Котерия. Пристанище заблудших - Алекс Рауз

Он фыркнул и достал из пакета бутылку с коричневой жидкостью (неужели виски?).

– Если ты так и останешься там стоять, видимо, буду пить один. Кстати, где бокалы?

Бокалы… Бокалы на ее кухне! Кира нервно усмехнулась. Бокалы там найти сложнее, чем дилера.

И все же прошла на кухню, достала с сушки у раковины чашку и поставила перед гостем. Он молча оценил этот жест задранной бровью и, не дождавшись ответа, поставил рядом вторую чашку.

Придирчиво оглядел стул, стряхнул с него невидимые крошки, сел и открыл бутылку.

Кира, хмурясь, смотрела на происходящее, но никак не мешала гостю. Внутри она вся сжалась в карманную сингулярность, и эмоции спрятались – в крохотном клочке, которым стало ее сознание перед взрывом, им не хватило места.

Тем временем дилер наполнил обе чашки на треть и одну подвинул в ее сторону.

– Пей, ты выглядишь, будто ревела два дня.

– Неправда, – почему-то возразила Кира. Перевела взгляд на «бокал».

– Хорошо, два дня с короткими передышками. – Дилер не стал спорить и поднял свой «бокал» первым.

Неожиданно для самой себя она схватила кружку и залпом осушила. И тут же осознала, почему виски звали «огненной водой» – жидкость неприятно прошлась по языку, обожгла болью горло, тут же подкатил рвотный спазм. Кира закашлялась, знакомство с напитком прошло не очень.

Она рванула к крану, дернула его и налила прямо в ту же кружку. И лишь к концу второй смогла отдышаться. Дилер никак не реагировал и наблюдал за ней с абсолютно каменным лицом – свою порцию он выпил.

– И зачем люди пьют такую гадость? – выдохнула она.

– А вот ради этого, – он кивнул куда-то в район груди, где все еще жгло. Но жег огонь напитка, а не боль, которая затаилась, ушла на дно.

Кира подвинула свою кружку к нему, и дилер усмехнулся, но налил.

– Ты подожди налегать, это еще не все спецэффекты чудесного напитка.

– Ты опять откажешь мне в сделке, да?

– Я не отказал тебе в первый раз.

Кира забрала кружку, тяжело втянула воздух, заглянула внутрь. Коричневая жидкость под таким углом была похожа на чай. Можно было представить… Она зажмурилась и снова глотнула.

Ожидаемый мерзкий эффект на второй раз был еще хуже. Она с огромным трудом удержалась на месте, отменив свидание с белым другом. Отчаянно зажмурилась, представляя, как глупо смотрится со стороны, и перетерпела. Открыла глаза, только когда теплое послевкусие стерло все следы первых впечатлений и мягко зашумело в голове.

Дилер так и сидел напротив, внимательно разглядывая ее. В глазах не было усмешки или иронии. Как не было и интереса или других человеческих эмоций, которых можно ожидать в такой ситуации.

– Если бы я выполнила твое условие – я бы страдала вечно. Я не выполнила – и легче от этого мне не стало. Да, ты не отказал в сделке, ты сделал меня убийцей при любом выборе. – Она помедлила, ожидая хоть какой-то реакции, хоть небольшой перемены в пустоте перед собой. – Приехал ко мне домой… Зачем?

Он слегка наклонил голову, все еще не сводя с нее взгляда. И на долю секунды желтоватый свет люстры отразился в его глазах, будто освещая бездонный колодец. Колодец, корни которого уходили в океан, спокойный океан перед бурей, наполненный миллионом противоречивых эмоций. Скрытых так хорошо, что с поверхности их никогда не разглядеть – только если нырнуть с головой. Это внезапное открытие пугало и завораживало одновременно.

Сколько десятилетий нужно прожить, чтобы скопить подобное?

Сколько десятилетий понадобится, чтобы понять мысли этого существа, сидящего на ее кухне?

Сколько храбрости понадобится, чтобы не спасовать перед ним, довести хотя бы одну сделку до конца?

– Зачем ты здесь? – повторила Кира.

– Сам не знаю, – выражение его лица ни капли не поменялось – океан не вздрогнул.

– Врешь, – дерзко бросила Кира. Алкоголь начинал действовать, но сейчас ей это нравилось. Острая боль внутри стала тупой, ноющей, но именно она добавляла дров в топку холодной ярости. Расковывала язык.

Она сама налила виски в кружку, на этот раз вдвое больше.

– Вру, – слишком быстро согласился он.

– Так зачем?

– Тебе нужен собеседник, чтобы не пропасть от горя. А мне нужно закрыть старый гештальт.

Новомодное слово «гештальт» плохо сочеталось со старой идеей заключения сделок с дьяволом. На секунду Кире показалось, что все происходящее ей просто снится или она сошла с ума от горя… Как иначе объяснить это странное существо на ее кухне, желающее закрывать какие-то гештальты?!

Она постаралась незаметно ущипнуть себя, но этот жест не ускользнул от внимания дилера. Он даже усмехнулся. Кира зажала в руках кружку с двойной порцией виски, подняла на гостя глаза и резко выдохнула:

– Если сделки не будет, уходи.

– А ты гостеприимная, – он даже не шелохнулся.

– Будет сделка?

– Нет. Но будет еще виски, если хочешь.

Кира хмыкнула. Происходящее все больше напоминало бред шизофреника.

– Ты даже имени моего не спросил.

– Ты моего тоже, – спокойно парировал он. Почему-то мысль, что у дилера есть имя, до сих пор не приходила в ее голову.

– И как тебя зовут?

– Кристоф. Можно просто Крис.

– Неместное. – Ее имя в ответ он не спросил, и почему-то это было обидно. – Что за гештальт?

Вот тут дилер замялся. Она отчетливо прочитала на его лице сомнения выбора (или представила их, потому что ожидала увидеть). Он налил себе еще виски, выпил, не чокаясь и не дожидаясь ее. А потом взглянул прямо, больше не увиливая, и океан внутри был все так же спокоен.

– Когда-то много лет назад я сжег на костре ведьму, похожую на тебя. Или это была ты.

– И все эти годы тебя мучило чувство вины? – Кира против воли засмеялась. Это точно сон.

– Да нет, у меня не было выбора. Не мог поступить иначе – так нет смысла терзаться.

Крис не продолжил, и повисла неприятная пауза. Кира почти физически ощущала, как тепло выпитого раскатывается дальше по организму, достигает кончиков пальцев рук и ног. И в последнюю очередь накрывает голову.

– Давай подробности, – требовательно произнесла она и уже не удивилась ни своему тону, ни тому, о чем собиралась расспрашивать.

– А тут нечего рассказывать. – Ей показалось или грозный дилер смутился? Нет, наверное, показалось. – Я был инквизитором, она – ведьмой.

– Я?

– Может, и ты.

– Так реинкарнация существует?

– Возможно. Для кого-то, – уклончиво ответил Крис.

– Это как?

– Когда умирал я, такого выбора мне не предоставили. Что у других, я не знаю.

– Так ты сам когда-то был человеком?

– Да, был. – В голосе послышалось легкое раздражение. – Инквизитором.

– Который меня сжег, –