако теперь наши разведчики регулярно проводят там рейды и иногда вылавливают для допросов сектантов. Редко кто из них идет на сотрудничество, но не слишком стойкие неофиты, бывает, раскалываются. Знают они, правда, с гулькин нос, но на информационном безрыбье и эти скудные крохи оказываются полезны…

– Без предысторий, если можно, – попросил Кальтер. – И покороче! Не время и не место трепаться. Я жду еще несколько минут и ухожу отсюда. В Припять, разумеется, а ты – куда пожелаешь.

– Ладно, слушай дальше… В общем, недавно один пленный монолитовец напел нам о том, что все они трепещут в ожидании какого-то Великого Очищения, которое, по их прогнозам, разразится в центре Зоны с недели на неделю. Когда конкретно, пленник не знал, но был свято уверен, что не заблуждается. Дальше он начал нести голимый бред про то, как из Саркофага вырвутся на свободу три апостола Монолита, коих звать Скульптор, Искатель и Буревестник. И что как только первые двое наведут вокруг ЧАЭС порядок, последний расправит над Зоной свои крылья и завершит церемонию, омыв землю водой. А затем якобы все опять вернется на круги своя. Короче говоря, грядет что-то типа местечкового Апокалипсиса или Рагнарека… Поймавшие того прорицателя парни решили, что малость переусердствовали, когда развязывали ему язык, и сектант окончательно рехнулся. Тем более он утверждал, что грядущее Великое Очищение станет уже четвертым в истории Зоны.

– Но ты, как я погляжу, отнесся к его россказням серьезно, если не забыл имена тех апостолов и припомнил сейчас эту легенду.

– Поначалу да, не поверил. Но на прошлой неделе в Бар зашел Болотный Доктор, а там как раз вовсю обсуждалось это пророчество. Спор шел чуть ли не до драки, и если бы кто-то не догадался спросить у Дока, что он думает насчет Великого Очищения, без мордобоя точно не обошлось бы. И вот какую версию он нам выдвинул на основе известных фактов… Хочешь послушать или пропустить?

– Ладно, валяй. Мнение Доктора узнать не лишне, раз оно имеет прямое отношение к нашей проблеме, – махнул рукой майор.

– Так вот, Док считает, что при всей своей аномальной сущности Зона была и остается закрытой экосистемой, – продолжил я. – И в ней также случаются всяческие нарушения, ведущие к дисбалансу местной экологии. Одним из таких перекосов, как стало теперь очевидно, является перенаселение центра Зоны мутантами. Их волны, какие мы наблюдаем после выбросов, – это от силы половина тех монстров, которые рождаются при каждом таком катаклизме. Вторая же их половина разбредается вокруг ЧАЭС и по территориям «Монолита». Это, в принципе, согласуется с тем, что я видел своими глазами в Припяти.

– Ясно, о каком перекосе твердил Доктор, – догадался Кальтер. – В окраинных районах Зоны военные, бандиты и сталкеры постоянно сокращают популяцию мутантов, не давая ей разрастись. В то время как в центре монолитовцы не успевают этого делать. О сталкерах-одиночках, что забредают в те края, и говорить нечего – они, наоборот, всячески избегают встреч с ордами монстров. А те пожирают друг друга, гибнут в аномалиях и при выбросах, но это не останавливает рост их поголовья. Тогда-то в Зоне и наступает Великое Очищение.

– Угадал, – кивнул я. – Сезон кровавой жатвы. Тотальное уничтожение расплодившихся сверх меры мутантов, которое проводят сами Хозяева Зоны. И затрагивает оно лишь центральные районы – вот почему мы о нем раньше никогда не слышали. Четыре Очищения за шесть лет существования Зоны – приблизительно по одному в полтора года. Примерно с такой же частотой происходят и пятиминутные выбросы!.. Но никто из споривших тогда в Баре, даже Доктор, не додумались связать эти два явления воедино. Хотя, казалось бы, что может быть очевиднее! И все потому, что ложный выброс и отсутствие после него волны мутантов всегда ассоциировались у сталкеров с ошибкой, допущенной Хозяевами Зоны. Великое же Очищение, судя по названию, напротив, должно являть собой что-то вроде сверхмощного и продолжительного аномального катаклизма… Проклятый стереотип! Кабы не он, я неделю назад догадался бы о том, чему на самом деле предшествовал последний выброс! И тебе отсоветовал бы идти на верную смерть.

