Вернер фон Браун: человек, который продал Луну - Деннис Пишкевич

Часто говорят, что историю пишут победители. Что касается германского ракетостроения, то его история была написана побежденными. В 1947 году армейское руководство США предпочитало знать лишь то, о чем фон Браун и его соратники поведали во время допросов. Офицерам военной разведки было приказано не копать глубже. Было решено, что если что-нибудь и всплывет, то пусть оно станет достоянием общественности лишь через пару десятилетий.

Вернер фон Браун подробно писал о своей жизни в нацистской Германии во множестве статей и книг как автор либо соавтор. И только в одной из публикаций он упомянул о подземном заводе «Миттельверк». Немецкий гений ни разу не вспомнил о «Доре», об использовании узников концлагерей в производстве ракет «Фау-2» и о преступлениях, связанных с производством этого оружия.

За преступления, совершенные в годы правления нацистов в Германии, по мнению фон Брауна, должны были отвечать лишь Адольф Гитлер, Генрих Гиммлер и высшие чины СС, такие как Ганс Каммлер. Германская армия была не виновна, и тем более были не виновны сам фон Браун и его коллеги, которые мечтали лишь о том, чтобы создать ракету для путешествия в космос. Вернер фон Браун всегда забывал написать о том, что он носил звание штурмбаннфюрера СС, или хоть словом обмолвиться о своей ответственности за кровавые преступления, совершенные при производстве его детища — баллистической ракеты «Фау-2».

4

Ракетчик возрождается

Подобно Моисею, фон Браун вел тех, кто покинул вместе с ним родину, через пустыню к далекой Земле обетованной.

Сдаваясь американцам, Вернер фон Браун и его команда вынашивали далеко идущие планы, которые не разделялись их новыми хозяевами. Это была группа самых сведущих в мире специалистов по конструированию, постройке и запуску больших ракет. Они сами это понимали. Это понимали и американские военные, и русские, и британцы, и французы, но правительство Соединенных Штатов, за исключением небольшой группы военных, не придавало этому значения. Война против Германии и Японии закончилась, и не было нужды в радикально новых системах вооружений и связанных с ними затратах. Фон Брауна и его людей поселили в пустыне, чтобы они были под рукой, если возникнет необходимость. Они описывали свое положение выражениями типа «мирнопленные» и «замороженные в пустыне». Эйфория от осознания себя в авангарде развития ракетной техники прошла.

Жизнь в Форт-Блиссе была ссылкой с сопутствующими ей отчаянием и скукой. Фон Браун с командой ютились в «крысиных будках» — щитовых бараках, окруженных бесплодными холмами, песком, гремучими змеями и стервятниками. Эль-Пасо был остатком старой границы, лишенным былой романтики. За ним, по ту сторону реки находился Сьюдад-Хуарес, нищий и порочный. Стартовая площадка в Уайт-Сэндз, расположенная дальше вглубь пустыни, была местом еще худшим, чем Форт-Блисс. Пустыня Техаса и Нью-Мексико не была домом для фон Брауна и его группы и никогда им не стала бы. В лучшем случае это было убежище, где они могли продержаться до тех пор, пока военным не понадобится новое оружие или пока они не заинтересуются космическими исследованиями.

Как военные ценили Вернера фон Брауна и его людей, было видно по тому, кого им назначали в руководители. На Пенемюнде они работали под командованием генерал-майора Вальтера Дорнбергера; в Эль-Пасо они работали на майора Джеймса Хэмилла. Хотя никто не был настолько бестактен, чтобы упоминать об этом, но чин фон Брауна в исчезнувшем СС соответствовал чину Хэмилла.

Хэмилл был двадцатишестилетним уроженцем Нью-Йорка. Он учился в Университете Фордхема, где специализировался на физике и входил в состав Корпуса подготовки офицеров запаса. Завершив учебу в 1940 году, он вступил в армию, где получил назначение в техническую разведку по вооружению. В последние дни войны его непосредственный начальник полковник Хольджер Тофтой поручил ему вывезти 100 ракет «Фау-2» из «Миттельверка» и доставить их для исследований в Уайт-Сэндз. В Форт-Блиссе у майора Хэмилла была горстка младших офицеров, помогавших ему вести дела ракетного отдела в Управлении артиллерийско-технической службы и руководить работой более ста немецких инженеров и ученых. Майор Хэмилл подчинялся полковнику Тофтою из Вашингтона — руководителю ракетной программы сухопутных войск.

Командовал в Уайт-Сэндз полковник Гарольд Тернер. Все операции проводились подчиненными ему офицерами и рядовыми, а также служащими компании «Дженерал электрик», иногда при участии флотского состава.

