Последний шанс - Джон Гришэм

— Нравится? — спросил итальянец.

— Да, только давай полегче.

Смысл сказанного не дошел до массажиста, и Рик, превозмогая боль, уткнулся лицом в полотенце.

Они находились в помещении раздевалки, служившем одновременно складом инвентаря и кабинетом тренера. Рядом никого не было. До тренировки оставалось четыре часа. Пока Маттео безжалостно мял его тело, Рик пытался отвлечься. И прикидывал, как бы ему подъехать к тренеру Руссо и объяснить, что он не желает заниматься общеукрепляющими упражнениями. Никаких забегов, приседаний и отжиманий. Он в хорошей форме. Во всяком случае, для того, что ему предстоит. Во время бега можно повредить ногу, растянуть мышцу или еще что-нибудь в том же роде. На профессиональных сборах квотербеки разминаются по собственной программе, и все это воспринимают как должное.

Но Рика беспокоила реакция команды. Мол, приехал американский баловень. Считает для себя зазорным заниматься укрепляющими упражнениями. Слишком изнежен, чтобы выходить со всеми на тренировку. Пусть итальянцы до упаду роют носом грязь, американец будет наблюдать за их стараниями со стороны.

Маттео навалился на его поясницу, но стал действовать мягче. Массаж помог: одеревеневшие, натруженные мышцы отпускало. Появился Сэм и устроился на соседнем массажном столе.

— Я думал, ты в форме, — весело заметил он.

— Сам так считал.

Появился зритель, и Маттео вернулся к прежнему стилю отбойного молотка.

— Болит?

— Немного. Обычно я так долго не бегаю.

— Привыкай. Будешь сачковать, итальянцы сочтут, что ты не спортсмен, а щеголь.

Вот все и решилось.

— Я не из тех, кого рвет на поле, — произнес Рик.

— Разумеется. Хотя мне показалось, ты был к этому близок.

— Спасибо за комплимент.

— Мне только что звонил Франко. Снова неприятности с полицией? Обошлось?

— Пока есть Франко, копы могут арестовывать меня ни за что хоть каждый день! — Рика от боли прошиб пот, но он старался сохранять невозмутимость.

— Мы выправили тебе временные права и документы на машину. Моя ошибка — прости.

— Не бери в голову. У Франко очень симпатичные секретарши.

— Подожди, увидишь его жену. Он нас тоже включил в список приглашенных на завтрашний ужин — меня и Анну.

— Рад слышать.

Маттео перевернул квотербека и стал щипать бедра. Рик чуть не закричал, но все-таки сумел не поморщиться.

— Давай поговорим о нападении, — предложил он.

— Ты проглядел сборник тактических комбинаций?

— Школьный уровень.

— Да, самые основы. Но здесь фантазировать не приходится. Опыт игроков невелик, и тренировочного времени не хватает.

— Я не спорю. Просто у меня возникло несколько идей.

— Говори.

Маттео отошел с гордостью исполнившего свой долг хирурга. Рик поблагодарил массажиста.

— Прекрасная работа. — Он сполз со стола и, хромая, направился прочь. В раздевалку ввалился Слай. Из ушей торчат проводки наушников, на голове сбитая на сторону шоферская кепка. Он снова надел майку команды «Мустангов». — Привет, Слай, — поздоровался с ним Рик. — Как насчет массажа? Маттео — просто чудо!

Они обменялись колкостями — вечное соперничество «Браунс» и «Мустангов». Слай разделся до боксеров и улегся на столе. Массажист размял пальцы и приступил к делу. Слай гримасничал, но молчал.

За два часа до тренировки Рик, Слай, Трей Колби и тренер Руссо вышли на поле и стали обсуждать тактику нападения. К радости Сэма, новый квотербек не захотел разом все изменить. Что-то предлагал, уточнял направления пасов, маршруты выносов. Сэм то и дело напоминал ему, что выносные комбинации «Пантер» не отличаются разнообразием — принцип один: отдать мяч Слаю и убраться с его дороги.

В дальнем конце поля появился Фабрицио и, держась отдельно от остальных, начал осторожную, рассчитанную скорее на зрителя разминку.

— Второй раз подряд является на тренировку, — заметил, глядя на него, Слай.

— Что ты хочешь сказать? — не понял Рик.

— Все собирается уходить и никак не решится.

— Уходить?

— Да, — кивнул Сэм. — У него такая привычка. То тренировка не устраивает, то игра не сложилась, то еще что-нибудь.

— И вы терпите?

— Он наш самый лучший принимающий, — объяснил тренер. — Плюс играет бесплатно.

— У парня золотые руки, — добавил Трей.

— Не бегает, а летает, — подхватил Слай. — Быстрее меня.

— Неужели?

— Точно. Обгоняет на сорока ярдах на четыре шага.

Нино тоже приехал раньше назначенного часа. Быстро размялся и не спеша побежал вокруг поля.

— Почему он так дергает задницей? — спросил Рик, глядя ему вслед.

