Чужой против Хищника - Марк Черазини

Себастьян с прищуром воззрился на карту.

— Значит, эта шахта была проделана за последние двадцать четыре часа.

— Это просто невозможно, — сказал Куинн.

— Ну, возможно или нет, а она вот проделана, — резонно парировал Себастьян.

Двое мужчин уставились друг на друга, и на загорелом лбу Куинна взбухла синеватая вена.

— Говорю вам, нет в мире такой бригады и такой машины, которая бы за двадцать четыре часа на такую глубину пробилась.

Чарльз Вейланд встал между ними:

— Единственный способ точно все разузнать, это спуститься туда и выяснить. — Затем Вейланд повернулся к остальному отряду. — Итак, джентльмены, — сказал он достаточно громко, чтобы все слышали. — Похоже, мы можем ввязаться в гонку. Если это состязание, то проигрывать его я не намерен…

Тут Вейланд закашлялся. А затем согнулся пополам. Спазмы терзали его тело. Максвелл держал его за плечи, пока Вейланд подавлял приступ и восстанавливал дыхание.

— Ладно, за работу. Я хочу узнать, что там внизу. И узнать я это хочу в ближайшие несколько часов. — Голос Вейланда ослаб, но глаза все так же горели.

Ковыляя к дверце одного из хагглундов, миллиардер потянулся и сжал руку Максвелла.

— За второе место здесь призов не дают, — прохрипел Вейланд. — Понимаешь, Максвелл?

Максвелл кивнул только раз.

— Мои люди готовы, сэр.

Зона вокруг шахты активно бурлила деятельностью. Туда пододвинули еще хагглунды, и их фары преобразили нескончаемый мрак в ясный день. Бригады подсобников разгружали мотки веревок, а сложная система блоков и лебедок, водруженная на металлическую треногу, была смонтирована у самого жерла шахты.

Лекси как раз вбивала в лед крюки, когда туда прибыл Миллер, волоча за собой тележку с аппаратурой для химического анализа.

— Что вы делаете? — поинтересовался он.

— Страховочные линии налаживаю, — ответила Лекси. — Вниз путь далекий… а терять я никого из вас не хочу.

Распаковывая свою аппаратуру, Миллер снял шерстяную шапочку и почесал голову.

— Шапочку обратно наденьте.

— Что?

— Шапочку, говорю, обратно наденьте.

— Она чесучая.

Опустив молоток, Лекси сделала паузу.

— Я как-то видела человека, который оба уха от обморожения потерял, — сухо сообщила она. — Когда ушной канал открыт в вашу голову можно на целый дюйм заглянуть — до самой барабанной перепонки.

Затем Лекси мило улыбнулась, сунула молоток в набор инструментов у себя на поясе и зашагала прочь. А Миллер в темпе натянул на уши шапочку.

Избегая подсобников, Лекси пересекла освещенную зону по пути к ведущему хагглунду. Она открыла дверцу и обнаружила внутри Чарльза Вейланда. Сидя там в одиночестве, он глотал кислород из переносного баллона. Когда Лекси залезла в вездеход, Вейланд снял прозрачную пластмассовую маску.

— Вы застали меня… врасплох, — смущенно прохрипел он.

Лекси закрыла дверцу и села рядом с ним.

— Насколько все скверно?

Вейланд обратил на нее запавшие от непрерывной боли глаза.

— Очень.

— В этой экспедиции нет места больным.

— Врачи говорят, что худшее уже позади.

Лекси покачала головой.

— Вы не очень хорошо умеете лгать, мистер Вейланд. Оставайтесь на корабле. Мы будем постоянно держать вас в курсе.

Пройдя в другой конец кабины, Вейланд спрятал кислородный баллон в ящик. Когда он снова обратился лицом к Лекси, часть прежнего огня уже вернулась в его глаза.

— Понимаете, — начал он, — когда вы заболеваете, вы начинаете задумываться о жизни и о том, какая память о вас останется. Знаете, что случится, когда я умру? Акции «Вейланд индастриз» упадут на десять процентов… может на двенадцать. Хотя я вполне могу себя переоценивать…

Вейланд снова опустился в кресло.

— Это падение цен на акции продлится примерно неделю — достаточно долго, чтобы совет директоров и финансовые круги поняли, что без меня им так идеально не справиться. Вот, в общем-то, и все. Сорок с лишним лет на этой земле — и нечем похвастаться.

Вейланд кивнул на деловитую суматоху за окном.

— Это мой шанс оставить наследство. Оставить свою отметку…

— Даже если это вас убьет?

Миллиардер потянулся и взял ее руку. Лекси ощутила слабое пожатие умирающего.

