Проповедь и проповедники - Мартин Ллойд-Джонс

Апостол Павел, как мы уже отмечали, никогда не мог говорить о них равнодушно. Они его трогали до глубины души. Позвольте мне привести иллюстрацию. В Римлянам 9, 10 и 11 он рассуждает об израильтянах. Где их корни, каково их положение в свете доктрины об оправдании через веру и так далее? Он всесторонне и скрупулезно исследовал эту тему и пришел к важному заключению. Вот что он пишет:

«О, бездна богатства и премудрости и ведения Божия! Как непостижимы судьбы Его и неисследимы пути Его, ибо кто познал ум Господень? Или кто был советником Ему? Или кто дал Ему наперед, чтобы Он должен был воздать? Ибо все из Него, Им и к Нему. Ему слава во веки, аминь».

Вот возвышенные эмоции. Заметьте, эмоции, а не экзальтация, которой я не признаю. Нет ничего хуже и предосудительнее, чем сознательная игра на неглубоких, поверхностных чувствах людей. Я убежден, что человек, который действительно понимает провозглашаемую им истину, не сможет оставаться к ней равнодушным. В противном случае он не принадлежит к той группе или категории людей, к которой относил себя апостол Павел. Отрицать эмоции в наше время стало модно.

Помню, несколько лет назад, во время большой евангелизации в Лондоне, ко мне подошел один христианский лидер и спросил: «Вы уже были на евангелизации?» Я ответил: «Нет, еще не был». «Она проходит просто замечательно, — сказал он, — просто замечательно! Люди каются сотнями. Без всяких эмоций! Это просто замечательно!» Он беспрерывно повторял: «Без всяких эмоций!» Его приводило в восторг, что все люди, откликнувшиеся на призыв к покаянию, не проявляли никаких эмоций.

Что можно сказать о таком отношении? Я ограничусь тем, что задам несколько вопросов. Может ли человек равнодушно признать себя осужденным грешником? Может ли он заглянуть в ад и не испытать ужаса? Может ли он слышать гневные обличения Закона Божьего и ничего не чувствовать? И, напротив, может ли человек созерцать любовь Божью во Христе Иисусе и не испытывать радости? Все это крайне нелепо. Думаю, сегодня многие люди, пытаясь противостоять невоздержанности и чрезмерной эмоциональности, доходят до того, что фактически отрицают Истину. Евангелие Иисуса Христа касается всей личности человека, и если этого не происходит, то это подделка, а не Евангелие. Оно полностью преображает человека, ведет его к возрождению, и поэтому я заявляю, что элемент пафоса и эмоций является неотъемлемой частью проповедования.

В заключение мне хотелось бы сказать несколько слов о силе. Я не буду сейчас подробно останавливаться на этом важнейшем вопросе. Его исследованию стоит посвятить целый раздел, что мы и сделаем, но не на следующей лекции, а несколько позднее. Без силы не может быть проповедования, ведь в истинном проповедовании прежде всего действует Бог. Проповедник не от себя говорит. Он является орудием Божьим и находится под влиянием Духа Святого. В 1-м Коринфянам 2 Павел пишет, что его проповедь была в «явлении духа и силы». Также в Первом послании к Фессалоникийцам 1:5 мы читаем: «…наше благовествование у вас было не в слове только, но и в силе и во Святом Духе, и со многим удостоверением…» Таким образом, сила — это важнейший элемент истинного проповедования.

Давайте подведем итоги. Истинное проповедование предполагает правильное соотношение двух элементов — проповеди и ее изложения. При этом ведущая роль принадлежит проповеди, однако оба элемента очень важны, и проповедник не должен пренебрегать ни одним из них. Я уже показывал разницу между ними, но хочу кое-что добавить. Если вы еще не уловили этой разницы, то очень скоро обнаружите ее на практике. Вероятнее всего, с вами произойдет то же самое, что не раз происходило со мной. Это может выглядеть следующим образом. Вы проповедуете в воскресенье в своей церкви. По какой-то причине вам необычайно легко говорить. Ваша речь плавно льется, и в словах явно чувствуется сила. Вы сами тронуты своей проповедью и вместе со своими слушателями осознаете, что получилось так называемое «хорошее богослужение». Все прекрасно, но в следующее воскресенье или среди недели вечером вам предстоит проповедовать в другой церкви, и вы говорите себе: «Почему бы мне не прочесть ту же самую проповедь? Она так хорошо прозвучала в прошлое воскресенье». Итак, вы поднимаетесь на кафедру, зачитываете знакомый текст и начинаете проповедовать. Но вдруг вы чувствуете, что у вас ничего не получается, и вам кажется, что все рушится. В чем же причина? Она может заключаться в следующем. В прошлое воскресенье, когда вы стояли за кафедрой, Дух сошел на вас или же на ваших слушателей, которые, как я уже могут духовно поддержать проповедника. Ваша незначительная проповедь приобрела силу и вам необыкновенным образом были даны особое помазание и власть. В результате вы провели исключительное богослужение. Но теперь вы находитесь в другой обстановке, в другом собрании, и ваше состояние может быть иным. Вам остается полагаться только на свою проповедь, и вы вдруг обнаруживаете, что она не ахти какая.