Слай рассмеялся немного громче, чем следовало. Его поддержали Сэм и Трей. И Слай, воспользовавшись моментом, объяснил, в чем причина особенной чувствительности филейной части товарища.

— На тренировках в шортах — это еще что. Вот когда он в полной экипировке и мы атакуем, все его тело напряжено, особенно мышцы, управляющие ягодицами. Нино настолько любит идти вперед, что иногда забывает об отрыве мяча, потому что стремится только пробить защитника. И когда его мысли лишь об этом и он пригибается, ягодичные мышцы начинают вибрировать, и стоит в это время до них дотронуться, как он готов выскочить из собственной кожи.

— Следовательно, мне надо держаться как можно дальше от его задницы, — заметил Рик, и все опять расхохотались.

— Пожалуй, — кивнул Трей. — Но Нино очень неаккуратен. Тебе придется гоняться за мячом по всему полю.

— Мы с этим столкнулись, — подтвердил Сэм. — Просто беда.

— Надо, чтобы он научился быстрее выполнять отрыв мяча, — посерьезнел Слай. — Бывает, я уже прорываюсь, а квотербек только-только получает мяч. Пытается меня догнать, я жду чертов мяч. А Нино в это время ревет и наваливается на какого-нибудь бедолагу.

Подошел Нино и привел с собой Фабрицио. Рик предложил начать со схватки. Отрывы получались неплохими, без особенных ошибок, но слишком медленными. Появились остальные «Пантеры» и принялись носиться по полю, отрабатывая пасы и удары.

Сэм приблизился к Рику.

— До начала тренировки полтора часа, а они уже здесь и не могут дождаться. Приятно, правда?

— Никогда с подобным не сталкивался.

— Они любят игру.

Франко со своей немногочисленной семьей жил в самом центре города на верхнем этаже палаццо с видом на Пьяцца делла Секката. Все в этом здании было старинным — ведущая наверх истершаяся мраморная лестница, деревянные полы, красиво потрескавшиеся оштукатуренные стены, портреты стародавних королевских особ, сводчатые потолки со свинцовыми светильниками и непомерных размеров кожаные диваны и стулья.

Зато жена выглядела удивительно молодо. Антонелла, красивая темноволосая женщина, привлекала с первого взгляда и уже не разочаровывала. И хотя говорила по-английски с сильным акцентом, Рику хотелось ее слушать и слушать.

У них было двое детей: сын Ивано шести лет и трехлетняя дочь Сюзанна. Им разрешили провести полчаса со взрослыми, а затем отправили спать. Рик заметил, что в глубине квартиры, стараясь не попадаться на глаза, ждала похожая на няню женщина.

Жена Сэма Анна тоже отличалась красотой. И Рик, смакуя «Просекко»,[20] любовался очаровательными женщинами. Покинув Кливленд, он нашел себе во Флориде временную подружку, но когда настало время расставаться, нисколько не жалел и исчез не попрощавшись. Он замечал в Парме красивых женщин, но те говорили на незнакомом языке. Они не входили в группу поддержки, и Рик то и дело клял Арни за его ложь. Он скучал по женскому обществу и теперь получал удовольствие от коктейля — пусть даже с женами своих приятелей. Но мужья сидели рядом, а он терялся в хитросплетениях итальянского, когда остальные четверо смеялись над очередной шуткой Франко. Появилась седоволосая женщина в переднике и, подав поднос с закусками — вяленым мясом, пармезаном и оливками, — возвратилась в маленькую кухню, где готовился ужин.

Сам стол представлял собой чудо — черную мраморную плиту на двух ногах в виде массивных ваз. Он стоял в своеобразном патио — смотрящей на центр города, обсаженной цветами террасе. На столе теснились свечи, серебряная посуда, цветы, изящный фарфор и кувшины с красным вином. Вечерний воздух был чист и свеж, но холодил, только когда на террасу залетал легкий порыв ветра. Из скрытого от глаз динамика струились тихие звуки оперной музыки.

Рику предоставили лучшее место — с видом на купол собора. Франко щедро разлил красное вино и предложил тост за их нового товарища. И в заключение страстно добавил:

— Парма должна выиграть Суперкубок!

«Куда я попал?» — спрашивал себя Рик. Обычно в марте он выбирался в Калифорнию, подселялся к какому-нибудь приятелю, играл в гольф, толкал штангу, бегал и всячески старался сохранить форму, пока Арни сидел на телефоне и отчаянно пытался найти команду, которой бы требовался квотербек. Надежда умирает последней. Еще один звонок — и не исключено, что контракт окажется в руках. И новая команда принесет успех. Весной рождались надежды обрести наконец свое место в команде с сильной линией нападения, блестящим центровым, талантливыми принимающими и всем прочим. Его пасы придутся точно в цель, и зашита противника рассыплется. Суперкубок обеспечен. Кубок профи. Выгодный контракт. Он дает согласие. Слава. Многочисленная группа поддержки.