Падшие к небесам - Дмитрий Типаков

моток троса. Ещё раз, в сердцах, приложившись к багажнику, он кинул в проём несколько метров и закрепил трос на машине.

– Они пока весь дом не оповестят, не закончат походу, – раздражение парня понемногу передавалось Хайбуле.

Свет фонаря выхватил облачко пыли над вытянувшимся по струнке тросом. Тишину во дворе разорвал визг пробуксовок. Взметнувшись до самых небес, звук разбрызгал кошек с насиженных теплотрасс. Зашуганные животные исчезли в подвальных окнах. Теперь уже Адиль с Хайбулой поглядывали на окна. В свете некоторых возникали прилипшие лбом к стеклу жильцы. Приора не прекращала попыток. Натянутый трос, скрывавшийся в темноте проёма, клацал по жилкам металлической сетки. Машину раскачивало на месте и создавалось впечатление, что её что-то утягивает. Что-то страшное, притаившееся в темноте за оградой. Адилю показалось, что проделай парни ещё одну попытку и труба вылетит, как пробка, и пробьёт заднее стекло Приоры. Но трос вдруг опал и съежился на асфальте. Водитель приоткрыл дверь и посмотрел назад. Махнув головой, он выбежал наружу и отцепил трос, который тут же всосало в проём. Дребезжащий об асфальт крюк застыл в полуметре от проёма. Водила вернул «баклажан» на исходную и закидал весь инвентарь на заднее сиденье.

– Готовьсь, – Хайбула приподнялся с кресла.

На радостях парни подребезжали сеткой на прощание и, синхронно хлопнув дверьми, покатили к выезду. Водитель возвращал к переносице край зацепившейся о сетку шапки, сосед набалтывал любимый трек, когда дорогу им перегородил серый Пассат. С пассажирской двери вышел просроченный Стэтхэм. Вытянув спину он с довольной миной зашаркал к Приоре.

– Салам, землекопы. Ну как оно? О, ты капюшон порвал что ли?

– Где?

– Да вот же, – Хайбула потянулся к затылку недоумевающего водителя и вернул руку с удостоверением, – Фокус.

26

– Написав контрольную по русскому языку на 5, Заира обеспечила себя двумя вещами: несгораемой четвёркой в четверти и лицензией от матери на вечерний сеанс в кино. Когда девочка представляла, что зайдёт в зал, а на улице будет ещё светло, а выйдет уже навстречу вечерним огням города, то от радости у неё перехватывало дыхание. Малика, больше неё переживавшая из-за контрольной, получила четверку, но тоже заслужила от родителей добро на премьерный просмотр новых Сумерек. На прошлый фильм она не ходила, и в отличии от подруги все её мысли были заняты няшным вурдалаком, чей оскал растянется на самый большой экран в городе. Заире больше по душе был чиксоборотень, или как она его ласково называла, шёрстка.

– У Пасика, кстати, волосики куда красивее, чем у четверолапого.

– Ну он же с феном не стоит у зеркала по полчаса.

– А, ну точно, оближется и довольный!

– Зато как рубашку скинет и уф! А твоя костяная ножка пуговку расстегнет, рукава подвернет и хватит с него. Только майка и спасает.

Всю дорогу до кинотеатра девочки не умолкали, сражаясь в вечном противостоянии. В школе Заира не поленилась организовать опросник, с целью выявить коллективное мнение о том, кто же всё-таки круче. Решительную победу одержал ненавистный «вурдалоконы мои не трогайте фу на вас фу на вас» и Заира пожалела, что не подключила к сумеречному анкетированию мальчиков. Хотя вряд ли бы кто-то ответил бы на такой вопрос иначе как – «Моросишь ты что ли?!».

Эта твердолобость, да ещё и под толстой коркой эмоциональной брони всегда выбешивала Заиру в ребятах. Но девочку откровенно расстраивали случаи, когда самые распространённый в её республике вид зерновых – зёрна ханжества прорастали в душах её подруг. Взросление всем давалось непросто. И многие предпочитали окружить себя той самой эмоционально-чувственной бронёй, которая выручала их в конфликтах, но и не пропускала ничего непредсказуемого, озорного, провокационного. Постоянно опасаясь огласки, они добровольно заточали себя в тесную тюрьму из её смертоносных лучей со своими правилами и распорядком. Едва почуяв их жар, они так боялись обжечься, что предпочитали оставаться в ней навсегда. Заира была готова к ожогам 1 степени, только бы не превратиться в узницу. И такую же готовность она чувствовала в своей подруге, которая лукаво предложила ей лизнуть по паре шариков мороженного перед просмотром.

– Тебе шоколадом полить… кого ты там палишь мм? – Малика ехидным прищуром проследила за взглядом подруги.

– Показалось… думала со школы физручиха что ли? Не, орешками просто.

– А что не со школы тоже есть физручиха, – чмокнув ванильный шарик, ковырнула Малика, – С орешками ей… колись, чьи орешки уже заприметила?

– Да иди ты! Пойдём, а то толпа сейчас соберется.

– Я Джейкобу все расскажу. Короче, ты не сдаёшься, что она с ним будет да?

У входа в зал уже стояла небольшая группа людей. Это были в основном взрослые пары, чьи слабые половинки стали инициаторами просмотра. Девочки стали за спинами одной из них и украдкой наблюдали за их поведением. Мужчины компенсировали предстоящие слюни ведрами с цветастым попкорном, увенчанными короной из начосов. Ведра едва не дотягивали до тех, которыми пользовалась школьная уборщица. Девушки поклевывали кукурузу и строили рожицы уворачивающимся кавалерам. Попкорн они держали в замочке с опорой на брюшко, балансируя между удержанием и сплющиванием ведрышка. Уклоняясь от очередной атаки своей пассии, один из них встретился глазами с Заирой. Девочка, не скрывая, выказала внимание и расположение к детским забавам взрослых. Она представила, что будь эта пара где-нибудь в Краснодаре или Питере, попкорн бы держала девушка, парень приобнял бы её сзади, а она подкармливала бы его, подхватывая губами падающие кусочки. Про Краснодар её рассказывали, а сама она была только в Питере, куда классная возила их на экскурсию по какой-то программе.

К спинам девочек пристроился плямкающий батальон ребятни, и Малика вскинув глазами, взмолила, чтобы их ряды были максимально удалены. Заира успокоила подругу, постучав пальцем по цифре 19 в графе «ряд». Она ещё загодя взяла билеты, не в последнюю очередь, чтобы очутится рядом с парочками, окупириющими асисяй-местечки в такое время. Кино, по большому счёту её не слишком волновало. Тем более, что она уже заранее чувствовала, что эта дуреха останется с клыкастым.

Люди начали заходить и девочки, прижав к груди по миринде, протянули билеты скуластому охраннику. По шажку приближаясь к своим местам девочки приглушенно взвизгнули предвкушая два часа долгожданного кинчика. Коридор наполнился тёплыми ароматами попкорна, газировка, в которую они закинули по соломинке, добавляла к букету цитрусовые нотки. Заира различила ещё один запах, не чего-то съедобного, но такой же вкусный. Она обернулась, сзади галдел эквалайзер из детей и взрослых, но она не успела приглядеться, как Малика потащила её за охранником, провожающих девочек к их местам. Чокнувшись любимыми шипучками, подруги