Перевод с особого - Евгения Михайлова

что он сам затеял и приблизил уже без возможности остановить и остановиться.

– Добрый день, Денис, – протянул ему руку высокий синеглазый блондин, чьи золотистые волосы на висках сверкали серебром. – Сергей Кольцов. Это просто знакомство. Хочу вам сообщить, что все материалы, собранные профессором Волгиным, у меня. С ними будут разбираться специалисты разного профиля, в первую очередь эксперты.

– Ничего, что столько времени упущено?

– Ничего критического. Все улики актуальны, свидетельства получим. А упущенное на первый взгляд время могло успокоить исполнителей и заказчиков до степени полной безмятежности. То есть до возможности брать их тепленькими.

– Как брать?

– Ненавязчиво и неожиданно. От вас на данном этапе требуется потренировать память, чтобы восстановить не только каждую секунду события, но и то, что, на ваш взгляд, могло предшествовать нападению. Принимается все: воспоминания о случайных фразах, чьем-то взгляде. И конечно, нам нужен честный и беспристрастный список людей, имеющих мотив для вашего устранения.

– Что значит «беспристрастный»?

– Самый простой пример. Ваши жена и дочь были бы включены в формальный список любого официального расследования как наследницы. Что рассматривается как один из основных мотивов.

– Вот поэтому я и не хотел полиции.

– Вот поэтому мы будем делать все, как положено, но при этом думать головой и все тщательно проверять. Чтобы без ошибок. Денис, вас, видимо, скоро выпишут. Вы поедете домой? Я имею в виду в свою квартиру, к жене?

– Это вопрос, – напряженно произнес Денис. – Другого выхода нет, не к Марине же нагрянуть. И мешать ей не хочу, и это повод для Веры скандалить и мучить девочку. От загородного дома до работы далеко, а я собираюсь наконец вернуться к делам. Но дома… Возможно что угодно. У нас обоих нервы давно ни к черту.

– Понял. Вы правы: сложностей лучше избежать. Я думал об этом. Да и Волгин заметил, что вы совсем не рветесь на волю, то бишь домой. И мы обсудили такой вариант. Есть небольшой и не слишком засвеченный реабилитационный центр. Там восстанавливаются люди, пострадавшие от криминала, которым временно некуда ехать или нежелательно возвращаться домой. Там достаточно комфортно, работают профессионалы, а существование уже приближается к полноценному в отличие от стационара. Например, можно работать за компьютерами, пользоваться телефонами. Кстати, попросите жену привезти ваш телефон, мы с ним поработаем. Заодно сообщите ей, что профессор посоветовал вам такую реабилитацию. Он подтвердит.

– А ездить на работу оттуда можно?

– Формально нельзя, конечно. Но в частном порядке все решается. Вот мой номер. Обдумайте все, что кажется вам особенно важным, и звоните в любое время. По телефону ничего не обсуждаем, только назначаем время встречи.

– Понял, – прерывисто выдохнул Денис. – И как можно определить начало нашего расследования? С чего и как?

– Просто. Я отправляюсь по следам. Они не исчезают, если мы умеем искать.

Часть третья

Под тающим снегом

О чем поют воробушки

В последний день зимы?

– Мы дожили, мы выжили.

Мы живы, живы мы!

Валентин Берестов

Контакт «и»

Марина почти перестала спать по ночам. Когда у нее оставался Эдуард, она слушала его дыхание, пока оно не становилось ровным и окончательно сонным, затем тихонько поднималась. Читать журнал пропущенных звонков в его телефоне стало для нее неприятной необходимостью. Она должна была найти хоть намек на разгадку того, что ее так волнует. Что связывает Эдуарда с Верой? Кто еще может участвовать в каком-то заговоре, который требуется скрывать от нее, Марины?

Этой ночью она открыла в контактах Эда список на «И». Он показался ей безразмерным. Она нашла восемь Игорей под порядковыми номерами, не считая Игорей с фамилиями. Ир и Ирин под номерами и с фамилиями было не меньше двадцати. И это кроме Ирин с отчествами. В этом же списке организации и магазины на «И». И все номера Марина сверяла с тем, который Эд прислал в ответ на просьбу Веры. Ничего похожего, но Марина за час полностью обессилела, руки дрожали от напряжения и страха.

Вдруг голой ноги коснулось что-то теплое, мягкое и невыразимо приятное. Марина наклонилась, чтобы взять на руки Марка, который смотрел на нее своими янтарями радостно и требовательно: «на ручки, есть, играть». И в этот момент смартфон, который она положила на край столика, упал на плитку. Стук в тишине квартиры прогремел, как выстрел, для перепуганной Марины. Она опустилась на пол, подняла сразу и Марка, и телефон. Последний не разбился, что можно считать удачей. Нужно сейчас как можно быстрее валить отсюда подальше. Но они с Марком не успели. Эдуард в трусах возник на пороге холла. Волосы всклокоченные, глаза сонные.

– Что тут творится?! – изумленно произнес он. – Сейчас ночь! Что вы тут делаете с моим телефоном? Мне давно кажется, что с вами что-то не так. То ли у Марка бешенство, то ли ты с ума сходишь, Марина. Да что ж такое!!! Марина, почему ты ревешь? Если оплакиваешь мой телефон, то он того не стоит. У меня вся информация хранится еще в двух аппаратах и на компе.

– Он не разбился, – проплакала Марина. – Это я испугалась, что он разбился. Я вышла на подозрительный звук. Оказалось, что Марк разыгрался тут один и пытается допрыгнуть до стола. Я хотела отодвинуть от края телефон, Марик бросился мне в ноги, и мы все упали.

– То есть мой парный диагноз точен, как в аптеке. У котища бешенство, ты спятила, и вы успешно заражаете друг друга. Мое предложение: всем встать, умыть слезы и сопли и пойти на кухню чего-то пожрать и выпить. Раз мы не спим, имеет смысл превратить остаток ночи в наш маленький семейный праздник. Ты не против, Марк, бандитская твоя морда? Маринка, конечно, «за». Даже ей понятно, что есть и пить – это лучше, чем реветь на полу. Я на кухню, вытащу из холодильника все. Подгребайте.

– Конечно, сейчас, – пролепетала Марина. – Тогда возьми там баночку с прокрученным филе грудки цыпленка для Марика. Не смотреть же ему, как мы едим. Выложи в маленькую белую кастрюльку и немного подогрей на панели. Чуть выше комнатной температуры.

– Ладно, обслужу паршивца по полной программе. Достоин. Мог бы технику уничтожить, но пощадил.

Эдуард вышел, Марина встала, по-прежнему не выпуская из рук котенка, прижалась губами к пушистой головке и прошептала в ухо:

– Ты уж прости меня за то, что на тебя все свалила. Дорогой ты мой подельник.

Марк ответил ей веселым и преданным взглядом янтарных глаз: «Нет проблем. Обращайся.