Шерловая искра - Кира Страйк

И знаете что, вот впору было бы порадоваться, что хоть угроза монастыря снимается с повестки насущных горячих проблем. Ну так, если холодно и логически. Но лично я в тот самый момент чувствовала одно — как кровавой краской гнева заполняются мои глаза.

— Ох, ты ж, блин! Погляньте-ка! — даже не пытаясь справиться со рвущимися на волю эмоциями, скрипела зубом я, — Да неужели?! Эти милые люди, таки, в ожесточённой борьбе победили свой застарелый склероз и вспомнили о незакрытых обязательствах! Снизошли, понимаешь, до милости к бедненькой девочке и, так и быть, прутся жениться. А девочка, между прочим, пока они там год рядились, руки на себя наложила! Это вам как вообще?!

Честное пионерское, если бы душка-Ронан прямо сию секунду нарисовался на пороге замка, собственноручно бы навешала падлюке люлей, нахлобучила бы на причёску помойное ведро (Исключительно в целях надёжной защиты от ветра. А то вдруг у бедняги именно от него такой сифон в башке.) и выставила обратно, в добрый, так сказать, путь домой. А, нет, сперва бы чёртову бумажку стрясла, а потом уж и пинка для разгону.

— Ты чо, не рада? — из раздумий по теме кровожадных планов на встречу с «прекрасным принцем» неожиданно вывела удивлённая реплика Агнелис.

Честно сказать, в пылу горячего внутреннего монолога, напрочь успела забыть о её присутствии.

— Что ты, дорогая, — я ласково-ласково, кротко-кротко посмотрела на сестрёнку, — Конечно рада. Ой, как я рада-а-а… Только вот не пойму никак, чего бы это маменька так огорчилась?

— Хех! — хохотнула та, — А ты догадайся. Ты ж у нас умная.

На этом месте Агнелис, видимо, наконец насытилась. Ибо, ещё раз на всякий случай окинув притязательным взором стол и плямкнув губами, всё же встала и оставила меня в гордом одиночестве.

Аппетит, не хуже мачехиного, улетучился бесследно. Осушив половину графина морса, я прихватила письмо и пошла на воздух. В комнату идти не хотелось — там могли оказаться Кора или Флита, а я пока не все новые вводные освоила и не готова с кем-либо обсуждать эту внезапную, простигос-спади, радость.

— Так, ладно. Оставим лирику. Что мы имеем? — забравшись в самую глушь сада, я уселась на заброшенную, местами капитально поросшую сизым мхом каменную скамейку, — Номер раз — жених, который гад и не нужен мне ни под каким соусом. Даже опуская сам факт того, что ходить замуж вслепую, корректно выражаясь, опрометчиво, а простым языком… ну сами понимаете, мужик, способный так отвратительно поступать с девушкой, ещё даже не ставшей ему женой — вообще не мужик. Надёжи на такого — как на ёжа.

- Имею право отказать свину за нанесённый моральный ущерб? Имею!.. Ох, ты-ж, ё-маё! — обрывая всё внутри острым приступом паники, в голову свалилось резонное и очень неприятное сомнение, — А действительно, имею ли? Как его… Хирг разберёт эти «душевные» местные традиции! Вдруг в данном вопросе моё мнение вообще никого не интересует, и принимать решение за отсутствием живых родителей будет исключительно действующий опекун, то есть зловредная мачеха? Уж она-то не упустит случая сплавить меня куда угодно, лишь бы с глаз долой, тут даже мечтать об ином нечего… И всё же, чего она тогда так скисла? — стремительно покинув не успевшую даже нагреться скамью, я со всех ног неслась в спальню, искать ответы в стыренном ночью своде законов.

14

По счастливой случайности, моя комната оказалась пуста. Выдернув из-под подушки заветный томик, плюхнулась на стул поближе к окну, к свету и принялась судорожно листать страницы.

Информация в нём хоть и была относительно систематизирована, но вот составить путнее оглавление никто не догадался. То есть это теперь придётся шерстить всё подряд, пока не натолкнусь на нужный раздел.

— Та-ак, не то, не то… титульные привилегии — любопытно, ладно, потом… земельные споры — не наш вопрос… м-м-м… порядок наследования — тоже интересно, но позже… — сделав закладку на полезной странице, я продолжила поиск.

В глазах уже отчаянно рябило, когда мои усилия, наконец, увенчались успехом. Вот тут я заставила себя дышать ровно, сконцентрировать внимание и читать медленно, вникая в каждое слово. Добрую страницу пришлось ломать ум, продираясь сквозь дебри махровой доисторической казуистики, методично излагавшей подробную схему заключения помолвок.

— А-а-а! — взвыла я, переворачивая лист и понимая, что конца-края этому нет, — Да всё понятно с тем, как эта тягомотина совершается. Вы мне скажите, как вот это заключённое теперь порушить?! О! — глаза добежали до места, где говорилось про нарушения соглашений и разрешение разногласий, — Теплее… «если обязательства не исполнены в течение двух лет», бла-бла-бла… это мы уже в курсе…

— Вот! Расторжение! И-и-и… — сердце от напряжения колотилось где-то в районе тапок, — «Девица имеет право самостоятельно принимать решение об отказе второй стороне в исполнении…» Ну-у-у! — дрожащий палец дошёл до места, пояснявшего, при каких условиях я имела (Имела!) возможность высказать своё решительное «Нет!».

Не всё просто, как хотелось бы, но тем не менее лазейка нашлась!

Чтобы никому не взрывать мозг дословным пересказом этого прекрасного текста, «переведу» своими словами. Для законного «самоотвода» воедино должны сложиться сразу три обстоятельства: совершеннолетний возраст невесты (у меня он ещё год назад наступил), веские основания для отказа (вот тут не совсем понятно, потому что неизвестно, что именно составители документа подразумевали под понятием «веские», а дать расширенное толкование не сподобились), и третье — невозможность принятия сего важного решения лицами, ПОДПИСЫВАВШИМИ ПЕРВОЕ СОГЛАШЕНИЕ.

Это я нарочно так громко выделила последние слова, чтобы было понятно, за что сочла допустимым зацепиться. Мама с папой Тины давно, простите, утратили физическую возможность принимать какие-либо решения, по крайней мере в мире живых, а мачеха, хоть и имелась в наличии, как ответственное за меня лицо, но тот самый злосчастный договор НЕ ПОДПИСЫВАЛА.

Понятно, что эта «соломинка» — чистая формальность, недоработка составителей. Но она у меня есть! Так, что, ежли начнут жених с папаней артачиться, так мы их в букву закона носами и потыкаем. Культурно, конечно.

Как вариант, мачеха тоже, вероятно, в курсе существования таких неудобных для неё обстоятельств, что и могло послужить причиной её внезапного огорчения.

Впрочем, всё может оказаться совсем наоборот. Все же считают, что замужество для меня — спасение. (Вот сюрприз будет.) Значит, Ниниэль напротив печалится от того, что жених всё-таки объявился, а