Дары Инферно - Сим Симович

произносить слова на странном языке — древнем наречии, не принадлежащем этому миру.

Воздух в комнате уплотнился, стал тяжелым, словно насыщенный невидимой энергией. Порошок в круге вспыхнул, образуя стену синего пламени, поднимающуюся до потолка. В центре этого огненного вихря начал формироваться силуэт — высокая фигура в длинном одеянии с лицом, скрытым тенью, и глазами, горящими тем же синим пламенем, что и у Сахиби.

— Малик, — произнес Сахиби, склонив голову в знак уважения.

— Мой верный Сахиби, — голос, доносившийся из пламени, звучал глубоко и отдаленно, словно проходил через пространство между мирами. — Я чувствую, что у тебя есть новости.

— Да, хозяин. Я нашел первый артефакт — диадему Равенкло.

Пламя вокруг фигуры Малика вспыхнуло ярче от этих слов.

— Превосходно! Я всегда знал, что могу положиться на тебя. Где она?

— В тайнике в самом замке, — объяснил Сахиби. — В месте, известном как Выручай-комната. Но есть осложнение.

Он рассказал о крестраже, вплетенном в структуру диадемы, о своем открытии и о работе со Снейпом над очищающим зельем. Малик слушал молча, его горящие глаза не отрывались от лица Сахиби.

— Крестраж, — наконец произнес Малик, когда Сахиби закончил. — Редкая и крайне темная магия. Тот, кто создал его, должен был быть могущественным и отчаянным волшебником.

— Я предполагаю, что это был Волан-де-Морт, — сказал Сахиби. — По словам призрака Елены Равенкло, какой-то "красивый и умный мальчик" нашел диадему и осквернил ее. Хронологически и по характеру магии это совпадает с тем, что мы знаем о Темном Лорде.

— Вероятно, — согласился Малик. — Но это создает проблему. Крестраж содержит часть души создателя. Если Волан-де-Морт действительно не умер полностью, как ты предполагал ранее, он может почувствовать уничтожение фрагмента своей души.

— Именно поэтому я ищу способ отделить крестраж от артефакта, не уничтожая ни то, ни другое, — кивнул Сахиби. — Зелье, которое мы готовим со Снейпом, может помочь, но для полного разделения понадобятся более мощные средства.

Малик задумался, его фигура в пламени стала менее четкой, словно он сосредоточился на чем-то далеком.

— Слеза феникса, кровь единорога и фрагмент философского камня, — произнес он наконец. — Да, это может сработать. Но процесс будет сложным и опасным.

— В Хогвартсе есть феникс, — сказал Сахиби. — Он принадлежит Дамблдору. В Запретном лесу обитают единороги. Но философский камень…

— Оставь это мне, — прервал его Малик. — В нашем мире есть свои версии того, что здесь называют философским камнем. Я могу предоставить тебе эквивалент, который будет работать в алхимическом ритуале.

— Как я получу его? — спросил Сахиби.

— В следующее полнолуние, — ответил Малик. — Граница между мирами будет достаточно тонкой, чтобы передать небольшой предмет. Проведи ритуал открытия в том же месте, где вы собирали лунноцвет. Символизм имеет значение — вода, отражающая полную луну, создаст идеальный проводник.

Сахиби кивнул:

— Я буду готов. А пока продолжу эксперимент с очищающим зельем. Даже если оно не решит проблему полностью, мы сможем узнать больше о структуре крестража.

— Действуй осторожно, — предупредил Малик. — Этот Снейп может оказаться полезным, но не раскрывай ему истинную природу твоей миссии. Люди этого мира редко понимают значение истинного могущества.

— Разумеется, хозяин, — заверил его Сахиби. — Я представляю свой интерес как чисто академический.

— Что с остальными артефактами? — спросил Малик. — Есть прогресс?

— Меч Гриффиндора хранится в кабинете Дамблдора, — ответил Сахиби. — Я видел его, но доступ к нему ограничен. По легенде, меч появляется только перед истинным гриффиндорцем в момент крайней нужды. О чаше Хаффлпафф и медальоне Слизерина у меня пока мало информации, но я продолжаю поиски в библиотеке и через контакты в магическом мире.

— Хорошо, — голос Малика стал тише, его фигура начала таять в пламени. — Наше время истекает. Помни, Сахиби, диадема — лишь первый шаг. Когда все четыре артефакта будут собраны, мы сможем открыть врата, которые изменят этот мир навсегда.

— Я не подведу вас, Малик, — пообещал Сахиби, когда фигура его повелителя почти растворилась в огне.

— Я знаю, — последние слова Малика прозвучали как шепот. — В следующее полнолуние. У ручья. Не забудь.

Огненная стена опала, превратившись в тонкий слой пепла по окружности круга. Сахиби остался один в тишине своих комнат. Он медленно надел очки, скрывая синее пламя своих глаз, и начал приводить комнату в порядок, стирая все следы ритуала.

Разговор с Маликом придал ему новую решимость. Теперь у него был план действий и обещание помощи для решения проблемы с крестражем. Оставалось лишь провести эксперимент со Снейпом и подготовиться к следующему полнолунию.

* * *

Два дня спустя, как они и договаривались, Сахиби пришел в лабораторию Снейпа с небольшой коробкой, обернутой в защитную ткань. Внутри лежал старинный кинжал с потускневшим лезвием и рукоятью из почерневшего серебра — один из проклятых артефактов, которые он использовал для демонстраций на уроках.

Снейп уже ждал его. Зелье в серебряном котле приобрело удивительный вид — оно светилось мягким серебристо-голубым светом и, казалось, было текучим серебром, но при этом прозрачным, как вода.

— Выглядит многообещающе, — заметил Сахиби, глядя на котел.

— Лучше, чем я ожидал, — согласился Снейп. — Лунноцвет оказался исключительно сильным. Что вы принесли для эксперимента?

Сахиби аккуратно развернул ткань, открывая кинжал:

— Ритуальный кинжал XV века. Использовался для кровавых жертвоприношений, что оставило на нем сильный отпечаток темной магии. Не смертельно опасен, но вызывает чувство страха и отчаяния у того, кто держит его.

Снейп внимательно изучил кинжал, не прикасаясь к нему:

— Идеальный тестовый объект. Достаточно темный, чтобы проверить эффективность зелья, но не настолько опасный, чтобы создать угрозу в случае неудачи.

Он подготовил небольшую серебряную чашу и с помощью хрустальной пипетки перенес в нее часть зелья из котла.

— Для процедуры очищения артефакт должен быть полностью погружен в зелье на точно определенное время, — объяснил Снейп. — Для предмета этого размера и с такой степенью осквернения… — он на мгновение задумался, производя какие-то расчеты, — я бы рекомендовал семь минут. Символическое число очищения в алхимической традиции.

Сахиби кивнул и с помощью серебряных щипцов аккуратно поместил кинжал в чашу с зельем. Эффект был мгновенным — жидкость вокруг лезвия потемнела, словно впитывая в себя скверну. От поверхности зелья начал подниматься темный дым, который, однако, не распространялся по комнате, а собирался над чашей в плотное облако.

— Процесс идет, — тихо произнес Снейп, глядя на чашу со смесью научного интереса и напряжения. — Зелье вытягивает темную магию из металла.