Интересно жить на свете - Алексей Михайлович Ирошников

З а п е в а л о в (отстраняясь, кричит). Оставьте меня в покое!..

М и к а (отшатнувшись). Что случилось?

З а п е в а л о в. Ресторан рухнул.

М и к а (ошарашен). Как — рухнул? Ремонт еще не начинали, а уже…

З а п е в а л о в. Тетю свою благодари.

М и к а. Нину Леонтьевну?!

З а п е в а л о в. Добилась своего. Вместо ресторана будут детский садик и ясельки.

М и к а. Не может быть!

З а п е в а л о в. Если женщина захочет — все может быть! Потоп, землетрясение, запой у трезвенника…

За сценой шумно заиграл эстрадный оркестр.

М и к а (кричит за кулисы). Прекратите!!! Слышите!..

Но музыка продолжается. Мика бежит к выходу. У дверей наталкивается на входящую  ж е н щ и н у  солидных габаритов. Женщина, в замысловатой шляпке и пальто, держит в руках чемоданы. Следом за ней появляются  д е в о ч к а  и  м а л ь ч и к, тоже нагруженные вещами. Это приехала сестра Запевалова с детьми. С возгласом «Здравствуй, братец! Вот мы и приехали!» она, раскрыв объятия, устремляется к брату. За сценой продолжается музыка. Запевалов в испуге пятится назад.

Немая сцена.

З а н а в е с.

ДОГОНЯЯ МЕЧТУ

Комедия в одном действии

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Б у р л а к о в  П е т р  К у з ь м и ч — директор совхоза «Салют», лет 45.

Л у к о в н и к о в а  М а р и я  Д е м ь я н о в н а — председатель колхоза «Родимый край», лет 36—37.

З о р и й  Б а р м и н — научный сотрудник, 28—30 лет.

Ч в а н к и н  Т е р е н т и й  Ф о м и ч — экономист, лет под 40.

Л и д а  К л ё н о в а — художник-дизайнер, 25 лет.

Наши дни. Лето в разгаре.

Контора совхоза «Салют» в селе Звонцы. Кабинет директора. На стенах плакаты-девизы. Автор предлагает их на выбор: «Будь всегда активен, инициативен», «Имей чувство юмора и цени его у других», «Не бойся опыта, эксперимента», «Будь краток, умей слушать других», «Силен не тот, кто кричит, а тот, кто молчит», «Не раздражайся, лучше улыбнись».

За письменным столом  Б у р л а к о в, перед ним  Л и д а  К л ё н о в а  показывает эскизы, наброски.

Б у р л а к о в. Ну что ж, художница, все, что ты тут сотворила, мне нравится. Умница, умница. (Он привык иной раз повторять сказанное.)

Л и д а. Вот еще один интерьер для Дома культуры. Как? Смотрится? Хотелось бы еще, Петр Кузьмич, приобрести большое панно. К односельчанам в гости приехал земляк-космонавт.

Звонит телефон.

Б у р л а к о в. Погоди-ка. (Берет трубку.) Я, Бурлаков. Овец стадо? Ко мне? Это тех, что со всего района понасбирали? Не приму! (Кипятясь.) Не приму — беспородные. Романовских, шубных, чистопородных — могу. Чье распоряжение? А-а… Фамилия — звонкая, но не больше. Ни одного хвоста овечьего не приму. Не приму-у!! Обращайтесь, ваше право. (Опускает трубку. Раздраженно.) Нашли, понимаешь, на кого собак — тьфу! — овец этих вешать…

Л и д а (кивнула на плакат). «Лучше улыбнись».

Б у р л а к о в. Что? А? Совершенно верно. (Встал, прошелся.) Так говоришь — космонавт в гостях? Подумаем, подумаем. У новоселов была?

Л и д а. Была.

Б у р л а к о в. Кому чего присоветовала?

Л и д а. У Гараничевых была, у Сидоркиных, к Завьяловым заходила. Решали, как мебель переставить. Какие занавески повесить. В общем, чтоб удобнее, уютнее было. Света побольше.

Б у р л а к о в. Теперь, дизайнер, подумай, как нам выставку оформить. Областная будет.

Л и д а. Понимаю, Петр Кузьмич. Вы говорите о стендах «Салюта»?

Б у р л а к о в. Совхоз наш надо представить во всей красе. И мощности. Путь его развития. Установи контакт с фотографами. Особо надо отметить «Салют» в период Великой Отечественной войны. Не забудьте ветеранов войны, наших передовиков. И, конечно, наших отважных партизан. Словом, чтоб все было на самом высоком уровне!

Л и д а. Задача понятна.

Б у р л а к о в. Вот только жаль, что не сможем мы блеснуть автоматизацией производства. По этой части мы отстали.

