Собиратель Сухоруков (СИ) - Кленин Василий

– Мы сделаем Излучное более привлекательным местом. Представьте, что вы торговцы. Вы уже много лет ночуете на берегу владений Ицкагани. Но вот вы узнали, что недалеко, в нескольких часах пути, можно отдохнуть с комфортом! Для путников там оборудовали уютные биваки с запасами дров. А можно даже переночевать в мягкой постели под крышей. Вы там легко найдете свежие овощи, мясо и рыбу – сразу в одном месте, не нужно ходить и искать. А можно даже зайти в дом, где тебя накормят вкусной едой, сразу готовой! Напоят настойкой кактуса…

– Это что же за дом такой? – подивился Хвост.

– Это – таверна! – просмаковал я полузабытое слово из родного языка. – Вот скажите мне, господа торговцы, где вы предпочтете отдохнуть с дороги? Усталые, голодные.

– В таверне! – в голос ответили мои советники.

– Они начнут у нас торговать, а мы для них даже оборудуем специальные места – лотки.

– Что-то сильно мы много для торговцев делаем, – нахмурился вдруг расчетливый горец. – Так мы не разбогатеем, а, наоборот, разоримся.

– А за всё это торговцы будут платить, – довольный выдал я, словно накрыл стопку карт козырным тузом.

Я долго думал. Излучное выгодно именно активной торговлей. Но как с торговли заработать? Невольно напрашиваются торговые пошлины. В конце концов, я же тут легитимный правитель. Но это в теории. Я живо представил, как узнав о пошлинах, последние немногие торговцы начнут проплывать мимо моего селения, кладя прибор на всю эту легитимность. Так я последние доходы растеряю, а Ицкагани станет еще богаче. И тогда я решил сделать ставку на сферу услуг. Сманить купцов комфортом, а потом заставить их раскошелиться. В мечтах мне грезились большие рекламные баннеры, стоящие на самой излучине Великой. Я уже фантазировал, как вслед за гостиницей, таверной, мы запускаем казино…

– А где ты это всё разместишь? – поинтересовался Черный Хвост. – Обратно у Клювастых Крыс чистый берег заберешь?

– Зачем? – улыбнулся я. – Я слово держу. Другое место есть: мы расчистим устье ручья от зарослей и там всё построим! Вот, когда главные работы в Аграбе завершим – так сразу часть людей туда и направим… Но это еще не всё. Чтобы купцы окончательно пришли в Излучное, нам нужен свой неповторимый товар.

– Как это, неповторимый? – Ннака аж привстал.

– Такой, какого нет ни у кого. Вот чем мы сейчас можем торговать?

– Маисом, фасолью, перцем, – стал загибать пальцы горец. – Агавовое волокно есть, ты сказал, что еще веревки будут… Рыбой можно, ее тут много…

– Рыбы на Великой везде много, – вздохнул я. – Продукты и агаву тоже можно почти в каждом селении купить. А нужен неповторимый товар… Вот были бы у нас поблизости залежи нефрита. Или обсидиана.

– Мы бы об этом знали, – вздохнул Ннака.

– Значит, Ннака, тебе надо думать и искать такой товар. А тебе, Черный Хвост, к войне готовиться.

Разговоры в тени – 2

– Владыка явного мира, носитель солнечного огня, избранник всемилостивого Курикавери! Ничтожный Менгари из клана Уанаказе приветствует тебя и желает здравствования и процветания! Горят ли костры на наших горах?

– Воистину костры наши пылают ярко, славный Менгари из клана Уанказе. Наше тепло по-прежнему согревает богов, и они благосклонны к нам. Давно ли ты здесь?

– Этим утром я прибыл в прекрасный Цинцунцанн и сразу же направился во дворец, дабы предстать перед тобой, солнцеликий каконци!

– Ты знаешь мое имя, Менгари. Еще с тех пор, когда я не имел ни единого пера в волосах, а ты уже был одним из ангариеча и водил отряды доблестных мужей в походы за жертвами. Когда мы с тобой одни, называй меня просто Суангуа, как в те времена.

– Благодарю за честь, Суангуа! Твое доверие и расположение – высшая честь для меня.

– Как обстоят дела на севере? Как держится твой клан?

