Родина (август 2008) - журнал Русская жизнь

Написал я примерно вот что - привожу текст в обратном переводе с французского с исправлением явных ошибок, потому что оригинал утрачен.

«На протяжении многих лет мои друзья и гости бесконечно задавали мне один и тот же вопрос: «Вы же не тешите себя иллюзиями в отношении России - почему вы продолжаете здесь жить?». Или, скорее: «Что компенсирует все те проблемы, которые ваша страна постоянно взваливает на плечи своих граждан?». В Соединенных Штатах о Родине принято говорить «эта страна», - так, дистанцируясь, они выражают законную гордость ею. Чем объективнее судишь о стране, тем лучше она кажется: так художник, чтобы полюбоваться картиной, отходит от нее на некоторое расстояние. В России сказать о Родине «эта страна» значит выказать пренебрежение к ней, особенно когда эти слова исходят из уст либералов. Некоторое время назад я предложил компромиссный вариант - «эта наша страна». Но объективация у нас не приветствуется, преобладает имманентность: мы любим эту страну не потому, что она именно эта, а потому что она - наша. «Где родился - там и пригодился», - говорит русский добрый молодец. Менять свою родную землю на чужую так же нелогично, как пытаться сменить одно небо на другое (не случайно в России выражение «под чужим небом» часто означает «за границей»: можно различать земли, но небо везде остается одним и тем же).

Давайте же перечислим, что именно Россия может предложить в награду за преданность своим печальным просторам и славной истории. Я не буду говорить банальностей о языке - гибком, богатом, разнообразном: в этом нет ничего уникального. В одном из дагестанских диалектов существует около ста падежей, мне даже в голову не приходило, что с одним предметом можно делать столько вещей: у нас его можно только назвать, родить, дать, винить, сотворить или предложить.

Красивые женщины? Их можно найти во всех обитаемых уголках планеты. Одной из отличительных особенностей России в первую очередь является ее огромность: здесь можно найти все географические зоны, от пустыни до тропиков. Но, что еще существенней, Россия предоставляет уникальные возможности для путешественников не только в пространстве, но и во времени. Имея хорошую машину, можно менее чем за час попасть из начала XXI века (центр Москвы) в середину XVI века (пятьдесят километров от МКАД). Мы не принадлежим ни к Азии, ни к Европе, мы особенный, альтернативный мир; именно этим объясняется раздражение президента, когда нам пытаются навязать восточные или западные рецепты.

Недостаточную любезность нашего государства в отношении своих простых граждан компенсирует высшая форма милосердия: по мнению государства, все мелкие частные грешки гражданина, его смиренные компромиссы с законом, его адюльтеры или грубое обращение с подчиненными - всего лишь милые шалости, столь незначительные, что совесть его может быть спокойна. В повседневной жизни Россия не требует от своих граждан слишком многого - главным образом потому, что в чрезвычайных ситуациях она забирает у них все, без малейших угрызений совести. (Правда, что-то утаить всегда можно; одно из самых больших преимуществ России заключается именно в щелях и складках - здесь невозможен ни тотальный тоталитаризм, ни абсолютный абсолютизм.) По сравнению с нашим государством, мы - само совершенство. И это тоже утешает.

Еще одно преимущество нашей страны - достаточно легкомысленные отношения со смертью, отношения, которые устанавливаются сами по себе с течением жизни. Жизнь в России подразумевает ежедневные унижения, получение дурацких справок, непреодолимые страхи, низкопоклонство перед начальниками всех рангов (даже если понимаешь всю их незначительность). Признаюсь, мне было бы очень обидно умереть в Италии - какие небеса! какие названия! - но в России это было бы не так ужасно, хотя, безусловно, тоже неприятно. Постепенно привыкаешь. Смерть втекает, вползает в жизнь, присутствует в ней повседневно. Иногда о ней думаешь даже как о побеге, как о спасении; в России не стараются слишком расцветить жизнь - понимая, может быть, что с хорошим трудней расставаться. Так что и это, если вдуматься, милость.

«Там, где дни облачны и кратки, родится племя, которому умирать не больно», - эту фразу из канцоны Петрарки Пушкин взял эпиграфом к шестой главе «Евгения Онегина», в которой Ленский погибает на совершенно бессмысленной дуэли. Правда, Пушкин, цитируя, опустил средний стих, где говорится, что это племя - «прирожденный враг мира» (потому что, по той или иной причине, мир умирать не желает). Первым эту купюру заметил Юрий Лотман, но Европа уже давно догадалась обо всем этом.

