Черный котел - Татьяна Форш

– Да куда вы меня тащите! – Инга вырвалась. – Дело не в переломе! Он что-то знает! И ему стало плохо… из-за меня! Я не уйду, пока не узнаю, что с ним!

Она развернулась и даже сделала несколько шагов, как вдруг ей стало тяжело дышать, а на фоне больничной стены, выкрашенной в салатовый цвет, появился силуэт. Инга замерла, не в силах пошевелиться, во все глаза глядя на приближающуюся фигуру девушки – той самой. Которую она уже видела на черно-белых фотографиях.

– Полина?

Но гостья не ответила. Только улыбнулась, коснулась мертвенно-ледяной рукой ее щеки, и больничный коридор перестал существовать.

Полная луна сияла над горной вершиной. Одетый в холщевые штаны и накидку из шкур животных старик что-то колдовал возле костра. Бормоча слова старинного заклятия, он сыпал в огонь травы, и тогда жадное желтое пламя на миг окрашивалось в изумрудный цвет.

Полина стояла рядом с Сашенькой, и у счастья ее не было границ. Неужели этот высокий светловолосый мужчина с ласковыми серыми глазами сегодня станет ее мужем? Неужели то, что началось год назад, сегодня обретет законное продолжение?

А если бы она не вышла искать буренку и не увидела стаю волков, хищно делящих тушу чужого заплутавшего коня? Сашенька не дожил бы до утра, а Полина никогда бы не была так счастлива, как сегодня…

Воспоминания нахлынули волной, возвращая ее в тот день, когда, заметив окровавленного мужчину, который, спасаясь от волков, влез на нижние ветки раскидистого дуба, Полина бесстрашно отогнала хищников выстрелом из дедушкиной «берданки» и на всякий случай произнесла простенькое заклинание ослепления.

Шаманскому ведовству обучал ее дедушка. Мать была против этой затеи, но поделать ничего не могла. Выйдя во второй раз замуж за старосту деревни, она оставила дочь пожить у старого шамана, а после, когда от нового брака родились дети, уже и не вспоминала о ней.

Полина была даже рада. Ей нравилось жить с дедом, изучать науку, пришедшую из глубины веков, которая позволяла брать силу себе в помощь от природы: гор, рек, солнца, ветра и даже ночи. Заклятия теней очень сильные. Здесь нельзя ошибиться, иначе можно поплатиться собственной жизнью. Раньше Полина не верила, что магия деда ей пригодится, а вот погляди ж ты!

Она привела истекающего кровью парня в деревню под вечер. Последние метры пришлось едва ли не волоком тащить его. Серые глаза уже застилала пелена приближающейся смерти.

Нет! Не сейчас! Не так!

Дед вышел сразу. Он всегда чувствовал, когда она возвращалась. Чувствовал и деревенских, которые приходили к нему за помощью.

– Полина, кто это?

– Не ведаю, деда! Волки сожрали его лошадь, а ему ногу сильно порвали. Как бы кровью до ночи не истек! – Полина обрадовалась, что дед подхватил раненого и легко, точно пушинку, занес в дом. Он был силен, как столетний дуб, и мудр, как филин, ее деда…

Она бросилась следом, взволнованно бормоча:

– Я слова сказала, чтобы кровь остановить, да видать, еще до меня он много ее пролил. – И повторила: – Как бы не истек!

– Не истечет. Поможем. А ты навела бы морок. Чтобы соседи не прознали про красноармейца. Сама знаешь, не любят они красных…

– Хорошо, деда!

– И марьиного корня принеси. Надо кровь потраченную вернуть твоему суженому…

Полина тогда смутилась. Убежала. А ведь знала, что запал в сердце светлый образ парня. И глаза его добрые. Руки сильные. И деда, как всегда, был прав!

Вот же он, суженый ее!

Полина посмотрела на стоявшего рядом Сашеньку. За этот год чего только не было. И разлуки, и возмущение селян. Даже ведьмой прозвали за любовь ее к красноармейцу Александру Трофимову. Смешно! Да только не разлучить их с Сашенькой ни селянам, ни кому бы то ни было! Уже не разлучить…

– Сашенька…

– Что, сердце мое? – Суженый тут же посмотрел на нее, да так, что затаилось дыхание.

– Я люблю тебя…

– И я тебя, Полюшка! – Саша коснулся пахнущими полынью губами ее губ, подхватил на руки и прижал к себе. – Всем сердцем! Или… – Он опустил ее на землю, и, возвышаясь над ней, шутливо нахмурился. – Или раздумала за меня замуж выходить?

– Да что ты! – Полина игриво шлепнула жениха по руке и снова замерла в его объятиях. – Я не о том хотела сказать. Обряд… Он – навсегда. Ты не захочешь даже посмотреть на другую, а мне никто не будет нужен, кроме тебя. Это магия этих гор, этого мира. Моего мира. Готов ли ты стать частью его?

– А разве сейчас я могу смотреть на других? Разве хочу кого-то, кроме тебя, моя ведьмочка! – На его лице, в свете луны, появилась улыбка, а на небритых щеках заиграли милые ямочки. – Я с тобой, с этим обрядом или без него! Навсегда!

Полина хотела сказать что-то еще, но увидела, как дедушка призывно махнул рукой, и поторопила:

– Пойдем! Сейчас все произойдет!

Держась за руки, они вошли в круг лунного света и встали у костра, а в ночи зазвучали слова, на которых говорила сама природа. Полина почувствовала, как первым благословил ее ветер, дунул в лицо ночным воздухом, напоенным цветочными ароматами, смешал длинные распущенные волосы с русыми волосами красноармейца Александра Трофимова. Затем набежала легкая тучка и омыла их чистыми дождевыми каплями. Радуясь их чистой любви, вспыхнуло пламя костра, точно в него кинули сухих шишек; чуть дрогнула земля под ногами, говоря о прочности их клятвы.

– Ну, вот и все! – сказал дедушка и достал из-за пазухи сверток. А когда серая тряпица упала на землю, Полина задохнулась от восхищения. Венчальные браслеты! Деда всегда плел их лучше всех. Изящная вязь тонких полосок из выделанной кожи едва заметно засветилась, словно впитывая в себя лунное серебристо-голубоватое сияние.

Наконец, когда браслеты засветились так ярко, будто луна отдала им весь свой свет, дедушка подошел и повязал их новобрачным на запястья.

– Теперь они ваши талисманы. Они защитят вашу любовь, дадут возможность даже в разлуке быть рядом. И даже если смерть разлучит вас, они помогут вам найти друг друга по ту сторону. Лунный свет навсегда связал ваши браслеты… и вас.

– Сашенька! Муж мой! – Полина посмотрела сияющими глазами на любимого и нахмурилась, почувствовав его неуверенность. – Я… ты что-то хочешь мне сказать?