– Мы преуспеваем, мой господин Суангуа. Акамбаро растет, за все последние годы ни один вражеский отряд не появлялся в его окрестностях. На северные окраины постоянно нападают собачьи люди, в основном, дикие гуамары разных родов. Видимо, их подталкивают подлые теночки. Но правый берег Лермы остается за нами, мы не уйдем из Чупикуаро.

– Я не сомневался, мой верный Менгари. Ты был правой боевой рукой еще при моем отце. Остаешься им и сейчас. Победа неотступно следует за тобой.

– А как может быть иначе, солнцеликий каконци? Если костры горят и сами боги поместили себя в наше оружие!

– Бывает иначе, мой друг. Бывает…

– Но не в клане Уанаказе. Мы, благородные уакусеча, сражаемся во славу Курикавери-Солнца еще со времен Тариакури, возлюбленного богами. Мы чтим Курикавери и обильнопёрого Пунгаранча, уже много поколений мы щедро кормим богов, вереницы пленников заполоняют дороги от горизонта до горизонта. И боги не отказывают нам в милости.

Рослый седовласый воин с головой, отяжелевшей от перьев, но почти лишенный украшений, замер, собираясь сказать нечто важное.

– Мне был сон, господин мой Суангуа…

– Сон богов?

– Да. Я лежал на горе хлопка, а сверху на меня сыпались перья славы. Это Пунгаранча склонился надо мной, и я задохнулся от крепкого аромата крови. Руки и ноги мои были недвижимы, грудь вздымалась тяжело, и я слышал бога. Не слышал слова, но слышал жажду его, слышал желание испить новой крови и готовность дать нам сил для новых завоеваний. Пунгаранча велел мне встать и идти к пределам нашей державы… Однако седые перья засыпали меня с головой, груз их так тяжел. Понял я, что стар уже для похода во славу божью. Но вот мой третий сын! Апачетаме уже вошел в мужескую пору, и он всё перенял от меня! И стать, и умения! У него разум ангариеча! И ему уже пора обрастать перьями, пора становиться кенга – Доблестным Мужем.

– Как жаль, мой верный Менгари, что ты не пришел ко мне на праздник унисперанскаро…

– Зачем, Суангуа? Я не так юн, чтоб отплясывать боевые пляски с молодежью. И на то, как жрецы плачут со скелетами в руках, я тоже насмотрелся…

– Мне очень жаль, что не пришел ко мне на праздник унисперанскаро, – с нажимом повторил молодой каконци, показывая, что его не стоит перебивать. – Ты ведь, наверное, не знаешь, но верховный петамути на празднике вышел с копьем. И воздел копье. Острие его пронзило восток. В те же дни молодежь собралась в доме Орла ради священного очищения…

– Поход?

– Да, Менгари. Уакусеча повели доблестных мужей на славную войну. В Жаркие Земли, к самым рубежам. Напомнить чонталям, что даже неприступные горы не спасут их от долга перед Курикавери.

– И много ли ушло?

– Орлы-уакусеча собрали почти две четырехсотки доблестных мужей. Кенгариеча, в основном, из благородных родов, но есть и выслужившиеся. К ним присоединились отряды островитян-пурепеча. По дороге к ним примкнут наши отряды из Жарких Земель.

– Да, мой верный Менгари. Потому-то мне и жаль, что ты опоздал. Уверен, петамути с величайшим почтением отнесся бы к твоему сну. Но сейчас Цинцунцанн не имеет людей еще для одного похода. Иначе, они непременно встали под стяг из перьев белой цапли твоего третьего сына.

Могучий старик вздохнул, не скрывая разочарования. В это время в ярко-освещенный зал с поклонами вошел доверенный слуга.

– Солнцеликий каконци! Ачаэча, которого ты велел призвать, явился во дворец и готов войти.

– Зови! Менгари, я прошу тебя быть моим гостем. Займи самое почетное место, которое удобством своим не уступает моему постаменту.

– Благодарю, мой господин Суангуа. Но я уакусеча старого порядка: мне достаточно крепкой циновки.

Воин прошел к боковой стене, где на расписной накидке были щедро расставлены кушанья и напитки. В это же время входная занавесь всколыхнулась, и в зал прошел невысокий мужчина в богатом убранстве и с медной нагрудной пластиной наместника. Мелко семеня и часто кланяясь, он двинулся к восседающему правителю.

– О солнцеликий каконци! Дозволь ничтожному…

Нетерпеливый жест руки Суангуа заставил его смолкнуть.