Близкая женщина - Барбара Делински

– Иногда я жалею, что этого никогда не случается. Может быть, мы хотя бы могли поссориться. Но, кажется, тебя невозможно вывести из себя. Неужели тебе все безразлично, Блейк?

Он сухо рассмеялся.

– Отнюдь, дорогая. Но если бы каждая мелочь ввергала меня в отчаяние, где бы я сейчас находился?

– Я говорю не про мелочи, – возразила она. – А про серьезные вещи.

Он молчал дольше обычного, а потом признался:

– Если говорить о серьезных вещах, то время от времени они меня расстраивают. Но ненадолго. Не существует вещей, из-за которых стоит долго горевать. Просто нужно взглянуть на все трезво. Проанализировать факты и свои возможности. Тогда ты поймешь, как нужно действовать, и найдешь выход из любой ситуации.

– В тебе говорит преуспевающий делец, – обескураженно пробормотала она.

Между тем она имела в виду не абстрактные проблемы, а конкретно их супружеские отношения. А Блейк, как обычно, все перевел в плоскость бизнеса.

– Тебя что-то беспокоит, дорогая? – вздохнув, спросил он.

– С чего это ты взял? – с иронией ответила она.

– Ты говоришь так, словно тебя раздражает моя работа, – продолжал он, не повышая голоса.

Впрочем, он не повышал голос вовсе не потому, что за рулем сидел Маркус. И Даника это знала. Маркус был из тех вымуштрованных шоферов, которые в случае необходимости умели быть немыми и глухими. К тому же за окном зашелестел дождь, заглушавший их разговор.

– Я работаю как проклятый, чтобы занимать то место, которое занимаю, – сказал Блейк. – Тебе, как и всем прочим, надо бы это усвоить.

Ну вот, опять!

– Так я для тебя – «все прочие»?

– Ты воспитывалась в семье, где всегда серьезно относились к карьере. Твой отец тоже много трудился, чтобы добиться того, что имеет.

– Это правда, – признала Даника. – И ради этого он пожертвовал многими вещами.

– Сомневаюсь, – возразил Блейк. – Мне кажется, что у него есть все, что ему нужно.

«Бесполезно!» – подумала Даника. Причина лежит гораздо глубже. Для Уильяма Маршалла и Блейка Линдсея система ценностей была одна и та же. В отличие от Даники. Словом, все шли в ногу, только она одна нет.

– Да, у него есть власть, – обреченно сказала Даника, словно признавая свое поражение.

– Разве мы все стремимся не к этому?

Глядя на профиль мужа, на его самодовольный вид, она поняла, что бесполезно продолжать спор. Он просто смотрит на все другими глазами. Ей нужно винить только себя. Она вышла замуж за человека, как две капли воды похожего на ее отца, а стало быть, обречена на тоску и отчаяние, которые были ей знакомы с детства. Вот случай для психоаналитика. Впрочем, можно обойтись и без него. Все объясняется куда проще – она всю жизнь стремилась заслужить одобрение отца и, выйдя за Блейка, оказалась в той же самой ситуации.

Единственное, что ей остается, это попытаться совладать с тоской. Найти для этого подходящий способ… Что, если она будет действовать тем же оружием, что и Блейк? Нужно всего лишь «взглянуть на все трезво, проанализировать факты и свои возможности. Тогда поймешь, как нужно действовать, и найдешь выход из любой ситуации…».

Ситуация была более чем прозрачна: Даника не чувствует себя счастливой в браке. Вывод напрашивался сам собой, но о разводе не приходилось даже помышлять: не так она была воспитана.

Что же делать? Во-первых, принять Блейка таким, какой он есть. Со всеми достоинствами и недостатками. Он обделен в человеческом плане, зато он талантливый предприниматель. Он преуспевает и пользуется уважением коллег.

Во-вторых, нужно найти работу. Конечно, не лишь бы какую, а соответствующую ее уровню образования и запросов. На это потребуется определенное время. Затем нужно набраться смелости, чтобы сообщить о своем решении мужу. Как бы там ни было, она не сомневалась, что работа – это для нее выход.

В-третьих, она отправится в Мэн и распрощается с городской суетой. Она погибает без свежего воздуха, простора и свободы.

И, конечно, Даника не могла не думать о Майкле, о том, что он прочно вошел в ее жизнь. С тех пор, как они впервые встретились на пляже, он занимал все ее мысли, ее тянуло к нему все сильнее. Конечно, он очень ей нравился. Можно сказать даже, что он увлекал ее за собой в запретную страну. Но это не пугало Данику, в себе она была уверена – она дала себе слово соблюдать супружескую верность. Конечно, она фантазировала о нем Бог знает что, но ведь в этом не было ничего предосудительного. Из книг Даника знала, что мечтают все и что эротические мечты свидетельствуют о душевном здоровье. Главное, держать их в узде.

Майкл все знал о ней. Знал, что она замужем и что она никогда не сможет предложить ему нечто большее, чем дружеское объятие или нежное пожатие руки. Для нее это было чрезвычайно важно, и она бы ни за что не отказалась от такой горячей, проникновенной, но все-таки дружбы.

К тому же уверенность в том, что ей удастся блюсти себя должным образом, подкреплялась еще одной надеждой. Правда, надежда эта была весьма призрачной. С этой целью Даника тщательно следила за своими месячными циклами. Если бы ей удалось забеременеть, это решило бы все ее проблемы. Ее не волновала мысль, каким бы отцом стал Блейк, увы, образцовый муж из него не получился. Но в том, что она станет образцовой матерью, Даника не сомневалась. У нее будет свой мир, который она не станет делить с Блейком. Но пока в ее жизни так и не произошло никаких перемен.

Даника наметила свой отъезд в Мэн на двадцать третье июня. В пятницу утром они выехали из Бостона – Блейк на своем «Мерседесе», а она села за руль «Ауди». Уже на следующий день Блейку нужно было вернуться в Бостон.

Блейк заявил, что обязан проследить, чтобы она хорошо устроилась на новом месте, и даже по собственной инициативе привез несколько коробок с книгами, кассетами и дисками. Даника, со своей стороны, оценила такое отношение. Он даже не стал перекладывать на Маркуса всю тяжелую работу, все делал сам, поскольку помнил, что Даника мечтала устроиться в Мэне без посторонней помощи. Словом, проявил себя трогательно заботливым мужем.

И вообще, на этот раз Блейк выглядел вполне довольным жизнью. Он терпеливо помогал жене разгружать вещи, потом посидел с ней на веранде и обещал через пару недель заехать за ней, чтобы вместе отправиться на очередной прием. Правда, ночью он по-прежнему не прикасался к ней, а на следующий день поцеловал в щеку и уехал, пообещав на прощание звонить.

Впервые отсутствие мужа не огорчало Данику. Он уехал домой, и она тоже была у себя дома. Бунгало в Мэне действительно казалось ей настоящим домом. Такого у нее еще никогда не было. С одной стороны, на ее плечи легли хозяйственные заботы, а с другой – она чувствовала, что теперь вольна сама всем распоряжаться. Не было ни повара, ни шофера, ни слуги. Она должна была сама готовить еду, убирать, запирать дом на ночь, уносить с веранды стулья, если начнется дождь. Но разве не об этом она столько мечтала? Теперь она принадлежала самой себе и была свободна.