Там... - Ольга Климова

Я не ожидала подобного, но спокойно ответила:

— Вряд ли. А что, там много еще таких дурней сидят караулят?

— А есть что им показать?

— Чтобы девушка показала, умный мужчина по-другому действует, а не лезет за ней в кусты.

— И научишь, как действовать?

— Когда мужчину перед собой увижу, может и помогу, — я вышла победителем. Дальше можно было молчать. Не на ту нарвался после скромной Таюшки.

Парень понял, что игра не вышла. Догнал меня и пошел рядом. Внутренне я сжалась, кто знает, чего от него ожидать. Дураков везде хватает. Очень хотелось побыстрее сигануть в свою повозку, но я заставила себя идти тем же прогулочным шагом.

— Что-то я тебя не припомню, — парень оценивающе оглядывал меня.

— А ты всех успел в кустах пересмотреть?

Он засмеялся. От души. У меня отлегло. На самом деле, непонятно, в чем у него была проблема. Парень очень хорош собой. Темные длинные волосы, достающие ему до плеч, карие смеющиеся глаза, красивое лицо и фигура. Хорошо подвешенный язык… И наглость.

— Как тебя зовут?

— Не стоит, я не хочу знакомиться.

— Ну как знаешь, я — Кирд. Ты передай подружке, что не хотел напугать, — парень легко унесся вперед, — еще свидимся.

Наверняка свидимся, подумала я, если только он не сходит через полчаса. Куда ж тут деться от друг друга.

Я уже стала нагонять свою повозку, когда топот копыт заставил меня оглянуться: караван догоняли четыре всадника.

Они поприветствовали охрану, ехавшую сзади и промчались вперед, к фургону главного торговца.

Было мгновение, когда они поравнялись со мной, пытающейся влезть в телегу. Один из них легко поддержал меня за локоть, помогая забираться внутрь, всего мгновение, которое я запомнила навсегда — я впервые увидела эльфов.

Тут нельзя было ошибиться. Высокие, стройные, настолько грациозные, насколько грациозен лист, колышущийся под легким дуновением ветра, они промчались мимо. Три всадника, три легких облака в серых развевающихся плащах. Наверное, в сказках так приезжают прекрасные принцы к золушкам. Ради такого я бы точно согласилась весь вечер танцевать в хрустале на ногах.

Четвертый на секунду задержался, отпуская мой локоть. Кувыркнувшись от неожиданности через бортик в сумрак повозки, я успела встретиться с ним взглядом, это был не эльф. Пронзительный взгляд прошиб меня насквозь до того, как вернулись на место тканевые створки повозки. И уже давно не было видно ни всадника, ни даже неба, а я еще долго созерцала перед собой вместо грубой ткани фургона удивительные серые глаза.

— Ну ты и входишь, девка! — дед недовольно убрал из-под меня свою ногу. И тут же подскочила Таюша и стала расспрашивать, не обижал ли меня тот засранец, что подглядывал за ней в кустах и что он мне наговорил?

Я вяло ответила, что он перед ней извиняется, а сама все думала, что таким взглядом можно душу вынуть, похлеще всяких допросов и пыток. Интересно, как другие переживают соседство подобного рода? И кто это вообще такие? Три эльфийских всадника и человек? Я высунула голову наружу сбоку повозки.

Всадники проскакали дальше, к головному фургону, где уже развернул коня навстречу хозяин каравана.

— Приветствуем, тебя Самир! Легкого пути твоему каравану! — весело отозвался один, когда они остановились напротив купца.

— Спасибо, пусть сбудутся твои слова. Рад встрече. Не в Тарвин ли направляетесь?

— В Тарвин, — один из эльфов кивнул назад, — мы были в Погосе, хозяин постоялого двора сказал, что два дня назад ушел большой караван в Тарвин. Вот и нагнали вас.

— Да, не шибко идем, на хромой кобыле догнать за полдня можно, — хозяин сокрушенно махнул рукой. — Вы присоединиться хотите? Есть места, освобожу телегу, отдохнете с дороги. Да только я думаю, быстрее вам верхами будет. Чем с нами еще полмесяца трястись.

— Нет, Самир, верхами наездились, — один из эльфов откинул плащ — по его боку разливалось под повязкой большое красное пятно. — Так что, если ты не против, поедем с тобой, спешки нет, дорогу оплатим, как полагается.

— Конечно, конечно, — купец засуетился, отдавая распоряжения. — Лекаря-то нет, но мазей да травок хватает. А кто ж его так?

— Спасибо, ему отлежаться бы, рана неглубокая. — Эльф пропустил последний вопрос торговца, не оставляя никаких сомнений, чье слово решающее.

Когда раненного устроили в одной из повозок, и торговец лично принес мази для повязки, спутник эльфов, высокий с темными спутанными волосами, обратился к нему:

— А что, Самир, нет ли в твоем караване странников издалека или странниц?

Эльфы засмеялись.

— Что, заметил ее?

— Издалека?.. Да многие издалека… — торговец подумал, — Хотя знаю, вы про девушку? Наверное, долго сюда добиралась, но неразговорчивая она. В Тарвин едет. Вот все, что знаю.

— С запада пришла?

— Может и с запада, говорю же, неразговорчивая. Да я особо и не спрашивал, у меня все просто: заплатишь — едешь. Как вы ее углядеть успели?

— Есть глазастые. Спасибо, Самир, — один из эльфов протянул торговцу мешочек, — тут за всех.

Поняв, что разговор окончен, купец взял плату и спрыгнул с повозки.

Старший тронул своего спутника за рукав.

— Не она это, рано еще. Наши вряд ли даже до Тарвина добрались.

— Откуда же она?

— Вот и спроси ее. Может оттуда, где мы еще не бывали, а таких мест много…

Утром обнаружился букетик полевых цветов, связанных веревочкой с клочком записки, подвешенный на край фургона. Таюшка схватила его первой.

— Что там? — бабушка деловито выхватила у внучки букетик. — Кто это перед тобой и за что извиняется?

Таюшка захихикала и подмигнула мне заспанным глазом.

— Я тебе, негодница, всыплю, — бабушка гневно смотрела на внучку, замахиваясь полотенцем. — В дороге всего ничего, а уже букеты пошли…

— Не мой это, — девушка прыгала по повозке, уворачиваясь от шлепков, — ее!

Бабушка вопросительно посмотрела на меня.

Я пожала плечами: «Ну мой, так мой».

— Молодец, девка! — она с размаху еще раз добавила по пятой точке внучки. — Учись, недотепа!

Потирая места, которым не посчастливилось, Таюшка подтолкнула меня к выходу.

Как только мы вылезли из повозки, тут же в поле зрения появился Кирд, гарцующий на пегом жеребце. Он неторопливо подъехал к нам и красивым отрепетированным жестом преподнес Таюшке еще один припасенный букетик, отчего девчушка, еще жующая тростник для зубов, вся залилась румянцем.

— Доброго утра, хорошо ли спали, не тревожил ли кто? — на удивление, тон продолжал быть ехидным, но Таюша этого не уловила.