Главная роль 7 (СИ) - Смолин Павел

Удивительно циклична история человечества. До изобретения нормальной, способной сокрушать стены крепостей, артиллерии, долгая осада крепостей была доминирующим способом их взятия. Какое-то время артиллерия доминировала, но время шло, и крепости с военной мыслью видоизменились в соответствии с новыми реалиями. И теперь, спустя несколько веков после того, как первые ядра сломали первые замковые ворота, мы находимся здесь, на почтительном расстоянии от Адрианополя, дружно превозмогаем старый добрый «боевой понос» и ждем, пока доблестные защитники крепости загнутся от голода, сами питаясь не шибко-то регулярно.

Ну а на других театрах большой колониальной и «прокси» возни ситуация тоже немного стабилизировалась. Добрый вождь доброго народа Матабеле «прирезал» себе землицы с подданными в Мозамбике и Эсватини на севере, и уперся в границы ЮАР с Юга, благоразумно решив дальше не лезть. Прямой мой запрет помог — Великим Державам настоящее крепкое негритянское государство нафиг не нужно, и я прилагаю огромные усилия, торгуясь, блефуя и угрожая по дипломатическим линиям. Теперь Королю Зимбабве нужно переварить имеющееся и привести «освобожденных» братьев к покорности. Дальше настанет время увлекательнейшего на Земле развлечения: строительства нормального государства силами живущего охотой, собирательством и прочими прелестями раннего неолита, ненавидящего представителей чужих племен народа. Задача номер один — отучиться кушать «братьев».

Германия теперь имеет самые обширные владения в Африке из всех Великих держав. От этого Вильгельм имеет понятные бонусы и не менее понятные проблемы — нет покоя новым его владениям, сильно мешают сплотившиеся вокруг «набухшего» кайзера соседи. Устаканились новые границы — пока де-факто, но скоро их зафиксируют де-юре, как только все важные господа смирятся с потерями и подумают, как им на следующем ветке противостояния отхватить побольше — под это дело обязательно нужно интегрировать в договоры «закладки».

Австралия и Новая Зеландия с Тасманией теперь японская — и де-факто, и де-юре. Договор там ничего такой — англичане кроме материка ничего не теряют, а японцы за это выплачивают им солидную компенсацию в течение пятидесяти следующих лет и обязуются вообще никак не лезть в Индию и в китайские владения англичан.

Вот Индия прямо пылает, и конца-края этому не видно: все, что англичане смогли, они стянули туда. Уважаемые геополитические партнеры под это дело пытаются «кусать» англичан, силясь отжать те самые китайские владения. Я, в свою очередь, пытаюсь этому мешать — у нас с британцами и небольшой договор на этот случай есть, ни особо к чему не обязывающий, но здесь главное сигнал подать: Британский флот все еще велик, и идти «ва-банк» французам, австриякам и немцам вообще не хочется. Вильгельм на меня не обижается — у нас же многовекторные отношения.

Неспокойно и в Британской метрополии — Ирландию сотрясает очередная волна восстаний, в Шотландии чуть лучше, но взрывы и стрельба уже стали там рутиной. Неожиданно активизировался Ватикан — папа Лев XIII человек амбициозный и политически активный, и англиканцы ему поперек горла. Особо не лезет, но идеологическую накачку католического населения Ирландии и Шотландии в меру сил обеспечивает.

В интересные времена живем!

Глава 11

Доигрались англичане — столетиями «разделяли и властвовали» на своем и соседнем острове, плодили подконтрольные им сетки для «канализирования» радикалов, насаждали ненависть по национальному, религиозному и пёс его знает каким еще признакам, а теперь, после череды ударов, «управляемый хаос» в метрополии «управляемым» быть перестал.

Заливать кровью острова британским элитам не впервой — «ставить быдло в стойло» они умеют отлично, но помогла беспрецедентная ситуация: и флот, и большая часть армии сейчас на другом конце мира, и «выдернуть» их оттуда пусть и можно, но сколько месяцев они плыть будут? Верно — прибудут аккурат к моменту, когда кризис сойдет на нет, а тем временем Индия будет потеряна. Иллюзий у британцев нет — если не удержат «жемчужину», ее тут же подберут конкурирующие державы. Пока — формально — Индия подконтрольна Короне, ее в силу заключенных договоренностей не трогают, ограничиваясь подбрасыванием в бушующее в стране пламя амуниции, денег и агентуры, чтобы англичанам поинтереснее было.

