Беременна от сына президента (СИ) - Попова Любовь

Он достает блестящий от слюны член и толкает в меня снова. Снова. Снова, позволяя лишь изредка глотать поток лесного свежего воздуха. В какой-то момент он забывается, сжимая мое горло, в котором яростно двигает членом, не позволяя мне толком дышать.

Но тут же отпускает. Я откашливаюсь, радуясь, что так ничего и не поела.

— Блять, какая же ты умница, Ариш, иди ко мне.

От обиды жжет горло. Но я тут же ее забываю, стоит ему взять меня на руки, сжать в своих объятиях и смешно двигаться к капоту. Я смеюсь сквозь слезы, а Карим улыбается, давая мне понять, что ему сейчас по-настоящему хорошо. Он укладывает меня на холодный капот. Контраст с разгоряченным телом колоссальный, дающий новый виток возбуждения, от которого я раскрываю ноги, чувствуя, как холодный воздух лижет припухшие губки.

Карим тут же скользит по ним пальцами, вталкивает в меня сразу два, а вторым гладит другое отверстие.

— Карим, я не… В прошлый раз было больно.

— Привыкнешь потом, — наклоняется он и снова меня целует, начиная двигать тремя пальцами. Я вся сжимаюсь от боли, но возбуждение бродит где-то рядом, пока не врывается в приоткрытую дверь, стоит Кариму толкнуть в меня член, но продолжать двигать пальцем в другом отверстии. Я жмурюсь от удовольствия, что несется по венам, как байдарка по горным рекам.

Стону в голос прямо в кроны деревьев, за которыми видны яркие звезды.

— Лучше? Так нравится? — хрипит Карим, сжимая мое платье в кулаке и буквально натягивая на себя мое тело. Так жестко и сильно, что я чувствую каждую ниточку вены, что пульсирует на члене внутри меня.

— Да, да, пожалуйста, вот так.

— Еще сильнее? Говори со мной. Скажи, как ты любишь, когда я тебя трахаю.

— Я люблю, люблю, когда ты меня трахаешь.

— Умоляй дать тебе кончить.

— Умоляю, любимый, дай, дай мне кончить, — сжимаю ногами его бедра, чувствуя в себе яростные толчки, елозя по стали, которая уже нагрелась от моего тела. Я открываю глаза, смотря, как напрягаются мышцы пресса, как жестко и остервенело работают бедра Карима, как его член тянется во мне, словно работает сильная тяга.

— Ты моя, поняла? Ты моя, Арина, — ревет он, сжимая челюсти и ускоряясь так, что моя грудь лишь успевает подпрыгивать в такт его толчкам.

— Поняла. Поняла, я твоя-я-я!

Карим вдавливает большой палец сильнее, сдавливая внутри меня что-то такое, отчего тело взрывается, радугой застилает глаза. Сотрясаюсь от переизбытка эмоций.

Как только Карим вытаскивает член, открываю рот, чтобы поймать хоть несколько капель. Карим с улыбкой размазывает их по моим губам.

— Какая ты красивая в моей сперме. У меня, кстати, для тебя подарок.

— Что? Не нужно!

— Не смог пройти мимо, — он отходит, а я сажусь, оглядываюсь по сторонам. Тело еще гудит, между ног мокро и зудит, словно мне мало. Карим уже натянул штаны, но у меня есть возможность любоваться его торсом.

— Это что? — спрыгиваю с придыханием. Он сам как подарок судьбы, но все равно решил подарить подарок. А вдруг это кольцо?

Он открывает, показывая мне тонкую цепочку с бабочкой подвеской. Ее крылья столь тонкие, что боюсь коснуться.

— Боже, Карим…

— Повернись, я надену.

Он застегивает цепочку, а я рассматриваю бабочку. Она так сверкает!

— В следующий раз хочу трахать тебя в ней.

— В чем угодно…

— Мне нравится, какая ты послушная. Больше не ходи по клубам, поняла?

— Поняла. А фотография тебе моя понравилась?

— Да. В следующий раз хочу голое фото.

— Ой, нет, я не смогу.

— Оно только для меня. Знаешь, как вдохновляет на работу?

— Правда?

— Да, — он достает телефон, поджимая губы. – Поехали, отвезу тебя.

Мы добираемся до общежития молча. Карим о чем-то напряженно думает. А когда я выхожу, даже не прощается, просто уезжает.

