Миллиардер 2. Книга вторая: Арктический гамбит - Кирилл Бенедиктов

Кнопка «конец работы».

В кабинете зажегся свет. Больше ничего не произошло.

Андрей попытался вытащить карточку, но ничего не получилось. Она словно пропала там. Панель сожрала ее так же, как сжирает карточки неисправный банкомат.

Раздался очередной сигнал вызова.

— Да!

— Получилось?

— Он сожрал мой ключ.

— Все правильно.

— И что теперь?

— Теперь все.

— Ты не объяснишь мне, что я только что сделал?

— Вы отключили станцию.

— То есть?

— Система полностью уничтожена. Теперь ей не сможет воспользоваться вообще никто.

У Андрея пересохло в горле.

— Я собственными руками уничтожил то, что так долго строил?

— Механика станции не повреждена. Вы можете передвигаться на ручном управлении, — спокойно объяснил Санич. — Раньше станция полностью подчинялась вам. Потом стала подчиняться кому-то другому. Теперь она ничья. Это просто машина для передвижения и управляет ей тот, кто стоит у руля. Надеюсь, у руля будете стоять вы. Извините, это все, что я мог сделать в такой ситуации. Вам лучше всего вернуться на ледокол, а я скоро вылечу к вам. Конец связи.

Когда шок прошел, Андрей выдохнул. Казалось, будто он не дышал все это время, пока производил манипуляции под диктовку Санича. Конечно же, он был прав. Да, управление станцией вернулось на уровень девятнадцатого века, зато и использовать станцию против ее пассажиров было теперь невозможно. Работали элементарные функции, которые мог контролировать кто угодно. Все по-честному, если не считать предметов.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Опасные игры

Июль 2009 года, Арктика. Северный Ледовитый океан.

Борт станции «Земля-2»

Андрей возвращался в капитанскую рубку к Свиридову. Он поднялся на этаж выше и теперь медленно шел по коридору, разминая плечи. Дыхание стало ровным, в голове прояснилось, а сердце пришло в свой обычный режим.

Теперь надо сделать вид, как будто ничего не случилось. Не выдавать себя. Вместе со всеми удивиться отключению системы и попытаться взять ситуацию в свои руки. На этой мысли его снова кольнуло. Потеря контроля приводила в бешенство, как будто его корабль захватили пираты и вот он, еще недавно легендарный и непобедимый, теперь стал обычным, ничего не значащим человеком, у которого вся власть заключалась в его кулаках. Да еще, похоже, единственным, у кого не было никакой магической силы, зато были отягчающие обстоятельства в виде двух любимых и беззащитных девчонок…

Дверь в капитанскую рубку оказалась закрыта изнутри. Андрей постучал.

— Кто? — из-за двери раздался незнакомый мужской голос.

— Гумилев, — ответил Андрей.

Вот так, теперь даже для того, чтобы попасть в рубку приходится объясняться с какими-то чужими людьми.

«Открой», — услышал Андрей голос Свиридова.

Дверь щелкнула и отползла в сторону. Гумилев вошел.

— Вас только за смертью посылать… — недовольно проворчал Свиридов.

— Я что-то должен был сделать? — не понял Андрей.

— Уже ничего не надо.

Андрей посмотрел туда, где еще недавно лежало тело Алферовой. Теперь там было пятно, которое старательно оттирали те самые люди с незапоминающимися лицами. Он вспомнил, что Свиридов просил захватить мешок. Как будто у него тут везде рассованы мешки для трупов.

— Фрам не работает, — сообщил, как бы между прочим, Андрей.

— То есть, мы не сможем получить никакую информацию о произошедшем?

— От него — нет.

— Сколько времени понадобится, чтобы наладить работу?

— Без понятия. Я даже не представляю, какого рода повреждения ему нанесены.

— Надеюсь, у вас есть специалисты, которые могут заняться этим вопросом?

— Уже занимаются.

Генерал нахмурил брови.

— О чем вы разговаривали с Илюмжиновым?

— Не ваше дело, — сердито огрызнулся Гумилев. Еще не хватало, чтобы ему устраивали допрос.

Их разговор прервал стук в дверь.

— Кто? — снова спросил человек в черном свитере.

— Ковалев, — раздалось из-за двери.

— Пусть катится к черту, — скомандовал Свиридов.

— Впустите его, — жестко сказал Андрей.

Они переглянулись со Свиридовым, и тот кивнул своему человеку. Дверь открылась.

— Я кое-что вспомнил, — начал Ковалев прямо от порога.

— Рассказывай.

— У Алферовой в Питере есть сестра и мать. Мать сейчас в больнице. Она уже давно болеет, но сейчас все стало совсем хреново. Алферова каждый день звонила сестре примерно в это время. Она не любила распространяться о своей личной жизни, поэтому выходила на связь довольно поздно ночью, когда все расходились…

— Вы что, использовали специальные частоты дальней связи для личных разговоров? — возмутился генерал.

На его слова никто не обратил внимание.

— Если они разговаривали сегодня, то, вполне возможно, сестра могла что-то заметить. Может быть, Алферова делилась с ней своими опасениями или выглядела как-то не так…

— Откуда она выходила на связь?

— Да прямо отсюда! Позволите?

— Бардак! — Свиридов отошел в сторону, пропуская Ковалева к пульту управления.

— Какой бы правильной она ни была, все равно ж женщина. Они не могут без разговоров…

Ковалев сел в кресло и развернулся к монитору. Через какое— то время он победно хлопнул себя рукой по коленке.

— Так и есть. Сегодня… Минут за двадцать до убийства.

Свиридов посмотрел на своих людей.

— Свяжитесь с ней и допросите.

— Только помягче… У людей несчастье все-таки, — добавил Андрей.

— Не учите нас работать, — строго оборвал его генерал. — Действуйте!

В кармане завибрировал телефон. Андрей вытащил трубку и поднес к уху.

— Да.

— Выйди на минуту.

Это был голос Илюмжинова.

— Сейчас.

Гумилев направился к выходу.

— Куда вы собрались?

— Сейчас вернусь.

— Вы так и будете всю ночь ходить туда-сюда?

— Если понадобится.

Почему генерал разговаривал таким тоном? Он, как будто, стал еще жестче и агрессивней. Почувствовал запах крови и пытается установить здесь собственную власть? Или бесится от беспомощности, ведь если это они пытались захватить станцию, то теперь столкнулись с провалом операции, а это может разозлить кого угодно.

Гумилев вышел в коридор и осмотрелся. Кирсан ждал его у лестницы.

— Ты почему не спишь?

— Попробуй тут уснуть после таких новостей…

— Неизвестно как еще обернется вся эта ситуация, так что лучше экономить силы и высыпаться.

— Ты что-то еще узнал?

— Лучше бы не знал… Извини, не могу распространяться, просто будь начеку.