Л и д а. А почему, Петр Кузьмич, вам не связаться с каким-нибудь научным учреждением?

Б у р л а к о в. Да все как-то не успеваю. Ничего, придет время, и мы лицом в грязь не ударим. А пока что, милая девушка, рисуй, изображай. (Посмотрел в окно.) Жизнь прекрасна и велик человек! (Пауза. Вспомнил.) Да, вот что: выбери время, съезди в Певуши. Луковникова очень просила. Наведи там в домах колхозников красоту. «Родимый край» — наш сосед, не откажешь.

Л и д а. С удовольствием.

Б у р л а к о в. В гараже скажи, чтоб машину дали.

Появляется  З о р и й  Б а р м и н.

Зорий — молодой научный сотрудник, руководитель группы одного из научно-исследовательских институтов. Эмоциональный, рациональный, современный. В руках плащ и чемодан.

З о р и й (с порога, весело). Разрешите, товарищ директор?

Б у р л а к о в. А-а, прибыл, месяц ясный! (Выходит из-за стола.) Ну, давай, племяш, как Тарас Бульба… («Обрушивается» на Зория с кулаками. Тот защищается.) А теперь — почеломкаемся!

Обнимаются.

Тебя встретили?

З о р и й. Все в порядке. Спасибо.

Б у р л а к о в. Знакомься, Лидия Клёнова. Наш художник. (С гордостью.) В штате. Художник-дизайнер, слышишь?! (Лиде.) Мой племянник.

З о р и й. Очень рад. Зорий Бармин.

Б у р л а к о в. Даю справку: Клёнова слывет у нас, в Звонцах, первой красавицей.

Л и д а (взорвалась, покраснела). Петр Кузьмич, ну что вы такое несете?.. (Спохватившись.) Ой, простите, пожалуйста…

З о р и й (быстро). Не смущайтесь, девушка. Все нормально. Момент истины. Мой дядя — реалист.

Л и д а (торопливо). Я пойду, Петр Кузьмич?.. (Уходя, Зорию.) Вы тоже — реалист?

З о р и й. Я? Романтик. (Довольно игриво.) Но если вам больше нравятся реалисты, то я…

Л и д а (независимо). А мне никто не нравится. (Ушла.)

Б у р л а к о в. Что? Съел?..

З о р и й (вытянув губу). Похоже… нокаут?

Б у р л а к о в. Она у нас строгая. Смотри, племяш, случайно не влюбись. (Рассматривает Зория.) Ну, покажись-ка, покажись… Недурен, недурен. Правда, не Менделеев, не Тимирязев… Но факт — молодой ученый! (Весомо.) Жрец науки!

З о р и й (смеясь). Я больше жрец… флотского борща.

Б у р л а к о в. Тоже неплохо. Как долго у меня погостишь?

З о р и й. Если не стесню — весь свой отпуск. У меня к вам, дядя Петя, имеется одно дело.

Б у р л а к о в. О делах успеется. Скажи, как сестра моя? Совсем писать мне перестала.

З о р и й. Мама болеет. А медицина — вакуум.

Б у р л а к о в. Я Серафиму вылечу. Получше всяких профессоров. С тобой пошлю ей одно средство. Чудодейственное! Ступай ко мне домой. Там тетя Нюра тебя накормит. Располагайся в моем кабинете. А я тут одного обследователя поджидаю.

З о р и й. Социолог?

Б у р л а к о в. Да нет — экономист он, зануда. Чернильная душа. (Вспомнив.) Одну минуту! (Набирает номер по телефону.) Охапкин? За комбикормами едешь? Скажи на заводе, пусть не безобразничают! Почему корма обедняют витаминами? Иск предъявим, предъявим! Не забудь. (Кладет трубку.)

З о р и й. Ревизует вас?

Б у р л а к о в. Проверяет, как ссуды банковские использовали.

З о р и й. Сражение предстоит?

Б у р л а к о в (усмехаясь). О поле, поле, кто тебя усеял… бездумными главами?..

З о р и й. Щит и меч вам, дядя Петя! (Уходит.)

Небольшая пауза.

Входит Ч в а н к и н. Человек довольно невзрачного вида, но преисполненный кесарева достоинства. Не прочь съязвить. Неудержимо лысеет. Грузоподъемный портфель при нем.

Ч в а н к и н. Можно к вам, товарищ Бурлаков?

Б у р л а к о в. Жду, жду вас, товарищ Чванкин. Прошу.

Ч в а н к и н. Ну-с, что же… Вроде всюду у вас побывал. Охватил, образно говоря, всю вашу акваторию.

Б у р л а к о в. Каков улов? Давайте по порядку.

Ч в а н к и н. Если по порядку, то, извините, в хозяйстве вашем наличествует… беспорядок.

Б у р л а к о в. Ценю ваш юмор.