Большая книга ужасов – 87 - Елена Арсеньева

очень стараясь не испачкаться при этом о грязную дверцу, из-за чего не удержал портфель – и тот упал наземь.

От удара его замок раскрылся, и на гаражный пол выскользнула большая коричневая тетрадь в потертом кожаном переплете. Очевидно, переплетал ее невеликий умелец, потому что из нее вылетело несколько листков, исписанных фиолетовыми чернилами, да и, судя по виду пожелтевшей бумаги, с тех пор прошло немало времени, вот тетрадь и развалилась.

Съекль чертыхнулся, наклонился, подхватил тетрадь и поспешно начал собирать листки, отряхивая их от мелкого гравия, которым был посыпан пол гаража. Ему помогал Верьер. Они не заметили, как быстро переглянулись девочки, убедившись, что обеим пришла в голову одна и та же догадка.

Так вот куда пропала тетрадь колдуна Марсо! Вот кто ее украл из незапертого дома! Вот почему за Съеклем гналась стая ворон! Да, это были вороны Калиго Корней, которые сами охотились за рукописью колдуна Марсо… Конечно, ведьма собиралась ее уничтожить – а если так, значит, в тетради наверняка есть совет, как расколдовать Адриана и Бруйяра.

Не сговариваясь, сестры поняли, что надо делать: Лиза шагнула вперед, словно хотела помочь, и загородила Таню. А та проворно подхватила страничку, лежащую у самых ее ног, и сунула в ту полотняную сумку, в которой девочки приносили еду для Адриана и Бруйяра и которая до сих пор лежала в корзинке на багажнике Лизиного велосипеда. Сумку Таня повесила через плечо, а потом, демонстративно зажав нос и охая, выбежала из гаража. Лиза же осталась помогать собирать разлетевшиеся страницы, но, если честно, не из человеколюбия или желания помочь, а в надежде стащить еще одну.

Увы, ей не повезло. Мужчины оказались удивительно проворными: всё мигом собрали и выскочили из гаража. Лизе пришлось последовать за ними.

Судорожно вдыхая свежий воздух, Верьер передал смятые страницы Съеклю, мельком взглянул на одну из них и прочел вслух:

– «Один человек уверял меня, что сжечь на огне рыбью кожу, птичьи перья или звериную шкуру – верный способ извести всю породу». Мон дьё! – засмеялся он. – Что это у вас? Руководство для браконьеров древнейших времен, судя по виду бумаги? Откуда у вас этот манускрипт?

Лиза приостановилась, насторожившись.

– Я его купил, – охотно ответил Съекль, убирая разрозненные листки и тетрадь в портфель. – Заплатил немалые деньги. Это настоящее сокровище для историка.

Лиза оглянулась на него и вбежала в дом.

Таня топталась на пороге, поджидая ее, и сестра прошептала:

– Он сказал, что купил рукопись. Вот врет, а?!

– Девочки! – послышался сердитый голос мадам Верьер. – Вы что, решили сегодня нас с отцом окончательно вывести из себя? Немедленно мойте руки и накрывайте на стол! Таня, повесь сумку на место! – Она указала на крючок за дверью, куда Верьеры обычно вешали все хозяйственные сумки и сумочки, и Таня, которая уже направилась к двери, чтобы получше спрятать похищенный листок, вынуждена была повесить сумку со своим драгоценным трофеем.

Девочки разочарованно вздохнули и побежали по лестнице наверх, в ванную, которая находилась этажом выше. Стоя перед краном, услышали, как по лестнице поднялись в мезонин отец и мсье Съекль: значит, гостя решено устроить на ночь там.

– Интересно, он портфель взял с собой или внизу оставил? – прошептала Лиза. – Может быть, когда он спустится, мы заглянем в мезонин? Как будто что-то забыли…

Таня решительно кивнула, но буквально через минуту раздался стук в дверь, и отец поторопил их освободить ванную. Выйдя, они увидели, что Съекль держит портфель в руках, с ним и в ванную зашел: понятно – решил ни на минуту не расставаться с драгоценным манускриптом.

Сестрам ничего не оставалось, как спуститься на кухню и начать накрывать на стол.

– Ничего, мы его спросим, где он взял рукопись, пусть ответит! – сурово шепнула Лиза, и Таня сурово кивнула.

Наконец мадам Верьер произнесла традиционное «А табль!»[27], все уселись за стол и взялись сначала за дыню[28], а потом за помидоры с моцареллой, оливковым маслом, перцем и морской солью.

Портфель лежал на диване, и Съекль то и дело поглядывал в ту сторону.

Подали кровяные колбаски, поджаренные с яблоками. Только сейчас девочки почувствовали, как проголодались за день! Впрочем, похоже, проголодались все, потому что разговоры начались, только когда дошли до десерта – сыра и фруктов.

– Доминик, вы из-за этой рукописи так беспокоитесь, что глаз со своего портфеля не сводите? – спросил наконец Верьер, и девочки уставились на отца с обожанием: несмотря на свои воинственные намерения, сами задать такой вопрос они бы ни за что не решились: такой моветон![29] Родители бы им этого не простили! – Боитесь, она сбежит?

Съекль усмехнулся:

– Просто не верю своему счастью. Не представляете, сколько лет я за этим манускриптом гонялся! Это ведь знаете что?!

Таня сунулась было вперед и даже открыла рот, но Лиза успела наступить ей на ногу, чтобы не проболталась. Таня любила похвалиться, из-за чего мама со смехом называла ее Гастоном. Ну помните, в «Красавице и чудовище» есть охотник Гастон, который вечно хвастается? Вот и с Таней такое иногда бывало. На счастье, она вовремя прикусила язык, вспомнив, что они с сестрой никак, ну никак не могли знать, что собой представляет заветная тетрадь!

– Это записки того самого Дэвэна Марсо, о котором вы читали в моей книге! – с торжеством заявил Съекль. – Оказывается, они хранились у его потомков во Френе. Я узнал об этом совершенно случайно и просто места себе не находил. Хозяева живут в Париже и появиться в деревне должны только в понедельник. На счастье, туда вчера приехал их сын Адриан…

Девочки быстро переглянулись и навострили уши еще сильней, если это вообще было возможно.

– Я заехал к Марсо, отдал им деньги и попросил разрешения забрать рукопись. Они попытались дозвониться сыну, чтобы предупредить о моем приезде, однако его номер был недоступен. По словам родителей, Адриан часто забывает зарядить телефон. Чтобы мне не пришлось слоняться около дома, если парень куда-то ушел, Марсо дали мне запасной ключ и записку для Адриана, чтобы тот не принял меня за вора. И я поехал. Каково же было мое изумление, когда во Френе я обнаружил открытый дом – и никаких следов мальчика. На полу валялся его рюкзак, на столе подсыхал вчерашний багет с ветчиной… Я подождал, потом поднялся на чердак, забрал заветную тетрадь из старого сундука, где, по описанию мсье Марсо, она находилась, оставил Адриану записку родителей, добавив несколько слов от себя: мол, тетрадь я забрал, но за нее уплачено, свяжись с родителями, сел в машину – и… и вдруг откуда ни