Вкус лжи - Эн Ларго

По пути мне встречаются магазины грампластинок и подержанных товаров, а также многочисленные кафешки. Создается впечатление, что жизнь тут кипит постоянно, ведь и сейчас в барах полно студентов, а из динамиков орет громкая музыка. Останавливаюсь посмотреть на скейтбордистов, демонстрирующих свои новейшие трюки. Один мальчик не старше четырнадцати удачно исполняет все сложные элементы, а на последнем препятствии перемахивает свой скейт по кругу и вновь встает на него. Невероятно, я даже не смогла не похлопать! Он действительно крут, – возможно, даже будущий чемпион.

Подхожу к библиотеке, расположенной в здании бывшего госпиталя Санта-Креу, внешний облик которого сохранил старинную архитектуру. Вход в нише, читальный зал перекрыт громадными полукруглыми стропилами, а на полках расположено более миллиона книг. Я, не скрывая восторга, любуюсь видом, проходя вдоль рядов и разглядывая корешки. Не замечаю ни одной пылинки, это достойно уважения, если брать в расчет масштабы здешней коллекции. Между проходов на колонне замечаю картину и подхожу ближе. На ней изображены три ангела с мечами, их цель – молодая женщина с медными волосами. Все происходит в невесомости, женщина бежит от них. С течением времени картина потеряла былую яркость, точно невозможно определить ее возраст, как и различить все детали, находящиеся на холсте.

– Могу я вам помочь?

Подпрыгиваю от неожиданности.

В проходе стоит женщина лет шестидесяти с волосами, уже тронутыми сединой, но все же еще сохранившими прекрасный оттенок корицы.

– Это три спустившихся с небес ангела, которых послали вернуть домой Лилит – первую жену Адама, – говорит женщина, кивая на картину, отчего ей приходится поправить очки, из-под которых смотрят уставшие и обрамленные мелкими морщинками глаза.

Чувствую недовольство собеседницы от моего пристального внимания и отворачиваюсь. Вновь возвращаю взгляд к картине, но не нахожу в ней прежнего величия.

– Вы можете мне что-то посоветовать? Я никогда не видела столько книг в одном месте. – Оборачиваюсь и смущенно подхожу ближе. Ее теплой улыбкой можно растопить любое сердце.

– Да, тут собрано около трех миллионов книг. Библиотека открыта с одна тысяча девятьсот сорокового года. Возможно, вас заинтересует роман «Потерянные боги». – И протягивает мне книгу.

– Да, спасибо, я ее не читала. – Мои пальцы касаются шероховатой обложки.

– Вы можете пройти во внутренний двор, – говорит она, указывая на проход между полками. – Я буду тут до девяти, если не успеете вернуть, то жду вас завтра, – быстро удаляясь в противоположную сторону, бросает старушка.

«Резвая же она для своего возраста!»

Во внутреннем дворике очень уютно: мандариновые деревья, старинный фонтан, арочные галереи и, главное, ни души. Устраиваюсь на лавочку и поднимаю голову, только когда свет возле меня начинает гаснуть. Надо бежать обратно. Беру книгу с собой и спешу к дому.

Я думала, что запомнила дорогу, однако, похоже, сворачиваю не туда. Все здания похожи друг на друга, но до меня еще доносится музыка из баров, а значит, я недалеко ушла, поэтому решаю выйти обратно и включить навигатор.

– Потерялась, красавица? – Слегка пьяный мужчина оказывается передо мной, преграждая путь. Я стараюсь его обойти, но тут слишком узко для нас двоих, а он просто втрое больше меня. – Уже хочешь уйти, а как же повеселиться? – говорит мужик, обдавая лицо мерзким запахом перегара.

– Пока я отливал, ты нашел себе развлечение? – слышу голос дружка за спиной.

– Пожалуйста, пропустите меня! – Мой голос срывается почти на крик.

– Ну, зачем так сразу, давай мы покажем тебе город, ты ведь тут впервые? – Руки грубо хватают мои запястья и резко толкают к стене, так что весь воздух выходит из легких. Его дружок встает рядом, от него тоже разит алкоголем. В отличие от громилы напротив, второй немного ниже и худой, как доска.

– Я правда советую меня отпустить. Не хочу причинять вам вред.

Они разражаются противным смехом, а тот, что пополнее, уже нагло проходится руками по моему телу, хватая толстыми пальцами за все неприличные места.

– Если твои милые ладошки приласкают его, я буду не против. – Многозначительным взглядом он указывает на свою промежность, слегка ею потершись о мое бедро. «Фу, до чего же мерзко, и как же от него воняет!»

– Я вас очень прошу уйти с моего пути, и мы забудем об этом! – цежу я сквозь стиснутые зубы, теряя остатки терпения.

– Ты слышал? Она слишком хороша для нас с тобой, с таким отребьем столь изящные цыпы время не проводят.

Ну, это уже слишком. Я могла бы просто избить этих уродов, но что-то темное выпрямляется в полный рост; потянувшись, оно скребет своими когтями, требуя выхода. Мысли, не совсем мои, втискиваются в сознание, прося, умоляя не давать им шанса. Я хочу притянуть мерзавца еще ближе, гнев и возбуждение руководят мной, а еще неестественный, липкий голод, овладевающий сознанием. Понятия не имею, как работает моя сила, но по принципу действий зеленоглазого, притягиваю подбородок толстяка и вдыхаю. Ощущаю, как его жизнь уходит, плавно покидает тело, вливаясь в меня, переплетаясь с чем-то, что уже поселилось во мне, а внутри все начинает гореть. Мои эмоции в который раз переворачиваются с ног на голову, вновь этот необъяснимый прилив сил. Я испытываю чувство свободы и безнаказанности.

– Ну, вот так бы и сразу! А то строит из себя недотрогу! – восклицает щуплый.

«Если б ты был поумнее, то уже уносил бы отсюда ноги!» Я отпускаю руку, и толстяк падает прямо на брусчатку с глухим шлепком. Поворачиваю голову к его приятелю.

– Черт! Почему твои глаза сияют! Что с моим другом? Что ты сделала?

Не знаю, что этот урод видит у меня на лице, но, кажется, он готов упасть в обморок или обмочиться. Второе вряд ли, ведь ранее щуплый уже справил нужду.

Не дав ему опомниться, рывком притягиваю к себе, делая вдох рядом с его губами. Пьяница брыкается, что для меня не является помехой: я натренирована, да и сейчас сильнее любого человека. Впрочем, стоит отдать ему должное, он хотя бы попытался, в отличие от своего друга. Вбираю последние остатки его души, – о боги, как же это приятно! Внутри все полыхает, и ощущается такой приток силы, что не могу найти подходящих слов. Новые чувства переплетаются с моими: страх, злость на весь мир. Возможно, так и есть, но мне некогда задумываться об этом. Закончив, вытираю рот тыльной стороной руки, разворачиваясь в сторону главной улицы, больше ни разу не взглянув на то, что оставила после себя в переулке.

Жизнь течет, радостная молодежь вываливается из баров, кого-то даже тащат на себе. Слышатся подпевание знаменитым хитам, громкий