— Вы этого не допустите, — сказал он.

— Вы не можете идти, — возразила Лекси.

— Мне это необходимо.

Лекси вздохнула.

— Такие речи я уже слышала. Мой отец сломал ногу в двухстах с лишним метрах от вершины горы Ренье. Он вел себя как вы, отказывался вернуться или позволить нам остановиться…

Ей пришлось сделать паузу, когда воспоминания снова всплыли, а вместе с ними и скорбь.

— Мы добрались до вершины и открыли бутылку шампанского. Я в первый раз пила шампанское со своим отцом на высоте без малого полутора километров… A по пути вниз у него в ноге образовался тромб, который дошел до легкого. Он четыре часа страдал. А потом, за двадцать минут до базового лагеря, умер. — Лекси смахнула слезу со щеки.

Вейланд тронул ее за плечо:

— И вы думаете, это было последнее, что он запомнил? Вся та боль? Или, быть может то, как он пил шампанское со своей дочерью на высоте полутора километров?

ГЛАВА 12

…Предупреждение всем кораблям в море… был объявлен прогноз погоды… флот Соединенных Штатов… шторм… опасные ветра…

Остальная часть радиопередачи была безнадежно искажена помехами. От досады старпом сорвал с себя коммуникатор и отшвырнул его в сторону. Затем он быстро прошел по капитанскому мостику к экрану радара. В тенях фосфоресцирующей зелени монитор демонстрировал зловещую массу стремительно летящих грозовых туч.

Неожиданный поток ледяного ветра ворвался на мостик, и там появился капитан Лейтон. Снег прилип к его ресницам, засыпал плечи. Грубоватое лицо шкипера казалось мрачным, пока он приближался к старпому.

— Массивный грозовой фронт капитан, — начал старпом. — Шторм силой в двенадцать баллов идет прямиком от этих чертовых гор.

Ветер уже колотил в окна, а снег налетал непрерывной белой завесой.

— Сколько у нас еще времени, Гордон?

— Шторм дойдет до нас чуть больше чем через час. И будет очень крутой.

— Как связь?

— С внешним миром… неустойчивая, — ответил Гордон. — Но до пакового льда я могу добраться без особых проблем.

Лейтон нахмурился, затем кивнул.

— Свяжите меня с группой Вейланда. Мы должны их предупредить.

Куинн распахнул дверцу и высунул голову из работающего на холостом ходу хагглунда.

— Слушайте, люди. На нас идет шторм. И очень большой. Если хотите все это дело сохранить, как следует привяжите.

— Проклятье, босс! Ты шутишь?

— В чем дело, Райхел?

— Дело в Пробирках, — ответил тот. — Мы уже целую их компанию в эту дыру спустили. Что, если треногу сдует?

Куинн пожевал сигару.

— Черт. Тогда, надо полагать, долбаные Пробирки сами будут оттуда выбираться.

— Но Вейланд тоже внизу. И этот англичанин Стаффорд. И Коннорс с ними отправился.

Куинн изрыгнул ругательство.

— Тогда тебе лучше как следует об этой ерундовине позаботиться. Собери команду и закрепи треногу. В темпе. Если придется, закрой горловину тоннеля «яблочной» палаткой. Тогда тренога, может и сдюжит. И пошустрее, черт побери… Если мы потеряем Вейланда, нам ни цента не заплатят!

Спускаясь на веревке вдоль ледяных стенок шахты, Лекси вынуждена была исполнять двойные обязанности. Она надзирала за спуском, что означало раскачиваться на своей страховочной веревке и убеждаться в том, что другие веревки не запутываются, а также что все десятка два людей, предпринимающих спуск, выдерживают взятый темп.

По-прежнему озабоченная физическим состоянием Вейланда, Лекси к тому же то и дело проверяла, как он там. По предыдущему опыту она знала, что никакой спуск не бывает легким, а этот вдобавок проходил фактически в темноте, при температуре более низкой, чем в морозильной камере. Она сомневалась, что Вейланд справится с задачей, однако пока что ему удавалось выдерживать темп остальной группы.

Активно толкаясь ногами, Лекси в очередной раз понеслась по стенке ледяного тоннеля к Вейланду. Там она немного покачалась, обретая равновесие. А затем наклонилась к самому уху миллиардера.

— Как дела?

Вейланд ухмыльнулся. Лицо его в резком свете нашлемного фонарика казалось Лекси очень бледным. Максвелл Стаффорд проворно спустился Вейланду под бок, а вместе с ним двое здоровенных мужчин с бритыми головами и логотипами «Вейланд индастриз» на голубых, как лед, куртках «полартек». В руке у Стаффорда потрескивал суперсовременный приемопередатчик.