Когда новизна Америки потускнела, надвинулась реальность. Фон Браун честно признавался, что был разочарован тем, с чем ему довелось столкнуться в Форт-Блиссе. На Пенемюнде он и его группа были баловнями немецкой армии и опирались на огромные ресурсы Третьего рейха. В Америке, которая проводила демобилизацию вооруженных сил и сокращала военные расходы, они должны были развивать ракетную программу на скудные подачки военных.

Задания часто казались бессмысленными, а военные ожидали результатов, не платя за них. Значительную часть работы составляли сборка и запуски ракет «Фау-2» и обучение американцев обращению с ними. Ракеты, привезенные из «Миттельверка» в разобранном виде, со временем приходили в негодность. Фон Браун и его подчиненные часто должны были выпрашивать материалы и изготавливать новые комплектующие, чтобы собрать исправные снаряды. Артур Рудольф сокрушался по поводу дефицита гаечных ключей, изготовленных в соответствии с метрической системой мер. Фон Браун ощущал, помимо прочего, что его авторитет в группе подрывается авторитарным стилем командования майора Хэмилла в отношениях с немецким персоналом.

Фон Браун понимал, что он и его группа пропадают в пустыне, не имея никакой перспективы. Он сохранил свою ракетную команду и привел ее к американцам, а те не предоставили взамен ни должных условий, ни поддержки, необходимой для развития ракетной науки. Фон Браун регулярно с негодованием отказывался от дальнейшей работы. Майор Хэмилл получал его заявления об отставке при личных встречах, по телефону и в письменном виде. Позиция Хэмилла состояла в том, что фон Браун и каждый немецкий ученый ракетной группы связаны с армией контрактом. Ни один из них не мог свободно располагать собой. Хэмилл игнорировал заявления фон Брауна об отставке.

Хотя армия держала свою ракетную группу в Форт-Блиссе на скудном пайке, там гордились их достижениями в ракетной технике. Форт-Блисс, который был создан для утверждения территориальных интересов Соединенных Штатов, праздновал свое столетие в ноябре 1948 года. Хотя на протяжении большей части своего существования это была сонная пограничная застава, столетие праздновалось с прицелом на новые рубежи. В ознаменование этого события почтовое ведомство Соединенных Штатов выпустило марку достоинством в три цента с изображением стартующей ракеты. Формой и размерами ракета была удивительно похожа на «Фау-2». По иронии судьбы, «Фау-2» взлетали из Уайт-Сэндз, а не из Форт-Блисса, а на марке не было и намека на фон Брауна и его соотечественников.

В то время как карьера фон Брауна застопорилась и его мечты о космических путешествиях таяли, на его плечи легла ответственность главы большой семьи. В Германии он был холостяком, отвечал только за себя и мог наслаждаться всем, что предлагала жизнь в Третьем рейхе. В Америке он должен был содержать молодую жену и имел на иждивении пожилых родителей, живших вместе с ними. Хотя его младший брат Магнус был взрослым и формально самостоятельным, Вернер привез его в Соединенные Штаты в качестве участника ракетной группы и заботился, чтобы он имел хотя бы средства к существованию, если не перспективу в армии. Кроме того, фон Браун заявил в качестве иждивенцев Ирмгард и Генрику Ридель, вдову и дочь Клауса Риделя, своего близкого друга и коллеги с начала 1930-х годов. Ридель погиб в автокатастрофе в июле 1944 года, и щедрость фон Брауна позволила жене и дочери Риделя жить в хороших условиях в организованном военными лагере для иждивенцев в Ландсхуте, в Германии. Фон Браун был окончательно привязан к домашнему очагу узами личной ответственности после 9 декабря 1948 года, когда его жена Мария родила первенца — дочь Айрис Карин.

Вернер фон Браун родился в лютеранской семье и в Германии считал себя номинально лютеранином. Религия и мораль не имели большого значения ни для Третьего рейха, ни для фон Брауна. Его жизнь была наполненной, с долгими часами работы, а в конце с лихорадочной, разрушающей здоровье активностью. В Америке, казалось, все будет наоборот: продвижение в ракетной технике незначительное, зато появилось больше времени для семьи. Учитывая, что Третий рейх стал отдаленным во времени и в пространстве, и документы о жизни фон Брауна в Германии были либо уничтожены, либо засекречены его работодателем, армией США, грехи его были если не прощены, то забыты. Он мог сделать переоценку ценностей, создать себя заново, возродиться в вере в Бога, стать сторонником демократии и провидцем будущих достижений человечества в исследовании космического пространства.