Время волка - Александр Абердин

Как только я вышел из душа, появился Сидор Семёнович, держа в одной руке махровое полотенце, а в другой моё нательное егерское бельё из натурального волчьего пуха. Оно было важной составляющей частью моей колдовской одежды, но как же оно мне уже надоело. Я быстро вытерся и натянул его на себя, после чего натянул ещё и вязанные носки из волчьего пуха. Сам по себе волчий пух мало пригоден для того, чтобы изготавливать из него одежду, но побывав в руках опытного колдуна, хорошо знающего своё дело, становится неснашиваемым тонким трикотажем и другими тканями. Надев серую водолазку, слаксы и куртку, я облачился в чёрное пальто. Семёныч уже позаботился о моих пистолетах «Глок 17» и боеприпасах к ним, вложив всё в карманы. Оно тоже было колдовским, и я мог выхватить оба ствола, не расстёгивая пуговиц. Для того, чтобы заменить опустевшие обоймы, мне было достаточно поднести пистолеты рукоятками к бокам и я мог снова палить из них по врагу.

Застегнув пальто и нахлобучив на голову шляпу, я вышел из спальной. Настя, которая уже знала, что мы едем к Тамаре, сразу же скуксилась. Она терпеть не могла моего наряда, считая его идиотским, но я думаю, что сегодня Тамара переубедит её в этом. Такой мощной магической брони не было больше ни у одного оборотня, ведь никто из них не мог похвастаться дружбой с гномом-драконом, так хорошо преуспевшем в колдовстве и магии. Моя хозяйка пыталась обучить меня колдовству, но я в этом деле оказался дуб дубом и дальше начал так и не продвинулся, но и это меня очень часто выручало. Колдовской силы во мне было даже с избытком, а вот умом Бог Род явно обидел, а жаль. Я знаю немало оборотней, которые намного слабее меня, но сумели добиться, куда большего только потому, что они ещё и могущественные колдуны. Зато мне во всём приходится надеяться только на кулаки и ещё оружие, а оно у меня всё-таки колдовское.

Всё-таки наш мир сошел с ума и катится в пропасть. Вот, спрашивается, если у людей не хватает ума жить по-человечески, то есть в мире и дружбе, почему хотя бы колдуны и жители потустороннего мира не могут добиться этого? В отличие от людей, нас же раз в двадцать меньше. Нет, в нашем сообществе также хватает вражды и взаимной ненависти, хотя все прекрасно понимают, что добиться мира и взаимопонимания не так уж и сложно. Все колдуны почему-то зациклились на поддержании равновесия между добром и злом в мире людей и забили болт на то, что в нашем мире тоже хватает зла и отпетых негодяев. Почему-то считается, что всё зло в мир людей приходит из навьего мира, но при этом все как-то забывают о том, что в нём самом как раз этого зла куда меньше, чем в Явьем мире. То, что мы, оборотни, уничтожаем лярв-маток и архов, считается высшим благом, но при этом колдунам почему-то запрещено творить в мире людей добро в таких масштабах, чтобы зло было искоренено пусть и не полностью, но хотя бы с целью резкого понижения его объёма.

Почему того же Маштагара мечтали уничтожить все его враги за то, что он кому-то перешел дорогу, но вовсе не за то, что этот мерзавец столько сотен лет творил на Земле зло? По мне нет никакой разницы, от кого исходит зло, от архов, колдунов, оборотней или каких-то других обитателей потустороннего мира. Каждому из таких деятелей надо обязательно давать укорот. Нет, я не призываю их всех убивать, помилуй меня Род, но призвать к порядку их ведь можно и, как мне кажется, нужно. Увы, как старые колдуны, так и многие молодые, почему-то считают, что если они не станут творить малое зло в мире людей, то те, неизвестно с какого рожна, обязательно сотворят большое. И тут же приводят в пример множество войн, включая Вторую Мировую, которая, по их мнению, случилась только потому, что в двадцатые годы колдуны, жалея людей, почти перестали создавать им множество искусственных трудностей.

Да, конечно, хорошая отмазка, назвать чёрную волшбу, которая не даёт людям жить по-человечески — искусственными трудностями, которые они должны преодолевать. Вот и получается, что заяви я вдруг, что порвал задницу Маштагару за то, что эта сволочь столетиями баламутила народ на всём Востоке от Ближнего Востока до Индии и в ней самой, так сразу же наживу себе врагов в лице Старейшин. Естественно мне теперь придётся сказать, что я действовал так лишь потому, что этот урод посмел поднять руку на моего друга и его деда, а также хотел заманить меня в ловушку. Это, разумеется, прокатит, и им ничего не останется делать, как утереться, но мне уже сейчас было противно. И я сам, и колдун Шаган, мы оба полезли в эту драку только потому, что хотели урыть мерзавца, мешавшего жить по-человечески миллионам людей на огромной территории.

С такими мыслями я вышел из спальной и, увидев недовольную гримасу Настёны, показал ей язык. Моя доча тут же взвилась:

— Отец, когда это закончится? Ты ведёшь себя, как какой-то дебильный пэтэушнег. Считаешь себя писателем, а одеваешься, словно нацик, помешанный на кантри. Меня этот твой кожаный плащ из «Эквилибриума», уже достал. Или ты под Блейда косишь?

Насмешливо улыбаясь, я сказал, кивая:

— Не волнуйся, доча, скоро всему придёт конец. Вот исполнится тебе восемнадцать, твой папик полностью преобразится. На следующий же день я сбрею бороду, надену костюм-тройку чёрного цвета с белой сорочкой и красным галстуком, а ещё обязательно куплю себе очки в золотой оправе, для солидности. Между прочим, я вовсе не считаю себя писателем, просто я так зарабатываю денежку нам на хлеб с маслом. Если бы я копал канавы, то был бы землекопом. Ладно, дочура, тебе недолго осталось терпеть меня. Скоро ты уедешь далеко-далеко, будешь там учиться, а меня станешь видеть изредка, приезжая домой на каникулы, да и это ещё не факт, а теперь пойдём. Нам ещё ехать и ехать до Никольского. Сегодня пятница и уже вечер.

Я направился к выходу, а Настёна крикнула мне в спину:

— С чего ты взял, что я куда-то уеду из Москвы? Я, между прочим, собираюсь в МГУ поступать, на биофак.

Через несколько минут мы уже были во дворе нашего дома. Геша, чтобы потрафить Настеньке, приехал за ней на тюнингованном «Майбахе», своей самой роскошной машине чёрного цвета. Настя, как только он пикнул брелоком, немедленно обогнала меня и села на переднее сиденье. Мне ничего не оставалось, как сесть сзади и всю дорогу слушать, как моя дочь давала советы гному-дракону, куда ему ехать. Тот долго терпел, а потом не выдержал:

— Настя, умолкни! Как только тебе исполнится восемнадцать лет и ты получишь водительские права, я подарю тебе эту колымагу и тогда ты сама будешь ехать туда, куда сочтёшь нужным.

— Правда? — обрадовалась Настёна — Геша, ты в самом деле подаришь мне свой «Майбах» и тебе будет не жалко?