Я стряхиваю обиду, понимая, какой он занятой, и просто трогаю бабочку. Его подарок. У меня никогда не было столь ценных сердцу вещей. Похоже, и Карим — единственно близкий мне человек. Человек, который никогда меня не обидит в отличие от бабушки и братьев.

Глава 17.

— Привет, ты где? — не успеваю зайти в комнате, как мне звонит Алла. Ее волнение мне приятно, хотя и вызывает странную, необъяснимую тревогу.

— Вот, только зашла. А вы где? Все нормально у вас? Голос вроде бодрый.

— Да, я уже протрезвела. А ты чего на сообщения не отвечала. Я волновалась.

— Ну… Мы немного заняты были…

— С Костей?

— С каким Костей? — сначала не поняла я, а потом по лбу себя ударила. Я же сама назвала это имя. – Да, точно, с Костей.

— Ну ладно, я поняла, главное, что ты домой добралась, — она отключается как – то слишком резко, оставляя меня в полном недоумении. Гадать, что же не так. Почему у меня такое ощущение, словно она ментально меня в чем – то обвинила? Хотя перед ней я точно ни в чем не виновата.

Ну и ладно. Если надо, скажет. Может обиделась, что я ушла рано.

Может перепила просто.

Беру косметичку и долго принимаю душ, перебирая моменты с Каримом. Все они, как фотографии лежат в моем альбоме сознания, который я частенько перелистываю. Так мне легче переживать долгие часы разлуки.

Выхожу из душевой и даже немного жалею, что нельзя оставить места касаний Карима до следующего свидания. Но дело в том, что на моем теле нет ни миллиметра, где бы он не касался.

Когда возвращаюсь в комнату, тут же Галя, машет мне и общается со своим парнем по телефону. Я же беру свой, на который обычно звонит Карим. Ого, пропущенный. Чего бы ему мне звонить?

И вдруг вздрагиваю, когда он оживает. Поднимаю трубку, испуганно спрашивая.

— Карим, что – то случилось?

В ответ лишь тяжелое молчание, которое пугает до чертиков.

— Карим, это ты? Тебе нужна помощь? Может полицию вызвать?

Связь обрывается, и я слышу лишь гудки. Они как сирена в моей голове. Я тут же начинаю названивать Кариму, хотя знаю, что нельзя, он запретил. Помимо этого, собираюсь, готовая бежать в полицию.

Но, через минут, десять слышу голос Карима, что заставляет мое сердце буквально зайтись в волнении.

— В чем дело? Зачем ты названиваешь?

— Прости, любимый. Ты позвонил, молчал, я испугалась, хотела в полицию бежать.

— И чтобы ты там сказала, — вдруг усмехается он, уже немного расслабленно. – Сын президента попал в беду, спасите его.

— Боже, — понимаю, как бы это звучало. – Меня бы на смех подняли, да?

— К сожалению, да, детка. Ложись спать. И еще, запишись к врачу. Начинай принимать таблетки.

— Какие?

— Противозачаточные, Арин. Мне пока рано думать о детях.

Почему меня так царапает, что он говорит мне, а не нам. Почему меня так беспокоит, что он скрывает наши отношения.

Отметаю эти мысли, как ненужные альбомные листы, на которых фотографии не поместились или не держались бы. Наша история закончится хорошо. Нужно верить Кариму. Нужно верить тому, кого любишь.

На утро у меня отличное настроение. Я даже делаю подобие прически, чтобы понравится не только профессору, но и себе. Надеваю одно их тех платьев, что еще не успел замарать Карим и свои ботинки.

В аудитории ищу глазами Аллу, машу ей с улыбкой, но в ответ получаю лишь короткий кивок головой.

— Привет. – сажусь рядом. – Погода сегодня отличная. Думаю, погулять после работы, ты со мной?

— От твоего позитива блевать охота. Хорошо потрахалась?

— Аль, ты чего…

— Да ничего, настроение паршивое. Но думаю скоро заболею твоим.

— Перепила, наверное, вчера?

— Не спала почти.

— А как у твоей подруги дела? Мы вчера так и не успели познакомиться поближе.

— Ничего, успеете еще. Знаешь, на этой неделе я думаю надо заканчивать с профессором. Он уже тепленький. Надо дожать.

— Ты прям так торопишься, — настроение падает моментально, зато у Аллы наоборот подъем. – Может еще пофлиртовать?

— Нет, нет, ты сделаешь вид, что споткнешься. Он предложит тебя подвезти, а ты скажешь, что в комнате подруга.