Контингенты для поддержания внутреннего порядка в метрополии, конечно, имелись, но подавлять «волнения» — как их аккуратно называют в газетах английские журналюги — одновременно в Ирландии, Шотландии и на многих «коренных» землях собственно Англии они физически не могли, особенно если учесть массовое дезертирство, нередко сопровождающееся переходом в стан бунтовщиков.

— Доброе утро, Владимир Ильич, — поприветствовал я зашедшего в мой кабинет с высоко поднятой головой товарища Ульянова, расслабленно держащего свободно висящую кепку в руке.

Не мнёт шапку. За прошедшее время, благодаря работе в Думе и написанию многочисленных текстов в социалистические издания по всему миру, Владимир Ильич обзавелся неплохими связями, международным авторитетом, а ещё начал лысеть.

— Доброе утро, Ваше Императорское Величество, — поклонился в полном соответствии с регламентом.

— Присаживайтесь, — пригласил я «такого молодого» Ленина, и, пока он усаживался, вынул из ящика стола папочку.

Владимир Ильич едва заметно поморщился — достали его «кураторы» папочками, но быстро взял себя в руки и с вызовом посмотрел на меня.

— Время бежит стремительно, — сложив руки перед собой, начал я. — Как вам без сомнения известно, Великобритания — эта тюрьма народов — ныне представляет собой бурлящий котел. Тамошние рабочие и крестьяне многие века играют роль рабочей скотины для правящей надстройки, а теперь стали заложниками сепаратистских сил.

— Неужели у нас иначе, Ваше Императорское Величество? — приподняв на меня бровь — наглец какой — спросил Владимир Ильич.

— Нюансы всегда есть, и пренебрегать ими не стоит, — улыбнулся я. — Безусловно, православный так сказать барин доит социально уязвимые слои населения ничуть не хуже католического или англиканского, однако нужно отслеживать тенденцию — сейчас народные массы живут несоизмеримо лучше, чем это было — простите за нескромность — до моего вмешательства в государственное управление. В ближайшие десятилетия революционной ситуации в Российской Империи не возникнет, несмотря на все ваши и ваших товарищей старания. Собственно поэтому мы на них глаза и закрываем — покуда народ сыт, на баррикады он не пойдет.

— Полагаете, народы Российской Империи озабочены лишь собственным желудком, Ваше Императорское Величество? — усмехнулся товарищ Ульянов. — Полагаете, им безразлично их холопское положение?

— А где оно? — поднял я на него бровь в ответ. — Юридически все подданные Российской Империи полностью равны в правах. Разумеется, де-факто все пока обстоит несколько иначе, но через одно-два поколения условный крестьянский сын Иван перестанет ломать шапку перед странным мужиком, которого почему-то кличут «князем», потому что будет воспринимать его как точно такого же гражданина Империи, как и он сам. Будет сие работать и в обратную сторону — условный князь может сколько угодно мнить себя лучше условного крестьянского сына Ивана, но реальности его чувства будут глубоко безразличны.

— Ломать шапку будут только перед Вашим Императорским Величеством? — подколол меня Ленин.

— Не будут и передо мной, — поморщился я. — Знали бы вы, Владимир Ильич, как меня достало соблюдение регламента, который составлялся еще во времена Петра. Мундиры, перья, поклоны, построения и перестроения — все это жрет столько драгоценного времени, что больше всего на свете мне хочется порезать это все к пёсьей матери.

— Так почему не пошлете, Ваше Императорское Величество? — насмешливо прищурился Ульянов.

— Потому что момент неподходящий, — честно признался я. — Имперская традиция — штука пусть и нематериальная, но вполне ощутимая. Но времена меняются, и, полагаю, однажды вы удостоитесь чести лицезреть мой Августейший лик над пиджаком и брюками.