Правда, невообразимо грустно было бы расстаться с нашими непередаваемыми русскими радостями: светлой печалью, присущей русским пейзажам, русской песне, русской красоте; тихой нежностью, с которой здесь обращаются с детьми, странниками, горемыками; здесь есть милосердие бедняков, робкая любовь одиноких, взаимопомощь обездоленных, милосердие униженных, всеобщая склонность к слезному состраданию, которое очень легко переходит в буйство, но, несмотря ни на что, остается безмерно трогательным и проникновенным. Этого вы не найдете нигде в мире, потому что нигде христианство не кажется столь беспомощным перед лицом государственной махины; нигде сокровенные чувства - от веры до любви - не окружены таким нежным целомудрием. Именно таков русский характер, который смог пережить всех захватчиков и ассимилировать всех завоевателей. Мне было бы жаль расстаться со всем этим - а, может быть, и нет. Потому что если где-нибудь и существует рай, то я подозреваю, что сделан он именно из этого вещества«.

По- моему, это нормальное признание в любви, и сегодня, полгода спустя, мне нечего к нему добавить. Обнаружить здесь русофобию очень трудно -не скажу «невозможно», потому что умелец обнаруживает ее хоть в прогнозах погоды, хоть в знаках препинания; тем интереснее мне было читать отзывы на эту колонку, в большом количестве расплодившиеся после ее появления на сайте www.inosmi.ru. Цитирую их с сохранением орфографии и пунктуации авторов.

«Типичный „русский“ писатель. Много слез, соплей, и презрения к себе же».

«Мне вот таких вопросов ни Китайцы ни Корейцы, ни Японцы ни Немцы не задавали и не зададут. ибо Я не говорю и другим не позволю Россию Мою Родину грязью поливать, в рожу дам».

«Мне тоже не задавали таких вопросов, хотя жил в разных странах. У порядочного человека никогда даже мысли не возникнет спросить в таком тоне - всякий понимает: Родина - это Родина. Да, можно какие-то проблемы в развитии страны, обсуждать с той или иной степенью критичности, но еще раз повторю - не только спросить, но и просто подумать «Почему вы живете в России?» - не способен ни один человек, выросший в национальной парадигме. Не потому, что это «болезненный» вопрос, который стесняются задать, - просто сама эта мысль для национально выросшего человека дика. Есть только один народ, который без стеснения занимается такими оценками. Они рассматривают любую страну как свое временное пристанище и без конца занимаются оцениванием той или иной страны по один известным им критериям. Это касается не только России. В америке один иудей откровенно сказал мне, что «Израиль его задолбал своим жидовством и религиозными прибабахами». Потому то они говорят «эта страна», потому что завтра будет «та страна».

«Он говорит о России, как о женщине, которую, извините, трахает. И это не жена, и даже не любовница, а так - приходящая уборщица. Это ж надо - любить страну за то, что тут „умирать легко“! (Никого не жалко, никого…)»

«Г-н Быков, прислушайтесь к советам своих заграничных друзей: уезжайте из России. Вы все равно не русский человек, к России вы непричастны. Да еще и свинья, которая всегда грязь найдет».

«Ума не приложу, чем бы Дмитрий Быков зарабатывал за границей на жизнь. А прокормиться ему, судя по его габаритам, не так уж легко. А тут еще читают и даже (вяло, правда) обсуждают. Вот и приходиться ему терпеть „э-т-ту“ страну».

«„Хрюкающий медведь“ - хорошая подпись к портрету данного „писателя“».

«Выстрадал из себя очередную статью на тему «Мы, русские свиньи…» Гусские пейсатели очень любят эту тему. И тут только о ней и пишут, и там (в либерасьонах разных)… А потом глядь - на старости лет этот пейсатель где-то на тель-авивщине или нью-йоркщине осидает…

И почему так? Прямо загадка«.

«Нашей „интеллигенции“ (в плохом смысле слова) - всегда была присуща любовь к хамову греху. Видать они таким образом мстят своей стране и ее народу за то - что страна им не верит. „Интеллигенты“ - не обладая теми способностями - которые, по их мнению, должны у них быть - вину за это взваливают не на себя - а на народ и страну. Мол - народ быдло - ничо не понимает, страна, мол, дремучая. А сами они давно превратились в рыхлых мещан, интеллектуальных лавочников. И все время кивают нам на заграницу - как бы говоря - вот там народ так народ, страна так страна. Как будто сами они к той стране в которой живут - не имеют никакого отношения».