– Сомневаюсь, Мракобес. – На губах у Кальтера вновь возникла и улетучилась та странная улыбка, какая удивила меня вчера в Баре. – Сейчас ты заявил, что на пути к цели мне придется пройти Великое Очищение! Отлично! Я вижу в этом не угрозу, а явный знак судьбы, подтверждающий истинность моей Веры. И ты требуешь, чтобы после такого знамения я сдался и повернул назад?

– Погоди, старик, ты не понимаешь!..

– Прекрасно понимаю! Представь себе Колумба, который после двух месяцев плавания в неизвестность вдруг увидел прилетевшую с запада чайку! Нет, еще не землю на горизонте, а всего лишь обыкновенную чайку, опустившуюся на мачту, чтобы дать отдых усталым крыльям. Вот и я сейчас такой же Колумб: пока не вижу свою цель, зато получил твердое доказательство того, что нахожусь на верном пути к ней… Как, впрочем, и ты, разве не так? Я дал тебе доказательство существования Полынного Слитка и пообещал, что ты его получишь. Возможно, твоя чайка еще не сидит на мачте, а кружит в облаках, но прислушайся: ты ведь слышишь ее крик, верно? Еще немного, и ощутишь дующий с берега бриз. А там и до земли рукой подать. Если, конечно, не сдрейфишь и не повернешь свою каравеллу назад… А теперь извини: мне надо идти. С тобой или без тебя, но я доберусь до Припяти и буду стоять завтра на закате в нужном мне месте!

И, перевалив через кромку обрыва, пополз по глинистому склону на дно балки.

«Да ведь он настоящий псих! – дошло до меня. – Таких одержимых, как майор, в Зоне что псевдособак нерезаных! Одни к Монолиту рвутся, другие еще куда-нибудь… Но Кальтер точно всех перещеголял. Я ему рассказал, в какое дерьмо мы лезем, а он – гляньте-ка! – воодушевился, будто узревший плачущую икону богомолец. Великое Очищение! Знак свыше! Истинная Вера! Господи, с кем я связался! И этот безумец еще надеется вернуться назад? Нет, куда угодно и с кем угодно, только не в Припять с Кальтером! Черта с два! Хрен ему! Не дождется! Не в этой жизни! Много чести мерзавцу! У-у-у, чтоб его!..»

Продолжая заклинать себя одуматься, я тем не менее энергично заработал локтями и коленями и вскоре тоже очутился на склоне. Майор тем временем уже добрался до дна, но вставать в полный рост не спешил, а, перевернувшись на спину, вычислял, насколько просматривается балка со стен и вышек форпоста. И пока я, матерясь сквозь зубы, полз по сухой – к счастью! – глине, Кальтер успел выяснить все, что ему необходимо. После чего поднялся на ноги, а когда я завершил спуск, предупредил:

– Можешь встать, но не отходи от обрыва. Вблизи этого берега нас не заметят, но если удалишься от склона хотя бы на три шага, снайперы на вышках увидят твою голову и начнут соревноваться между собой в меткости. Будь уверен: каждый просматриваемый ими метр этого оврага отлично пристрелян. И иди за мной след в след – подозреваю, тут могут быть мины.

Я не возражал. Пересекавшая долину поперек балка начиналась у железной дороги и вела к лесу, на опушке которого мы обнаружили неправильные (и это еще мягко сказано!) деревья. До леса оставалось чуть более полукилометра, поэтому раньше, чем мы до него доберемся, нам из лощины не выбраться. Временно ставший проводником Кальтер двигался вперед предельно осторожно. Прежде чем коснуться стопой земли, он каждый раз на мгновение замирал, словно хищник, заметивший, что выслеживаемая им добыча насторожилась. Я четко следовал указаниям компаньона, благо оставленные им в глине отпечатки ботинок были хорошо видны и попадать в них не составляло труда. То, что наши следы можно легко обнаружить, нас в данный момент не волновало. Во-первых, идти по рыхлым глиняным осыпям, не оставляя следов, было невозможно в принципе, а во-вторых, Череп сюда уже явно не сунется и перейдет железную дорогу западнее или восточнее форпоста. Но в том, что «буяны» ее так или иначе перейдут, я был уверен. Подобно Кальтеру, полковник Борис Черепанов тоже был одержимым, причем не призрачной, а вполне конкретной целью – местью за своего младшего брата.