Оранжерея - Чарлз Стросс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я немного слетел с катушек, – признается он. – Знаешь же диссоциативную фазу психоза, через какую проходят некоторые пациенты после глубокого редактирования их памяти? Да, «немного» – мягко сказано. Я плевать хотел на резервное копирование, дрался все время, и людям часто приходилось убивать меня просто из самообороны. Честно сказать, я выставил себя настоящим дураком. Когда фаза отступила… – Он качает головой. – Честное слово, иногда лучший выход – найти укромный уголок и спрятаться. Вот я и нашел убежище. Вероятно, даже слишком укромное.
Что-то он темнит, думаю я, разглядывая его. Нет, братец, не верю.
– Все мы время от времени выставляем себя дураками, – говорю я, пытаясь подшить к наблюдению некий утешительный посыл. – Вот, попробуй. – Я поднимаю свой стакан. – Там написано, что это водка.
– За амнезию. – Сэм поднял стакан. – И за завтрашний день.
Я просыпаюсь одна в чужой комнате, лежа на платформе для сна, под тканевым мешком, набитым какими-то волокнами. В течение нескольких панических мгновений я не помню, где нахожусь. У меня болит голова и будто кто-то насыпал мне песку в глаза. Если такой будет моя жизнь в темные века, я прогадала. По крайней мере, сейчас никто не хочет меня убить, говорю я себе, пытаясь найти светлые стороны. Встаю с кровати, потягиваюсь и иду в ванную.
По пути я по рассеянности сталкиваюсь с Сэмом. Он голый, его глаза опухшие, выглядит сонным, и я натурально расплющиваюсь лицом по его груди.
– Ой, – вырывается у меня.
– Ты в порядке? – спрашивает он сразу.
– Думаю, да. – Отталкиваю его на несколько сантиметров, поднимаю голову, смотрю ему в лицо. – Прости. А ты?
У него встревоженный вид.
– Мы должны сейчас быть в городе, покупать себе одежду и всякое прочее.
– Что, правда?
Я с внезапной нервозностью понимаю, что мы оба голые, что он больше меня и весь волосатый. Да и он сам глядит на меня так, будто никогда не видел раньше. Момент очень щекотливый, но в итоге Сэм снимает напряжение первым, устало мотая головой.
– Правда. – Он зевает. – Можно я первый в ванную?
– Конечно. – Я отступаю в сторонку, и он проходит мимо меня. Я провожаю его зад взглядом. Не знаю, как относиться к этому – жизни в одном доме с незнакомцем, который сильнее и крупнее меня. У которого, по собственному признанию, совсем недавно срывало крышу от вмешательства в память. Но… мне ли чего-то бояться? Не успел я толком сознаться с Кей, как мы уже поучаствовали в оргии и натрахались до одурения – если это не импульсивное поведение, то что еще? И потом, Сэм последователен в своем воздержании – и, скорее всего, прав. Секс в этом мире является неприятным осложнением, особенно до того, как мы узнаем, каковы правила. Если они еще есть – эти правила. Смутные воспоминания пытаются всплыть на поверхность: у меня такое чувство, что я заводила отношения как с мужчинами, так и с женщинами – до того, как память отредактировали. Я бисексуальна и полиаморфна, или это другое? Точно уже не вспомнишь. Разочарованно трясу головой и возвращаюсь к себе в комнату, переодеться.
Планшет, попавшийся по пути в руки, велит мне заглянуть в шкаф в тамбуре. Сбегаю вниз, ныряю в склепный холод – тут что, неравномерное отопление? В шкафу, где вчера находились миниатюрные Т-ворота, теперь – пара продольных полок. На одной из них – две сумочки; как стоило ожидать, из неинтеллектуальной ткани. У них много карманов, и, когда я открываю один, обнаруживаю, что тот полон пластиковых прямоугольников с именами и номерами. Мой планшет сообщает, что это кредитные карты и мы можем использовать их для получения наличных или оплаты товаров и услуг. Сам способ кажется грубым и топорным, но я все равно прибираю к рукам кошельки; отворачиваюсь от полок. И тут мой забитый отсутствием связи модем реагирует.
– А?.. – Я оглядываюсь. Опускаю взгляд на кошельки в руке – над ними загорается ярко-синий курсор, и модем сообщает: ПЛЮС ДВА ПУНКТА.
– Что за… – Я замираю как вкопанная. Планшет тихо тренькает.
Обучающее руководство
Очки СОЦИАЛЬНОГО РЕЙТИНГА прибавляются и вычитаются за поведение, либо соответствующее принятым в эксперименте общественным нормам, либо нарушающее данные нормы. Также на показатель влияет общая успеваемость вашей тест-группы. По итогам эксперимента при выведении из симуляции все участники получат платеж-бонус, пропорциональный количеству заработанных в эксперименте очков социального рейтинга. Группа, набравшая наибольшее их количество, сможет полноценно удвоить финансовое вознаграждение.
– Принято! – Я спешу назад в дом, вручить Сэму его кошель. А он как раз идет вниз по лестнице, навстречу мне.
– Вот, – говорю я, протягивая ему одну из сумочек. – Твой кошелек. Можешь убрать в карман. А мне пока некуда убрать. Надеюсь разжиться сумкой, какая была у Энджи.
– Давай. – Он забирает у меня кошелек. – Ты читала учебник?
– Начала. Отличное средство от бессонницы. Так как нам попасть в город?
– Я вызвал такси, оно скоро приедет.
– Класс. – Я смотрю на него сверху вниз. Он снова в костюме. И все равно неловко выглядит. От нетерпения я начинаю еле заметно переминаться с ноги на ногу. – Начнем с одежды. Для нас двоих. Куда пойдем? Ты разобрался, как продаются эти вещи?
– В городе есть что-то называемое «универмагом» – учебник советует перво-наперво идти туда. Там можно много всего найти.
– Хм. – Я раздумываю над кое-чем. – Я голодная. Ты решил, где будем есть?
– Думаю… да.
Снаружи, у самых дверей, появляется что-то большое и желтое.
– Это за нами? – уточняю я.
– Кто знает? – Сэм выглядит встревоженно. – Пойдем посмотрим.
Да, перед нами такси – вид транспортного малогабаритного средства. Его можно как бы зафрахтовать, взять напрокат вместе с пилотом, чтобы тебя переместили в пространстве. Пилот размещается в салоне впереди, а сзади – мягкое двух- или трехместное сиденье. Сэм и я усаживаемся и просим отвезти нас в ближайший универмаг; наш «таксист» кивает.
– Ближе всех «Мейси», в самом центре города. С вас пять долларов. – Он протягивает руку, и я замечаю, что его кожа совершенно гладкая, на пальцах нет ногтей. Непись, что ли – один из зомби? Сэм передает свою кредитную карту, и таксист проводит ею между пальцами, затем возвращает обратно. Мы трогаемся с места.
Такси издает разные звуки такой громкости, что я боюсь, не приключится ли вот-вот у него сбой в работе систем. Что-то довольно громко рокочет под нами, настойчиво воет впереди, но мы без эксцессов катим по дороге, ныряем в черное приближающееся жерло дорожного тоннеля и через краткий период темноты попадаем в какое-то другое место, где много выстроенных парными короткими рядами домов с серыми фасадами. Такси встает у одного выделяющегося видом здания, и дверь около Сэма с щелчком открывается.
– Ваша
