Альманах «Российский колокол» №2 2020 - Альманах Российский колокол

И если рядом не орать

И не стрелять по скатам,

Услышать можно слово «бля…ь».

А дальше непечатно…

Мораль гуляет без оков,

В ходу – сплошь иномарки.

Теперь забили на волков

Армейские овчарки.

Все, что ты раньше не любил,

Пришлось у нас по вкусу.

И ангел, что тобою был,

Не вышел в Иисусы.

И не о чем тебе хрипеть,

И не принять Парижа.

Собор любви устал гореть,

Став на полшпиля ниже.

Все рухнуло в забвенье лет,

В альбомы и осколки…

Ржавеет черный пистолет,

Так и не снятый с полки.

Ты жизни нищей не пенял…

И в мавзолее века

Горит поэзия огня

Вселенского ацтека.

Ты до сих пор за нас, за всех

Стучишь в ворота рая…

И выпавший тобою снег

Мне душу покрывает.

Прости, что внуки не поймут

Твоей бравады пламя

И что стихи твои уйдут

В незнаемое… С нами.

Остановиться, оглядеться…

На тело человечества – уже в который раз —

Накладывают швы из корабельной пеньки.

Кровь в органах дыхания пузырится, как квас,

И в интернете с парашютом виснут зенки…

Горит слеза горючая в невинности золы…

Сожрала крыса мелкая шесть месяцев у года.

Тоска взлетает птицей с оперением из мглы

В мир зла, где возрождается забытая природа.

Пожары австралийские спалили сухостой

В Европе и Америке, России и Китае…

Проклятием столетие отплатит за простой

Промышленности совести, за ненависти стаи.

Изрыта парадоксами суггестий каббала,

Из церемоний святости уплыло наважденье.

И та надежда малая, что в Господе жила,

Фольклорно обозначена лишь в негритянском пенье.

У похорон беспечности особая тоска,

В молитвах безнадежности мешает боль в коленях…

А в памяти останутся лишь замки из песка,

В бессолнечной Вселенной не имеющие тени.

Если по правде…

Страшит не старость – пугает немочь.

Выцвел рисунок – осталась схема.

Ушла вода, пересохло русло…

Зря в этом пиве бродило сусло.

Себя искал – но никто не найден.

Так и остался талант на складе.

Ума палата давно в осадке,

Сомнений зерна терзают грядки.

Чего не вышло – того не вышло!

Пегаса с клячею делит дышло.

Собрались в тучи былые тучки,

И даже ноги дошли до ручки.

Вулкан извергнут. Застыла лава.

И стала рамкой моя оправа.

А баритон тяготеет к писку,

И лезут зернышки из огрызка.

Горчит напиток надежды в чаше,

И все, что помнится, – было раньше.

Боишься ветра в прогулке сольной…

Но жить так хочется, что аж больно.

Моим друзьям – советским евреям

Попроще, господа, попроще —

Не надо забывать корней

И нагло выдавать за мощи

Скелеты загнанных коней.

И, душу выдувая в трубку,

Укладываться в норматив.

И самое святое в скупку

Нести, как на аккредитив.

Совать свой ум в любую дырку,

Как в мясорубку для котлет.

Плыть между капелек впритирку,

Как нам велит менталитет.

Таскать, как горб, нажитый опыт,

Потеть от бега в кандалах,

Светить, как солнце, голой жопой,

Прикинувшись, что при делах.

Не надо каяться при детях

За бедный стол и тесный дом.

И скудно жить на этом свете,

Как будто мы уже на том.

Послушно замерзать и таять,

Заглядывать, как в дуло, в рот.

Любить врагов и ближних хаять

И греться лишь в стадах, как скот.

Попроще, господа, попроще —

Изобретен велосипед.

Перезимуем семь лет тощих,

Потом придут семь жирных лет.

И в исполнение пророчеств

Худого бледного коня

Выбоины имен без отчеств

Застынут на чужих камнях.

Вас, господа, от солнца спрячут

В святоприимные пески.

И внуки вежливо заплачут

От непонятной им тоски.

И вам самим неловко станет

За неуместную здесь прыть.

Не убивает то, что ранит.

Жить, господа, и значит – жить!

2020

У года вытекли глаза.

Лежат с инфарктом перемены.

И инфернальное «нельзя»

Наполнилось бетонной пеной.

Оброс концлагерь бытия

Колючей проволокой страха.

Сверкает высший судия

Всемирной полицейской бляхой.

Нет холодов и голодух,

Весна пришла без опозданья…

Венчают человечий дух

С бедой безликие пираньи.

Объятия любви сухи.

Заплесневели поцелуи.

За непонятные грехи

Аминь меняет аллилуйю.

Уже не будет «как всегда»,

Господний замысел разрушен.

И в легких пенится вода,

Помалу заполняя душу.

В бескровном ужасе войны

Ни правых нет, ни виноватых.

Лежат в госпиталях страны

Невоевавшие солдаты.

Увы – прогрессу нечем крыть.

Сейчас избавить нас от гнуса

Мы будем вежливо просить

Мухаммада и Иисуса.

Всемирный потоп

Мир мой! Создан ты из кусков штукатурки,

Обвалившихся при сотворенье Вселенной.

И Господь, возмущенный живучестью окиси кальция,

Просто залил водою ошибки творенья.

И безвидно над водами плавились звезды-окурки,

Там, мечтая о жабрах, ушло за коленом колено…

Только Ной за труды заслужил сатисфакцию

Приснопамятного, пробно-ошибочного повторенья.

Потоп был всеобщим, но божественно