Данный пример помогает нам увидеть разницу между проповедью и процессом ее изложения. Эта тема полна загадок, и я надеюсь еще вернуться к ней. Сейчас же я только хочу подчеркнуть, что в истинном проповедовании всегда различаются эти два элемента. Они оба имеют огромное значение, и вы не должны отдавать предпочтение ни одному из них.

Позвольте мне в связи с этим рассказать забавную историю. В Уэльсе жил один старый проповедник, которого я очень хорошо знал. Он был одаренным человеком и превосходным богословом, однако, к сожалению, имел склонность к циничным суждениям и острой критике. Однажды он присутствовал на заключительном собрании в синоде, где проповедовали два профессора богословия. Выслушав первую проповедь, старый проповедник повернулся к своему соседу и критично заметил: «Свет без тепла». Затем проповедовал второй профессор. Он был старшим по возрасту, и его проповедь была несколько эмоциональнее. Когда же он закончил, мой знакомый снова повернулся к своему соседу и сказал: «Тепло без света». И в обоих случаях он был прав. Обе проповеди имели недостатки. От вас должны исходить и тепло, и свет; вы должны обращать внимания и на проповедь, и на ее изложение. Свет без тепла никого еще не согрел, но и тепло без света не имеет особой ценности. Оно может обеспечить кратковременный комфорт, но не может оказать действенную помощь, возродить и изменить человека.

Что же такое проповедование? Это зажигательная логика и убедительная аргументация! Есть ли здесь противоречие? Конечно, нет. Аргументы в пользу Истины должны быть самыми убедительными, как, например, у апостола Павла. Теология должна быть пламенной, в противном случае, я считаю, мы имеем дело с ущербной теологией или, по крайней мере, с неправильным ее пониманием. Проповедование — это теология, прошедшая через разум и сердце человека. Познав и приняв Истину, он не может молчать. И я вновь повторяю, что человек, который может бесстрастно говорить об Истине, не имеет никакого права подниматься на кафедру.

Какова конечная цель проповедования? Я бы ответил так: помочь людям ощутить Божье присутствие. Я уже говорил, что весь прошлый год я болел и поэтому имел возможность и привилегию слушать других проповедников. В это время мне больше всего хотелось почувствовать присутствие Бога. Я могу простить проповеднику плохую проповедь, если он даст мне этот целительный бальзам для души — ощущение присутствия Бога. Я могу простить ему почти все, если он убедит меня, что, несмотря на свое несовершенство, он передает нечто великое и славное, и даст мне представление о величии и славе Бога, о любви Христа, моего Спасителя, и о величии Евангелия. Если ему это удается, я — его должник. Проповедование — самое удивительное и захватывающее занятие, потому что оно предлагает всем нам счастье в этой жизни и удивительные, безграничные благословения в вечном будущем.

Позвольте мне в заключение привести две цитаты. Больше века назад в США жил известный и весьма красноречивый проповедник Джеймс Генри Торнвелл. Он был, наверное, самым выдающимся богословом Южной Пресвитерианской Церкви. Кое-кто утверждает, что после Сэмюеля Дэвиса это был самый красноречивый проповедник из всех, когда-либо живших на американском континенте. Некоторое представление о проповедовании дает нам биограф Торнвелла. Заметьте, его слова подтверждают и иллюстрируют мое определение, согласно которому истинное проповедование воспринимается и на слух, и зрительно, так как в нем участвует вся личность человека. Вот как он говорит об этом:

«Где найти слова, чтобы описать его пламенный взор, богатейшие интонации, выразительную осанку, красноречивые жесты, воодушевление, чувствующееся в каждом его движении?! Все это выдавало в нем талантливого автора. Насколько вспышка молнии, кудрявые облака и белый гребень морской волны превосходят мастерство художника, настолько речь его была неподражаема».